Юрий Орлов
Маргарита Купцова, кандидат медицинских наук, доцент кафедры анестезиологии-реаниматологии и скорой медицинской помощи Пензенского института усовершенствования врачей:
«Мы с Юрием Александровичем Орловым знакомы приблизительно с 1975 г. И когда его назначили главным врачом во вновь строящуюся городскую больницу № 6, было решено, что я приду создавать службу анестезиологии-реанимации.
Юрий Александрович – это удивительный человек. Он многое видел и предвидел. Умел мыслить стратегически и в то же время был способен понимать важность выполнения задач, которые не казались крупными, но были значимы для работы больницы или для данной ситуации.
Руководители разные бывают. Нам было с ним легко. Он умел выслушать. Корректировка идей, безусловно, была, но ты уходил с чувством удовлетворения, что какую-то идею ему подаешь, а он ее развивает и в большей части случаев поддерживает.
Примеров в моей практике очень много, начиная с того, что первый раз он позвал меня в больницу, когда в новом корпусе был только 1-й этаж. Юрий Александрович понимал, что ему нужны специалисты-практики, и начал со мной контактировать на этапе строительства.
Проект нашей больницы не предусматривал площадей для отделения реанимации: только послеоперационная палата на территории операционного блока. К сожалению, на уровне проекта и строительства ничего изменить не удалось. И когда в 1981 г. отделение открылось и мы в августе пришли в больницу, то нужных площадей у нас не было. И это прекрасно понимал Юрий Александрович.
Нужно было искать выход, чтобы во вновь открывающейся больнице строить на современном уровне службу анестезиологии-реаниматологии. Это было значимо для здравоохранения вообще и конкретно для больницы.
Через определенные перипетии нам в конце концов отдали маленькое крыло 40 м длиной на 2-м этаже – там, где мы и планировали с ним изначально это отделение. Но это было обычное госпитальное отделение, совершенно не приспособленное под такую службу. И нам было нужно модернизировать его. Пришлось часть помещения сломать и новый проект нарисовать.
Вот умение Юрия Александровича находить решение вопроса! У всех были круглые глаза: вновь открытая больница, как можно начать ремонт? В августе открылись, а в конце 1981 г. говорим, что надо ломать. Но он понимал, что так надо.
В тот период заводы рядом с нами: Тяжпромарматура, Химмаш, и Радиозавод – были, как бы сейчас сказали, спонсорами. Они приезжали, видели, что необходимо, и каждый вносил свой вклад. Естественно, это все было только благодаря Юрию Александровичу, благодаря его контактам, умению убедить, привлечь на свою сторону, создать команду единомышленников.
И в течение 2 лет отделение строилось-перестраивалось. Целая эпопея у нас была с зеленым кафелем, когда ради нас завод в Махалине поменял линию и сделал нам достаточное количество необходимой плитки.
Это сейчас всего много, а тогда кафель был квадратик 15х15 см беленький с голубенькими капельками. Нам же нужна была плитка однотонного цвета, спокойного тона, который не раздражал бы многократно пробуждающегося в реанимации больного человека.
Как говорила наша команда во главе с Юрием Александровичем, мы строили лучшее отделение реанимации. Сейчас не проблема раздвижные двери, а тогда… У нас в отделении были раздвижные стеклянные двери от пола до потолка, хотя и не автоматизированные. Надо понимать, что это 1981 год.
Когда я к нему в очередной раз пришла и сообщила, что пол нам не подходит: нужен не линолеум, не кафель, а обязательно слитный пол без щелей и переходов (меньше скапливается грязи), он мне в тот момент сказал: «Когда закончатся твои бесконечные идеи?»
Но выслушал меня и понял. И нашли где-то мраморную крошку и бетономешалку, и сделали нам литой пол, который до сих пор стоит. А больница 45 лет отмечает в этом году.
Так вот Юрий Александрович поддерживал нас. Но если задачи ставил, мы знали, что они должны быть реализованы.
Когда в августе 1981 г. открылся главный корпус, нас в отделении было трое: я, заведующая отделением реанимации, со мной человек, который окончил ординатуру, и старшей сестрой пришла медсестра, которая работала рядовой сестрой в областной больнице.
Числа 25 октября Юрий Александрович меня вызвал и сказал: «Ноябрьские праздники, ты же понимаешь, у нас будут поступления в больницу. Нужно, чтобы койки реанимации работали». В этот период уже ломалось-строилось наше отделение, но мы развернули койки реанимации в другом помещении. И отделение реанимации работало.
Как только открылась больница, сюда потянулись кафедры института усовершенствования врачей. Уже в первые 10–15 лет в одной только нашей службе отделения анестезиологии-реанимации было защищено 10 диссертационных работ, из них 2 докторские. И это все было с его поддержкой.
Юрий Александрович всегда подталкивал нас двигаться вперед, всегда говорил, что надо учиться, ездить на конференции. Поэтому все новые методы, о которых еще не написали в книжках, о которых только на конференции можно было узнать, мы уже знали и внедряли.
В те годы не было еще тех антибиотиков и тех методов детоксикации, которые есть сегодня (искусственная почка, гемосорбция). И на одной из конференций я услышала работу, которая начиналась в Москве в институте трансплантологии, где использовали свиную селезенку, чтобы пропускать кровь больного через этот орган. (Сегодня для обывателя прозвучит странно: свиная селезенка и больной, тогда это было узаконено.)
Я приехала и рассказала Юрию Александровичу о больных с тяжелыми септическими процессами (таких было много) и о методе. И он меня послал в институт трансплантологии в Москву, чтобы я узнала, как это организовывать. Вернулась. Он послушал и сказал: «Хорошо, завтра мы с тобой поедем на мясокомбинат». Но в условиях мясокомбината чистую селезенку получить оказалось невозможно. Вышли, стали думать. Юрий Александрович говорит: у нас же рядом «Панкратовский». Это был громадный свинокомплекс, у них были лаборатории, и они осуществляли индивидуальный забой.
Мы с Юрием Александровичем приехали к директору Панкратовского комбината, объяснили задачу. И закончилось это тем, что, когда нам было нужно, я могла взять машину, стерильные упаковки и все необходимое. А они по предварительному звонку готовили здоровую свинью. Никто ничего не разрезал, пока я не стояла готовая в стерильных условиях забрать селезенку. И так спасли не одного больного, а человек 10–15, пока не стали доступны современные способы.
Маргарита Купцова и Юрий Орлов середина 80-х годов
Естественно, у нас была команда. Юрий Александрович понимал, что за год она не образуется. Если случайные люди придут, ничего не получится. Он настраивал всех так: «Больница – это кузница кадров».
Работа в отделениях реанимации очень тяжелая, поэтому там всегда нехватка людей. И он договаривался с облздравом, чтобы я присутствовала, когда выпускники медвузов приходили на трудоустройство. Я сидела в кабинете с начальником отдела кадров и разговаривала с ними, несколько лет подряд. И в нашей больнице из юных интернов выросли прекрасные специалисты и руководители. И есть медсестры, которые пришли после выпуска в 1981 г. и до сих пор работают.
А еще Юрий Александрович очень хорошо пел, великолепно читал стихи и сам писал. На один из праздников 8 Марта он женщинам – заведующим отделениями посвятил стихи. У меня до сих пор лежит открытка с его четверостишием.
В нашей больнице был свой хор, и он там с удовольствием пел. Когда он уже работал в 4-й больнице, мы пришли 24 ноября поздравить его с днем рождения. Договорились, чтобы нам аккомпанировал аккордеон, и спели, слегка переделав слова, песню «Орлята учатся летать». Мы все – его орлята.
Он 30 лет не работал в больнице, но для тех, кто его знал, он остался нашим главным врачом. Он, наверное, всех нас создал. И то, что мы сумели последующему поколению передать, – это его заслуга. Учитель ведь всегда велик своими учениками».
Александр Никишин, главный врач Пензенской областной больницы им. Н. Н. Бурденко:
«Орлов – это эпоха. С Юрием Александровичем Орловым мы работали с 1991 г. (когда он перешел в облздравотдел), 30 лет. Мы с ним создавали новую систему здравоохранения, когда переходили с бюджетной системы здравоохранения на страховую медицину.
Пришлось работать «с колес», никому ничего не было известно. Причем была куча организационных вопросов: надо было создавать и лицензионный комитет, и страховые компании. Шла компьютеризация, в лечебных учреждениях начали появляться компьютеры, нужно было искать программистов… Много чего было за это время.
Нам пришлось вместе работать в самый тяжелый переходный период, в 90-е годы. Потом мы перешли из облздравотдела во 2-ю медсанчать, от которой отказался завод ЗиФ. Больница разрушалась, все кадры уходили. Пришлось восстанавливать. В течение 10 лет на базе медсанчасти № 2 организовали ряд специализированных видов помощи. Больница превратилась из отсталой захолустной в ведущее учреждение Пензенской области, и по всем параметрам она на тот момент превзошла все больницы. Были организованы специализированные центры, кардиологический центр, на этой базе впервые была сделана операция на сердце.
Потом Юрий Александрович работал в областной больнице, в министерстве здравоохранения. Заканчивал свою трудовую деятельность в областной больнице, вместе мы с ним работали и 5 лет назад проводили на заслуженный отдых, но поддерживали связь, общались.
Юрий Орлов был не просто профессионал, который всегда стремился к новому. Этот человек был предан медицине. Очень ценил медицинских сотрудников, всегда к ним относился бережно, с любовью. Причем он не останавливался на достигнутом, поэтому очень много было при нем сделано.
Одно из самых грандиозных его творений – это пуск в свое время 6-й больницы, которую он построил и возглавил, и воспитал плеяду руководителей, которые являлись очень прогрессивными. Организовал кафедры мединститута на своей базе. В то время это был значительный прорыв в организации медпомощи на территории Пензенской области».
Подготовила Екатерина Куприянова
