Это уже мой второй кентавр в Турции и, по-моему, 7-й турецкий симпозиум. Но в это место на побережье Эгейского моря я приехал впервые. Я раньше был недалеко (по российским меркам), в Измире, в 150 км южнее Гомеча. Измир – огромный город с 3000-летней историей, который назывался в свое время Смирной и где до трагических событий начала 1920-х гг. жили преимущественно христиане, в основном греки. Как, впрочем, и в Гомече. Весь этот регион известен своими историческими греческими поселениями, древний Пергам лежит всего в 50 км от Гомеча.
Сам Гомеч – небольшой городок, около 15 тыс. человек. Здесь тихое приятное место, нет (пока) толпы туристов. Он славится оливками, лучшие оливки в Турции – от Измира до Гомеча и дальше на север, до Чанаккале.
Регион очень комфортный, летом максимальная температура – плюс 28 градусов, зимой ниже нуля практически не бывает. Почти как в Крыму, только здесь горы чуть дальше от берега, и они чуть ниже. Крым интереснее по природе, конечно, но нет олив, нет такого количества цитрусовых и пальм.
Гомеч
Этот район пользуется популярностью у турецкого среднего класса, в том числе живущего и работающего в Европе, для покупки второго дома ради отдыха на побережье (пенсионеры могут жить здесь круглый год). Как я понял, пока место не очень известное, новое жилье тут дешевле. И если у тебя есть хорошая работа, почему не купить домик на море.
Остатки старой жилой застройки в Гомече и новая 5-этажка
От моря до центра Гомеча примерно 3 км, а на побережье построены (и строятся) коттеджные поселки, куда заезжают дорогие машины. Люди оттуда выезжают на роликах, ездят на велосипедах, утром делают зарядку на пляже. У них утреннее купание, обеденное, вечернее. Это абсолютно европейские раскованные люди. Они могут говорить по-английски, причесаны, ухоженны, от них хорошо пахнет, они в костюмах – средний класс. Высший класс в таких домах не живет, но это хороший 2-этажный дом, симпатичной архитектуры, с панорамными окнами, только с крохотным участком зелени. 
Коттеджный поселок
На удивление в этих коттеджных поселках очень маленькое расстояние до следующего домика, и зелени там чуть-чуть. Домики построены по одному типу (три модели железобетонных домов): черепичная крыша, вверху солнечная батарея, и между домами, наверное, 3 м своей территории и 3 м чужой территории. Даже нет места для гаража, машины ставят перед домиком. Если чуть больше земельный участок, то более индивидуальная архитектура, может и 3-й этаж появляться. 
Центральная улица и мэрия Гомеча
Вокруг – поля и оливковые плантации. Просто едешь среди оливок: слева оливки рядами, справа оливки рядами, домик. Я узнал, что в Гомече есть состоятельные люди, которые имеют земли и сдают их в аренду бедным людям. То есть с бедных еще имеют деньги, так устроен мир.
В городке ничего старинного нет, к сожалению. Они это все сносят и строят 5-7-8-этажки, некоторые достаточно интересные. А так как кругом аграрии, по городу ездят постоянно тракторы. Я даже пару раз видел, как на телеге с лошадью сельские люди возвращались, видимо семьей, со своего поля. У нас представление, что там рай везде кругом. Нет рая на земле, он где-то в другом месте. А народ живет непросто. Посмотрел я, как живут простые люди, кто работает на земле.
Землю обрабатывать выходит, как я понимаю, вся семья. Мы едем на работу – они в поле в г-образной позе. Возвращаемся – они все еще на участке. Женщины, мужчины, подростки по рядкам идут туда-сюда. То ли сажают, то ли собирают. Микроавтобус быстро едет, не рассмотришь. Работать в Турции умеют, климат позволяет собирать 2-3 урожая. Начало симпозиума пришлось на конец мая, так поля уже были убраны и что-то новое сажалось.
Поскольку в Гомече идет перманентная стройка многоэтажек, улицы разбиты. Пылища, как у нас. Обычно глина не пылит, это наш чернозем легко превращается в пыль, а там в городке налет пыли на всем.
Где коттеджные поселки – чистота, потому что строительство закончено, мало людей, мало машин. Шлагбаума нет, но чужие не ездят. А что там делать? Магазинчиков даже нет, только жилье, где все друг друга знают.
***
В Гомече хотят развивать туризм, для чего и создают подводный парк скульптур. Представляете, 15-тысячный городок нашел средства сделать мирового уровня курортную зону. На побережье будет построена эксклюзивная гостиница для мирового клуба дайверов. Просторный парк под водой смогут посещать с аквалангами любители подводного плавания. Скульптурные симпозиумы для этого парка муниципалитет Гомеча проводил уже дважды, в этом году был третий, и еще планируется два-три, так что в итоге будет 50–60 скульптур.
Вы помните, что зимой в Турции произошло землетрясение с колоссальными разрушениями в эпицентре (где я был, почти ничего не ощущали). Финансы от муниципалитетов были перенаправлены на восстановление, на помощь пострадавшим. И в этом году в Турции практически не проводятся скульптурные симпозиумы, хотя это очень известная в мире своими симпозиумами страна. В хорошие годы их проходило по 10–15 только международных, не говоря про местные. Так вот, мэр Гомеча нашел спонсоров и сказал, что симпозиум в 2023 г. будет.
Была задана общая тема – античность. Я не предполагал делать кентавра, подал 5 разных эскизов: Медуза-горгона, два варианта сирен, еще что-то. Но выбрали кентавра, пришлось мне из мрамора делать его. Моя скульптура была самая большая: 2,60 м в высоту, 1,60 м по ширине и 60 см в глубину. 
Гомеч 2023г. На фоне Кентавра его автор Юрий Ткаченко и организатор симпозиума Хакан
Нас было человек 10 участников, из них только двое турок не говорили по-русски. Болгарин говорил, украинец говорил (кстати, он в Пензенском художественном училище учился, этнический русский, из Ульяновска родом). Был еще русский эстонец, окончивший академию в Санкт-Петербурге. Турчанка была из Питера, в свое время вышла замуж за турка. И четверо грузин. Молодые грузинские скульпторы понимали русский хорошо, но чуть хуже говорили. Двое примерно моего возраста говорили по-русски прекрасно.
Женщин было только две (вторая – настоящая турчанка), потому что скульптурный симпозиум – это всегда тяжелая мужская работа. Помощников не положено, как и в Европе (на турецкие симпозиумы некоторые местные скульпторы-преподаватели привозили своих студентов в качестве помощников, у нас иногда москвичи такое устраивают).
Позже к нам присоединили национальный симпозиум молодых турецких скульпторов – в Гомеч приехали еще 10 молодых людей, они работали рядом. У них была морская тема: рыбки, осьминоги и т. п. Работы они делали не большие, как мы, а раз в 7 меньше и не месяц, а 2,5 недели. Вот там больше девушек было. Девушки очень активно идут в искусство в Турции, у них в университетах изначально пошла такая тенденция: кто-то занимается чисто искусством, кто-то продвижением, преподаванием, занимает какие-то административные должности в культуре и искусстве.
***
В Гомече мы жили в 5-этажном современном отеле на 25 номеров: маленький, почти кубик в плане, вытянутый вверх. Кроме нас, участников симпозиума, приезжих было немного. К концу симпозиума уже начинался курортный сезон и заметно увеличивалось количество проезжающих через город автобусов и машин.
Отель содержат молодые люди, это чисто турецкий бизнес: на трассе человек устал и может здесь остановиться отдохнуть. Через Гомеч же проходит скоростная трасса европейского качества, которая идет от Стамбула вдоль всего побережья. Болгарский скульптор по ней на машине из Софии приезжал. Грузинские скульпторы тоже добирались автотранспортом: из Грузии в Турцию ходят автобусные маршруты. Не очень удобно, правда, две ночи не спать, пересаживаться, зато дешево. Они не вчитались в условия договора, по которым организаторы симпозиума компенсировали транспортные затраты в сумме 500 долларов, независимо от того, сколько фактически израсходовано на дорогу, зато остались в плюсе. А мне за самолет пришлось доплачивать из своих денег, хоть и выбирал самые выгодные рейсы.
Гомеч
Наша рабочая площадка была в 150 шагах от моря, а шагов через 200 начинался большой городской пляж с маленькими ресторанчиками, яхт-клубом и всем прочим. Зрителей, приходящих наблюдать за процессом, было немного, потому что еще не начался сезон и потому что этот город пока еще некурортный, в отличие от Айвалыка, до которого примерно 15 километров.
К скульпторше Василисе из Питера – Стамбула приезжал муж, тоже скульптор, и его родители. Отмечали день рождения внучки, любимицы всего симпозиума очаровательной Софии. Весь симпозиум ребенок с утра до вечера находился под присмотром няни.
А на торжественную церемонию закрытия приезжали гости, мэры трех ближайших городков. Даже секьюрити были, потому что было время выборов. Так что все это я смотрел: как цивилизованная часть страны против Эрдогана, а основной народ, особенно центральных областей, за.
Турки очень любят свою страну. Как у нас когда-то, там очень часто звучит гимн. Все останавливаются и поют. На закрытии гимн зазвучал – все встают и поют. И молодежь поет, я вижу. В них это воспитывается с детского сада. По турецкому телевидению постоянно идут исторические фильмы про войны, про Османскую империю. Рассказывают, какие турки были молодцы.
***
У сегодняшней Турции свои проблемы: жуткая инфляция, повышение стоимости жизни в 2 раза. Падение курса национальной валюты к доллару колоссальное, но для туристов-европейцев это хорошо. Расслоение, конечно, сильное, если ты смотришь не как турист. Прибрежные курортные места – это картинка для Европы.
В Гомече, где еще не курорт, очень дешевая сельхозпродукция, очень качественные сыры, все виды изготовления оливок. Все свежее, зеленое, помидоры-огурцы на рынке. По вторникам рынок большой, в другие дни поменьше. Маленькие частные магазинчики торгуют в расчете на проезжающих. Видел я поля артишока, но на рынке его, и то вялый, продавал только один человек. Спрашиваю: «А вы его едите?» – «А как его есть?» Местное население и не знает. Это для тех, кто живет в домиках на побережье.
Скульптор-болгарин заезжал повыше в горы, говорил, там совсем беднота живет. Работают много, выручают немного. Вообще, жители побережья отличаются от жителей горных районов. У них даже лица суровые.
Это тихое место собираются развивать, хотят зарабатывать. Часть разговора у европейских людей, а у турков особенно, про деньги: продать, купить, сколько стоит, дешево, дорого. Умеют торговаться, сразу видят клиента. К тебе в гостинице человек может подойти и предложить нечто, если он услышал что-то в разговоре. Очень открытые люди, каким и должен быть торговец. Стараются для туристов. В маленьком провинциальном Гомече включил телевизор – посмотрел «Россию-24», хорошо идет, между прочим. В Турции во всех прибрежных городках российское телевидение идет. В больших городах есть еще какой-то российский канал, все для туристов.
***
Нас возили на фабрику оливок, туристический объект. При фабрике свой магазин, и 150 видов этих оливок и маслин в разных баночках. Бесплатная дегустация 30 видов соленых оливок, есть сладкие, перченые, фаршированные… Подальше стоит стол с различным маслом: первый отжим, второй отжим, высокотемпературный отжим…
Питались мы в так называемом ресторане, на открытой площадке или внутри, если дождь, и многие местные туда приходили. Для нас, пензяков, это не ресторанная еда. Цена, конечно, невысокая, но в центре Пензы даже в кафе лучше и разнообразнее. Понятно, в Стамбуле всякие разные кухни, а здесь все одинаковое. Основная турецкая еда – пшеничная каша, рис, люля-кебаб. Иногда шашлычок, рыба. Питье – мензурки чая. В Гомече старики-мужчины по 2-3 часа сидят, пьют одну, другую, третью чашечку в своего рода чайных на главной улице. Я не пью черный чай, а зеленого у них не бывает. Страна же работает на себя.
Участникам симпозиума устроили две экскурсии – в Айвалык и в Пергам, где был знаменитый Пергамский алтарь. Он сейчас находится в Берлине, а в Пергаме на этом месте пустота. Что удивительно, турки, даже художники, не знают, что Пергамский алтарь в Берлине. Говорят, что в Париже или еще где-то. Это их особенно не волнует – это же греческое. Территорию античного города они огородили, на входе – касса, с остатков колонн деньги имеют. Ну, был бы там Пергамский алтарь… А так всегда можно сказать, что его украли, хотя он был вывезен по соглашению. Они же все античные сооружения рубили, на известку пережигали мрамор, на дома. Все античное уничтожалось, потому что было даже не христианское, а языческое, что еще хуже. Но главное – оно было греческое.
Пергам, амфитеатр на 10 тыс. зрителей
Развалины Пергама, конечно, колоссальное впечатление производят. Только спуститься или подняться по прямой между рядами амфитеатра занимает 10–15 минут. С холма открывается потрясающий вид.
В Айвалыке осталась припортовая часть греческого города XIX в., окраины застраиваются. Это популярный курорт со всеми его составляющими. Тут ресторанчики, тут сувенирчики… А потом ты чуть-чуть разговорился, узнал историю, кто в этих домах жил и что по этим улицам текло… Часть разрушенных христианских церквей до сих пор горелыми стоят с тех времен. В одной из церквей сегодня музей сельхозтехники: трактора, сеялки и т. п. 
Айвалык
На симпозиуме в Алании, помню, лет пять назад приходил к нам русский православный священник. Там же купили квартиры и живут несколько тысяч россиян. И они долго добивались разрешения построить у себя церковь. Им разрешили внутри русских кварталов построить сарай без башен, без колоколен и высоту креста ограничили. На простой двускатной крыше – крест сантиметров 30. И пару раз поджигали их. Он много чего порассказывал тогда, 5 лет назад. И как курдские магазины жгут, и полиция смотрит, и пожарные не приезжают.
Очень же много россиян, так называемый средний класс, купили квартиры в Турции: в Алании, в Мерсине. В Измире меньше. Во многих городках были агентства, рассчитанные на нефтяной русский бум, на легкие деньги.
А мы работали тогда около мэрии, в самом центре Алании, рядом тоже был пляж городской. И про сбитый истребитель сначала ничего не знали, не до новостей же во время работы. И вот тут прямо по набережной народ ходит, смотрит на нас, а там еще флаги висят. Гуляющие турки пальцами показывают: русские, русские. А потом слышу: музыка маршевая, и люди в форме янычар с барабанами, с декоративными саблями. Праздник, что ли, у них, думаю. С самого утра и до самого вечера, и на следующий день тоже. Но враждебного отношения к себе лично я тогда не ощутил.
Записала Екатерина Куприянова
