Провалы в модели Орешкина

Читая, сразу споткнулась о намерение снизить долю импорта во внутреннем потреблении. Господин Орешкин сообщает, что в России эта доля импорта составляет 23%, т. е. каждый четвертый потребляемый у нас товар или услуга – импортного производства, а в США, например, доля импорта во внутреннем потреблении – 15%, «это тот пример, к которому нужно стремиться».
Само по себе намерение меня радует. Но почему в комментарии Максим Орешкин ссылается на США? Отдает до боли знакомой сентенцией «догоним и перегоним Америку», символизирующей, мягко говоря, не самый рациональный способ управления экономикой.
Почему надо стремиться к 15%? Какими нашими экспертами и исследованиями подтверждается этот показатель? Может, в России оптимальная доля импорта составляет 9% или 17,5%?
Почему господин Орешкин не сослался на заключение отечественных ученых, экспертов, изучивших мировой и отечественный опыт и вычисливших показатель, к которому надо стремиться именно российской экономике и именно в долгосрочной перспективе?
Эти вопросы сразу появились у меня – человека, далекого от экономики.
Модель явно грешит отсутствием исследовательской, аналитической, научной основы, что отмечено и некоторыми экспертами в материале «Модель Орешкина: скепсис провинциалов».
Снижение географического и социального неравенства – прекрасно. Но почему для снижения неравенства планируются только программы поддержки? А почему не государственные программы увеличения оплаты труда?
То, в чем есть устойчивость, не требует поддержки. Если человек работает и его не выгоняют, значит, он должен получать нормальную зарплату. И не пребывать в перманентном ужасе от того, что денег до следующей зарплаты едва хватает на пропитание семьи.
Международное взаимодействие – замечательно. Вопрос в степени технологического партнерства и промышленной кооперации. А то ведь проще всего – поменять импорт из стран Запада на импорт из Китая и Индии. Вместо того чтобы самостоятельно производить то, что целесообразно и необходимо с точки зрения развития нашей страны.
Новый уровень эффективности экономики помощник президента связывает с автоматизацией, бережливым производством, оптимизацией процедур, роботизацией, реинжинирингом институтов и платформизацией отраслей на основе больших данных и искусственного интеллекта.
Кстати, о платформизации. «Улица Московская» 10 апреля направила в областное министерство образования редакционный запрос о цифровой образовательной среде «Сферум».
Нас интересует, кем разработан этот продукт, насколько безопасен для психики и интеллекта ребенка, на основании каких исследований и на основании кем доказанной эффективности этой среды идет ее внедрение, рекомендуются ли альтернативные платформы, как действующее законодательство регулирует внедрение нового средства обучения в образовательный процесс.
Региональное министерство, указав, что не является заказчиком, разработчиком и правообладателем платформы «Сферум», 14 апреля перенаправило запрос в Департамент цифровой трансформации Министерства просвещения РФ. Ответа нет.
Что рождает массу догадок и новых вопросов. Платформу не оценивал ни один эксперт? Продукт «сырой»? Выявлены опасные недостатки? У антимонопольной службы могут быть вопросы к разработчику? Целесообразность внедрения новых средств обучения чиновники от образования в принципе не рассматривают? Кем решено, что платформизировать население втемную – эффективный путь развития?
Вернемся к модели. По словам Орешкина, конкурентным преимуществом российской экономики должна становиться высокая производительность труда и технологические платформы.
В этих условиях рынок труда требует от человека способности обучения в течение всей жизни и получения новых компетенций в ходе трудовой деятельности.
На эту тему в модели Максима Орешкина есть пункт о технологическом и кадровом суверенитете. Для этого сейчас наращиваются инвестиции в систему образования. Сразу возникает вопрос: инвестиции в оборудование, как повелось, или, наконец-то, в людей?
На мой взгляд, и эта модель, и другие старательно обходят главный вопрос: кто все это будет осуществлять?
Есть ли в обществе кадры для такой экономики? Возможен ли технологический и кадровый суверенитет при современной системе образования?
Вопросы эти интересуют не только меня.
Вице-премьер областного правительства Алексей Костин, высказываясь по поводу тезисов Максима Орешкина, приходит к выводу, что «во главу угла должен встать школьный Учитель». Согласна полностью.
О недостатках школьного образования на страницах «Улицы Московской» рассказывал, например, руководитель проектов ЦМИТ «Прогресс» Михаил Кочмарев в январе 2021 г., директор по маркетингу компании «Юмирс» Владимир Берсенев в июле 2021 г., ректор ПГУ Александр Гуляков в январе 2022 г.
Алексей Костин справедливо указывает, что у учителя «должен быть другой общественный статус, другая зарплата, да и вообще в системе образования должно работать больше людей».
Но это только поверхность проблемы. Унизительным условиям работы учителей стоит посвятить отдельный материал, такое намерение у меня есть.
Здесь же, поскольку речь идет об экономике, замечу, что предлагаемую модель хорошо бы начать с пунктов, в которых говорилось бы о внедрении адекватной системы финансирования образовательных организаций и системы оплаты труда педагогов.
Об особенностях действующих систем и кризисе образования можно узнать из материалов «Улицы Московской» «Идеи и жертвы системы образования, или Тихая деградация» (декабрь 2021 г.) и «Система образования: морально-финансовые наблюдения» (октябрь 2022 г.).
Если я правильно понимаю, Алексей Костин, заявляя, что у учителя «должен быть другой общественный статус, другая зарплата», надеется поддержать региональное учительство посредством увеличения числа частных школ, он говорит: «С учетом бюджетных возможностей Пензенской области это можно решить только через привлечение частного капитала в эту сферу».
Но частные школы, в силу своей единичности и стоимости обучения, недоступны для подавляющего большинства пензенцев. Проблему качественного массового образования частные школы не решают.
В современных условиях экономическое развитие страны возможно при наличии в ней качественного массового образования.
Вопрос: каким должно быть качество этого образования? Исходя из положений, образующих рассматриваемую модель, у выпускника школы предполагается наличие стойкого познавательного интереса, в частности для регулярного освоения новых компетенций в области бережливого производства, цифровизации и т. д.
Для конструктивного решения вопросов преодоления социального неравенства, налаживания международного взаимодействия, формирования технологического суверенитета у человека должна быть система научных знаний и система морально-нравственных ценностей.
По словам Орешкина, базовое условие для успеха новой экономической модели – сохранение принципа справедливости и равных возможностей.
Объединение общества на основе системы знаний и ценностей, в том числе представления о справедливости, – это миссия учителя и фундамент развития страны. Если выполнить свою миссию учитель по объективным причинам не может, все благие намерения, концепции и модели окажутся формализмом и очковтирательством.
Екатерина Комовская