Тёмно-синие океанские воды у побережья Гайаны. Огромные суда качают нефть из месторождения, находящегося на дне моря, под 3-километровой толщей воды. Эти машины меняют будущее одной из самых маленьких и бедных стран Латинской Америки.
В 2015 г. американский нефтедобывающий великан ExxonMobil открыл огромное месторождение чёрного золота. Сейчас известно, что подтверждённые запасы нефти в нём равны 11 млрд баррелей. Это примерно 0,6% всех мировых запасов. Добыча началась спустя 3 года и сейчас только набирает обороты. Ожидается, что к 2028 г. она достигнет отметки в 1,2 млн баррелей в день.
Это позволит Гайане войти в число 20 крупнейших производителей нефти. Это значит, что на эту страну, где живёт всего 800000 человек, обрушится ошеломляющий золотой ливень. Скоро иностранные политики будут без труда находить её на карте. 6 июля её посетил американский государственный секретарь Энтони Блинкин.
Неожиданная удача Гайаны оживила добычу нефти и в других странах Латинской Америки. Согласно последнему докладу Международного энергетического агентства, мировое производство нефти к 2028 г. вырастет на 5,8 млн баррелей в день. Около четверти этой прибавки даст Латинская Америка. И это после десятилетия сокращения добычи в этом регионе. Но если присмотреться внимательнее, то она будет расти лишь в Аргентине, Бразилии и Гайане. В остальных странах Латинской Америки она будет падать.
Мировой спрос на нефть достигнет пика в ближайшие десятилетия. Потом начнётся его падение, вызванное появлением альтернативных чистых источников энергии. Пока будет продолжаться энергетический переход, нефть по-прежнему будет нужна.
Но, чтобы она оставалась конкурентоспособной, потребуется снизить себестоимость её добычи и объём сопутствующих выбросов углерода в атмосферу. Похоже, что Бразилия и Гайана имеют хорошие возможности преуспеть в этом деле. В Гайане ExxonMobil и её товарищи не теряя времени выбрасывают добытую нефть на рынок.
«И у правительства, и у нас цель одна – ускорить разработку месторождения», – говорит представитель компании Меган Макдоналд. Отчасти это связано со стремлением максимизировать прибыль в условиях высоких цен на нефть.
А вот остальные страны Латинской Америки будут наказаны энергетическим переходом. Многие государственные нефтедобывающие компании неэффективны и производят «грязную» нефть. Совершенно не готовы к переходу такие страны, как Эквадор и Венесуэла. Мексиканский президент, нянчась с некомпетентной государственной нефтедобывающей компанией, выбросил на ветер десятки миллиардов долларов. Нежелание этих стран приспосабливаться к новым обстоятельствам будет иметь горькие последствия. Новая география нефти в этом регионе может многому научить человечество.
В Бразилии нынешний бум начинался полтора десятилетия назад. В 2006 г. инженеры Petrobras, бразильской государственной нефтедобывающей компании, сделали грандиозное открытие. Недалеко от побережья штата Сан-Паулу, под 3-километровой толщей океана и 5 километрами скальных и осадочных пород, находится самое большое в мире шельфовое месторождение нефти.
Для тогдашнего президента Луиша Инасиу Лулы да Силвы это открытие стало подтверждением тезиса, что Бог по национальности бразилец.
Месторождение оказалось бездонным. Было пробурено более сотни скважин, и каждая из них стала извергать чёрную жижу. Добыча на нём выросла с 41000 баррелей в день в 2010 г. до 2,2 млн баррелей в день в прошлом году.
Бог по национальности бразилец или гайанец?
Это месторождение превратило Бразилию из второстепенной нефтедобывающей страны в 8-го в мире производителя нефти. Его геологические особенности, равно как и инвестиции Petrobras в новейшие технологии, сделали добычу нефти там крайне эффективной.
Согласно расчетам Шрайнера Паркера из консалтинговой компании Rystad Energy, Бразилия и Гайана могут получать прибыль от продажи нефти даже при цене в 35 долл. за баррель. Это более чем в 2 раза ниже сегодняшнего уровня цен. При этом при добыче они выбрасывают в атмосферу всего 10 кг углекислого газа на баррель, тогда как среднемировой показатель равен 26 кг. «Где ещё найдёшь такую нефть?» – делится мыслями Паркер.
Теперь вернувшийся в президентское кресло Лула снова ждёт добрых вестей. Petrobras в ближайшие 5 лет намерен потратить почти половину из 6 млрд долл., выделенных на нефтеразведку, на исследование шельфа у побережья Северо-Восточной Бразилии. Это недалеко от океанского шельфа Гайаны.
Правительство полагает, что там залегает более 10 млрд баррелей нефти, т. е. примерно столько же, что и у побережья Сан-Паулу. Недавно бразильское экологическое ведомство отказалось выдать лицензию на бурение в этом районе, однако Petrobras обжаловала это решение. Её поддержал ряд политических тяжеловесов. Алешандри Силвейра, министр горнодобывающей промышленности, назвал этот район «пропуском в будущее».
Новая олигархия
Однако за успехами Petrobras стоят не только природные богатства Бразилии. Решающее значение имела и разумная политика властей. Основы успеха закладывались в 1990-е годы, когда центристское правительство создало независимое регулирующее ведомство и начало вкладывать значительные средства в нефтеразведку.
Поворотным моментом в судьбе компании стало правление Дилмы Русевой (2011–2016), подопечной Лулы. Тогда Petrobras потратила миллиарды долларов на субсидирование внутренних цен на бензин, несмотря на падение мировых цен на нефть. К 2015 г. долги этой компании превысили отметку в 100 млрд долл. Как показало расследование, это была огромная система откатов, чьей задачей была покупка политической поддержки.
После того как Русева была смещена со своего поста в порядке импичмента по обвинению в том, что она фальсифицировала данные по бюджету, чтобы скрыть размах экономического кризиса, правительство научилось «относиться к Petrobras как к предприятию, а не как к министерству», говорит Паркер. 
Динамика изменения мирового предложения нефти (в млн баррелей в день) в 2022 г. и прогноз на 2023–2028 годы с разбивкой по странам и регионам. Источник: Международное энергетическое агентство.
Педру Паренти, управляющий компанией, решил сосредоточиться на эксплуатации месторождений на шельфе. Он продал ненужные активы и сократил персонал. Согласно новому закону, иностранным компаниям разрешено участвовать в разведке и добыче нефти. Это усилило конкуренцию. В прошлом году прибыль Petrobras достигла рекордных 36 млрд долл. (отчасти виной тому высокие цены на нефть).
Мало кому из нефтедобывающих компаний этого региона повезло так же, как Petrobras, с новыми месторождениями. Мало кто из них смог извлечь уроки из опыта этой компании.
Латинская Америка занимает 2-е место в мире после Ближнего Востока по объёму разведанных запасов нефти. Однако государственные нефтедобывающие компании этого региона не раз упускали свои возможности. В отличие от большинства арабских стран Персидского залива, правительства стран Латинской Америки оказались неспособны создать разумно управляемые суверенные фонды, которые могли бы превратить доходы от добычи нефти в долгосрочные капиталовложения. Вместо этого они стали зависеть от нефти как источника иностранной валюты и доходов бюджета.
Возможно, в истории человечества не было государственной нефтедобывающей компании, которая сыграла бы большую роль в крахе своей страны, чем венесуэльская PDVSA. Вершиной её могущества был 1998 г. Тогда на её долю пришлось 5% мировой добычи нефти.
Но как раз в тот год президентом был избран левый самодержец Уго Чавес. В 2003 г., когда работники PDVSA объявили забастовку, Чавес уволил половину персонала компании (18000 человек) и заменил её верными себе людьми. Потом он потребовал, чтобы иностранные нефтедобывающие компании заключили новые договоры с PDVSA, что обеспечило последней полный контроль за их деятельностью. Таким образом, PDVSA превратилась в дойную корову, доходы которой использовались для покупки политической поддержки.
Производство преимущественно тяжёлой, вязкой венесуэльской нефти упало с 3,4 млн баррелей в день в 1998 г. до 700000 баррелей в день сегодня. В компании процветает коррупция. Она также оказалась под ударом американских санкций. С января 2020 г. по март 2023 г. она заработала всего около 4 млрд долл., хотя экспортировала такое количество нефти, за которое на мировом рынке дают 25 млрд долл.
Впрочем, Николас Мадуро, собственноручно подобранный Чавесом преемник, верит в светлые перспективы. После того как Россия вторглась на Украину, он заявил, что PDVSA может «увеличить добычу на один, два, три миллиона баррелей в день».
Случай с Венесуэлой – это крайность. Впрочем, плохое управление и политическая неустойчивость в порядке вещей в этом регионе. По подсчётам Франсиско Мональди из Университета Райса (Хьюстон), если бы вся нефть в Латинской Америке добывалась по тем же технологиям и с той же жёсткостью экологического регулирования, что и в Техасе, то этот регион производил бы в 1,5 раза больше этого вида топлива, чем Соединённые Штаты.
На долю Колумбии, Эквадора и Мексики в 2021 г. пришлось всего 3,8% мировой добычи нефти. Её сокращение в этих странах связано как с плохими геологическими условиями, так и с дурной политикой.
Возьмём Мексику с её разбросанными по всей стране старыми месторождениями нефти. Там добыча достигла своего максимума в 2004 г. и с тех пор упала почти вдвое. В этом нет особой проблемы. В конце концов, Мексика – страна с большим и диверсифицированным народным хозяйством. Благодаря соглашению о свободной торговле с Соединёнными Штатами и Канадой у неё имеется мощная обрабатывающая промышленность.
Однако президент Андрес Мануэль Лопес Обрадор решил сделать Мексику энергетически самодостаточной страной, а главным инструментом в достижении этой цели избрал государственную нефтедобывающую компанию Pemex.
С тех пор как он пришёл к власти в 2018 г., его правительство буквально засыпало эту компанию мерами финансовой поддержки, обошедшимися бюджету в 45 млрд долл. В прошлом году был открыт новый широко разрекламированный нефтеперерабатывающий завод. Предполагается, что его строительство обошлось в более чем 18 млрд долл., что более чем вдвое превышает первоначальную смету.
Теперь все говорят, что Pemex из источника пополнения казны превратилась в средство её опустошения. Её долги превышают 100 млрд долл. Сейчас в мире просто не существует нефтедобывающей компании, которая погрязла бы в них сильнее, чем Pemex. В мае мощности её нефтеперерабатывающих заводов были загружены всего наполовину.
Новые месторождения расположены глубоко под толщей океана, и у Pemex просто нет ни средств, ни технологий, чтобы их эксплуатировать. 11 июля Reuters сообщило о сильном пожаре на одной из морских платформ Pemex, в результате которого погибли 2 человека. Эта катастрофа приведёт к сокращению добычи нефти компанией по меньшей мере на 2 млн баррелей в день до конца этого месяца.
Маслянистое безумие
Экономика Мексики способна смягчить удар от падения добычи нефти. Но другим странам повезло меньше. Правительство Эквадора зависит от нефтяных доходов сильнее всех в Латинской Америке (достоверных данных по Венесуэле нет).
По данным учёных Бостонского университета, в 2015–2019 годах на долю нефти приходилось 24% всех доходов его бюджета. Несмотря на высокие цены на нефть, ожидается, что её добыча упадёт с нынешних 460000 баррелей в день до 370000 баррелей в 2028 г. Принятая в 2008 г. новая конституция усилила контроль государства над этой отраслью, что подорвало возможности для модернизации государственной компании Petroecuador.
Коррупция приняла безудержный характер. Как утверждает министр энергетики Фернандо Сантос, под следствием находятся несколько бывших высокопоставленных сотрудников компании. Petroecuador никогда не подвергалась внешней независимой проверке.
Правительство пытается диверсифицировать источники доходов. Недавно оно подписало соглашение о свободной торговле с Китаем в надежде, что в течение ближайшего десятилетия оно будет приносить стране дополнительно 3-4 млрд долл. в год за счёт увеличения ненефтяного экспорта. Также оно добилось списания части внешнего долга в обмен на обещания усилить защиту окружающей среды.
Но Эквадор всё равно продолжает зависеть от нефти. «Теперь, когда человечество взяло курс на избавление от ископаемого топлива, – заявил в прошлом году президент Гильермо Лассо, – надо выжать из нефти всё до последнего доллара».
Petroecuador намерена увеличить добычу на территории и в окрестностях национального парка, что расположен в джунглях Амазонии. По оценке Рамона Корреа, управляющего компанией, это принесёт в казну к 2043 г. в общей сложности почти 14 млрд долл. дохода, что равно 13% сегодняшнего ВВП. Впрочем, перспектива получения таких денег становится всё более отдалённой.
20 августа эквадорцы будут избирать новых президента и депутатов парламента. Одновременно пройдёт референдум о запрете добычи нефти в национальном парке. Сейчас большинство избирателей настроено на то, чтобы поддержать такой запрет.
В таких странах, как Аргентина, дела обстоят лучше. Несмотря на трёхзначную инфляцию и жёсткий контроль за движением капитала, добыча нефти и газа здесь растёт. Санкции против России привели к увеличению добычи на Вако-Муэрта – огромном месторождении нефти на Западе. Эта страна занимает 2-е место в мире по запасам сланцевого газа и 4-е – по запасам сланцевой нефти.
Однако она долгие десятилетия была не в состоянии привлечь инвестиции в эти отрасли. По оценке Rystad Energy, добыча сланцевой нефти в Аргентине к концу этого десятилетия удвоится и превысит отметку в 1 млн баррелей в день.
Материк заброшенных активов
Во многих странах Латинской Америки сокращение доходов от экспорта нефти может привести к тяжёлым последствиям.
По оценке Межамериканского банка развития (МАБР), если человечество сможет ограничить глобальное потепление 1,5 градуса Цельсия (что крайне маловероятно), доходы бюджетов латиноамериканских стран могут сократиться к 2035 г. на 1,3–2,6 трлн долл.
Напротив, в случае усиленной эксплуатации месторождений нефти в Латинской Америке они могут получить дополнительно 2,7–6,8 трлн долл. Пострадают и экспортёры газа. В Боливии и на Тринидаде добыча природного газа обеспечивает 17% доходов казны. Впрочем, в Боливии экспорт газа прекратится к 2030 г. На Тринидаде с 2010 г. добыча газа упала на 40%
Динамика прироста добычи нефти в Гайане (в млн баррелей в день) в 2020–2022 годах и прогноз на 2023–2028 годы. Данные в прогнозе разбиты на уже эксплуатируемый, уже одобренный и намеченный к одобрению объём добычи (по состоянию на июль 2023 г.). Источник: Международное энергетическое агентство.
Прежние потрясения указывают на трудное будущее. Когда в 2014–2016 годах упали цены на полезные ископаемые, сократились и доходы бюджетов. В Бразилии, страдавшей тогда от тяжёлого экономического кризиса, отношение государственного долга к ВВП выросло с 57% в 2013 г. до 84% в 2017 г. В некоторых странах углеводороды являются главным источником иностранной валюты.
В Колумбии на долю продукции добывающей промышленности приходится до 50% экспорта. В 2014–2020 годах на долю этой отрасли пришлось 28% всех прямых иностранных инвестиций. Ряд стран пытается найти альтернативные источники дохода. На долю налоговых доходов приходится всего одна пятая ВВП Эквадора, тогда как в среднем по ОЭСР – этому клубу самых богатых стран мира – 34%.
Некоторые страны ищут альтернативные подходы. Густаво Петро, левый президент Колумбии, избранный в прошлом году, обещал прекратить выдачу новых лицензий на добычу нефти. Вместо этого он хочет развивать туризм, сельское хозяйство и обрабатывающую промышленность. В последние недели экологическое ведомство Колумбии выдало 5 лицензий на осуществление проектов в области возобновляемой энергетики в бедном северном департаменте Гуахира, где дуют сильные ветры и много солнца.
Петро утверждает, что той энергии, что будет генерироваться этими электростанциями, хватит на то, чтобы снабжать всю Колумбию. Государственная нефтедобывающая компания Ecopetrol быстро диверсифицирует свою деятельность. Почти четверть своих инвестиций в этом году она направляет на производство водорода, в возобновляемую энергетику и электросети. Ecopetrol, наряду с Petrobras, одна из самых вдумчивых государственных нефтедобывающих компаний. Она всерьёз готовится к энергетическому переходу, говорит Мональди.
Но Колумбии будет трудно возместить сокращение экспорта нефти. «Все согласны, что надо развивать экспорт иных продуктов», – говорит Маурисио Карденас, бывший министр горнодобывающей промышленности и финансов. Впрочем, предостерегает он, в этом «больше слов, чем дела».
По некоторым подсчётам, Колумбии для того, чтобы возместить потерю доходов от экспорта углеводородов, необходимо привлечь столько же туристов, вместе взятых, сколько сейчас посещают Аргентину с Бразилией,
Карденас говорит, что все эти намерения не обсуждались подробно с представителями тех секторов, что должны заменить экспорт углеводородов в качестве источника иностранной валюты и стать приманкой для инвесторов. Рикардо Бонилья, министр финансов, в июне признал, что Колумбия «ещё долгое время» будет добывать ископаемое топливо.
Поздний выход Гайаны на нефтяной рынок может помочь избежать ей многих ошибок. «Если бы нефть нашли в 1970-е годы, когда в стране господствовала диктатура, то можно было бы не сомневаться, что деньги были бы потрачены впустую», – говорит Робин Мунешвер, арендатор береговой базы, которую использует ExxonMobil.
Бхаррат Джагдео, вице-президент Гайаны, говорит, что правительство «очень серьёзно» изучает ошибки, сделанные другими нефтедобывающими странами. «Мы не собираемся идти популистским курсом», – говорит он. После того как в 2020 г. его партия вернулась к власти, был ужесточён закон о суверенном фонде благосостояния. Он облегчает гражданам возможность следить за ним и ограничивает размер той суммы, что министерство финансов может ежегодно из него изымать.
Джагдео отрицает, что развитие нефтедобывающей промышленности Гайаны противоречит курсу его страны на поддержку быстрого отказа человечества от углеводородного топлива. Он утверждает, что доходы от экспорта нефти и газа как раз и нужны, чтобы защитить его страну от последствий изменений климата, в частности от повышения уровня океана.
Нефть, несомненно, изменит эту крохотную страну. Вопрос в другом, говорит Мунешвер: «Это будет Сингапур, Дубай, Тринидад, Нигерия или Венесуэла? Или что-то среднее?»
The Economist, 15 июля 2023 года.
