На зеркало неча пенять…
Русская народная пословица
В этом социальном эксперименте всё относительно. И опросник мог быть несколько иной, и реципиенты другие, да и вопросы можно было составить иначе.
В частности, вопрос, который хочется прокомментировать: «Какие из произведений русских и советских писателей наиболее полно отражают специфику жизни в России?»
Что здесь нужно определить – бренд или контент? Если речь об известности произведения, то чем она обусловлена – школьной программой, экранизациями, личным выбором? Если судить по содержанию, то какого рода – с какой глубины оно добыто, насколько понято? Словом, есть основания не воспринимать полученные результаты слишком серьезно, если они кому-то не понравятся.
Автор и организатор проекта Валентин Мануйлов, редактор пензенской газеты, которая недаром называется «УМ», разумеется, учитывал эти погрешности, потому что постарался по возможности их минимизировать.
В предложенный перечень включены хрестоматийные тексты, составившие русский литературный канон, притом такие, из которых каждый может быть ответом на поставленный вопрос. Соответственно, в числе экспертов либо специально приглашенные профессионалы, либо искушенные читатели, которых классика должна привлечь, не наоборот.
В итоге составилось откровенное виртуальное зеркало, отобразившее преобладающие умонастроения в очередной переломный период российского общества.
И что же мы видим в этом зеркале? Видим себя, народ. Видим, что он улыбается, хотя поводы для этого у него мрачноваты. Он смотрит на нас, глядящих на него, прямо в души: живы ли? Он вопрошает строго, словно ревизор: понимаете ли, над чем смеетесь?
Он видит наш мир и нашу войну, наши преступления и наказания, наши бессердечные умы и неразумные сердца. Радует или раздражает нас его взгляд – это тоже тест. Так мы видели себя и двести лет назад, и сто, так увидели себя и сейчас. Чем не повод задержать внимание? Просто поразмыслить, что конкретно, судя по этим совпадениям, может предопределять наши общие ориентиры и приоритеты.
Рассмотрим первую десятку наиболее современных произведений. Как выясняется, это пять шедевров XIX века и столько же XX. Ничего удивительного. Это же свойство классики – существовать сразу во всех временах, связывая и скрепляя их собой.
Первая четверка – произведения, которые назвал каждый второй реципиент: «Мертвые души» (56,2%), «Собачье сердце» (55,5%), «Ревизор» (52,7%) и «Горе от ума» (50,0%). Два из них – гоголевские, которые, собственно, и создавались с такой целью: показать «всю Русь», во всей ее полноте и характерности.
Соперничать с Гоголем в непреходящей злободневности удается разве что его последователю – Булгакову. В актуальную десятку вошли целых три его вещи: «Собачье сердце» (55,5%), «Мастер и Маргарита» (30,8%) и «Белая гвардия» (29,5%).
Если суммировать полученные проценты, то ученик даже превзошел учителя: у них соответственно 115,8% и 111,7%. Подтверждается преемственность, которая занятно описана в известном рассказе «Похождения Чичикова»: в стране победившей революции остались и по-прежнему бесчинствуют гоголевские персонажи – от Чичикова до Держиморды.
Пережили свое время и булгаковские персонажи. Например, они частые участники современных политических дискуссий – профессор Преображенский (с его знаменитой сентенцией о разрухе в головах) и Шариков (с его лозунгом «Взять всё, да и поделить»).
А «Белая гвардия» читается так, как будто она о современном Киеве, а не 1918–1919 годов:
«– Поход буде.
– Куды поход?
– На Москву.
– На какую Москву?
– На самую обыкновенную.
– Руки коротки.
– Як вы казалы? Повторить, як вы казалы? Хлопцы, слухайте, що вин казав!
– Ничего я не говорил!
– Держи, держи его, вора, держи!!»
Так же современен и московский роман «Мастер и Маргарита». Несмотря на революционные преобразования, москвичи, как показано, «в общем, напоминают прежних», но, как оказывается, они напоминают и будущих. В столице по-прежнему существуют закрытые элитные заведения, где по-прежнему пирует массовое искусство.
По-прежнему перед руководителями разного ранга стоит пилатовский вопрос: поступать по закону или по совести. По-прежнему люди гибнут за металл и, как всегда, с ними тот, кто правит бал.
Неожиданно высокой оказалась актуальность пьесы Грибоедова (хотя ее нестареющую природу отмечали уже и Пушкин, и Гончаров, а позже и Булгаков, насыщавший свои сюжеты живительными грибоедовскими аллюзиями). Похоже, оппозиция умствующих одиночек и консервативного большинства – неизменные полюсы российского общества.
Согласно индексу переводов ЮНЕСКО (а это, согласимся, достаточно объективный критерий), самые популярные в мире русские писатели – Достоевский, Толстой и Чехов.
Стало быть, для зарубежного интеллектуала это основные и, по-видимому, самые авторитетные художественные справочники о русской ментальности. Почему так? Потому ли, что они более универсальны и оттого легче переводимы? Или, может, наоборот, они интереснее оттого, что необычнее, своеобычнее, грандиознее?
Как бы там ни было, эти имена, конечно, присутствуют и в списке Мануйлова – в первой десятке, но все-таки не в первых строках. Тоже ведь вопрос: почему?
А замыкает декалог произведений-репрезентантов чеховский «Вишневый сад». Символ России, по авторскому замыслу. Прекрасный, поэтичный. Сад, который требует от человека труда и заботы. О котором вспоминают как об идиллическом прошлом и о котором мечтают как о дивном будущем, но который продан в настоящем.
* * *
Вторая десятка – не менее увлекательный и поучительный экран, где тоже сплелись века и параллели: «Евгений Онегин» (24,0%), «Отцы и дети» (23,3%), «Хождение по мукам» (22,6%), «Капитанская дочка» (20,5%), «Один день Ивана Денисовича» (20,5%), «Анна Каренина» (19,9%), «Как закалялась сталь» (19,2%), «Путешествие из Петербурга в Москву» (18,5%), «Борис Годунов» (15,8%), «Доктор Живаго» (14,4%).
Читаем, сличаем, думаем!
Александр Кораблев
Горловка – Донецк
