75 лет – возраст, когда уже можно иметь нахальство рассказывать о самом себе. По стандартам Всемирной организации здравоохранения, в 75 лет начинается старость. Я теперь старик. Хотя есть мнение, что старости нет. Есть становление, зрелость и маразм.
Старость, по моему скромному мнению, вещь довольно неприятная. Но для человечества необходимая. В определенное время включается механизм самоуничтожения. Причем наука утверждает, что он начинает работать едва ли не с 30 лет. Все мы должны умереть, и это гарантия бессмертия человеческой популяции.
Отмечаю очевидный признак: несколько устарел для понимания современных трендов. Чувствую, что язык, на котором многие годы разговаривал с читателем, нынче не годится. А каким надо – не знаю.
Ну и ладно.
Теперь до конца жизни буду созерцать. Иногда – с недоумением.
Мацуо Басе. Хокку:
Лежу и молчу.
Двери запер на замок.
Приятный отдых.
Хотя – что в этом приятного?
Семья
Отец, Иван Семенович Кислов, был прокурором района. Тогда действовал т. н. конституционный срок: в этой должности в одном районе нельзя было работать больше двух лет. После нескольких переездов мама сказала: никуда больше с малыми детьми не поеду. Тогда отец оставил должность и до конца жизни работал юристом на заводе «Белинсксельмаш».
Ему, как инвалиду войны второй группы, награжденному орденами и медалями, выделили трехкомнатную квартиру в заводском поселке жилой площадью 32 квадратных метра. Мама, Антонина Андреевна, урожденная Степанова, работала на заводе экономистом. У меня была сестра Вера, на 2 года моложе.
Типичная советская семья. Мы много читали. Ходили в заводскую библиотеку. Родители выписывали сочинения классиков и современных писателей, а также «Роман-газету», где печатали новинки отечественной и зарубежной литературы. Я с детства читал то, что читали родители. Без разбора.
Помню имя одного писателя – Такажи Шивасанкара Пиллэ. В одном из номеров были его романы «Креветки» и «Две меры риса». Проверил по интернету – точно. Удивительное свойство памяти. Что было вчера, вспоминаю не всегда. А тут…
У нас был радиоприемник «Балтика». При включении загоралась зеленая лампочка. «Мой кот, как радиоприемник, зеленым глазом ловит мир» (Андрей Вознесенский). По воскресеньям всей семьей слушали передачу «С добрым утром».
Кстати, «Балтика» ловила и «Голос Америки».
А еще был проигрыватель и две пластинки. Одна – с популярной песней «Я встретил девушку» в исполнении Рашида Бейбутова. На обороте – «Севгилим, любимая» в том же исполнении. На другой пластинке были танго «Брызги шампанского» и «Нинон». Ее заводили, когда было застолье и наступало время танца.
С женой Валентиной Михайловной мы вместе более чем полвека. Она для меня идеал женщины. Дочь Татьяна – менеджер, зять Владислав – настоятель православного храма в Пензе. Старший внук Егор после окончания «Вышки» работает в московской консалтинговой фирме юристом, младший Андрей заканчивает школу в Пензе. Между прочим, занял 2 место в России на соревнованиях по тхэквондо.
Памятные картинки из детства и юности. Футбол и прятки во дворе. Босиком бежим на речку. Первое место на фотовыставке; экскурсия в Москву; поход в Лермонтово и Белинский; похороны любимой учительницы; похороны отца; исполнилось 16 лет – иду на завод; вечерняя школа; бокс; сельхозинститут; армия.
Из сельхоза выперли. За драку. Но потом окончил еще два высших учебных заведения и одну аспирантуру.
Как-то писал: формула счастья – это крепкая семья, любимая работа и чистая совесть. Две первых составляющих для меня бесспорны. Надеюсь, и с совестью в основном все в порядке. Хотя… Вспоминаются порой некоторые эпизоды из бурной безбашенной жизни. Казалось бы, много лет прошло, все должно забыться. Но нет. Не забылось.
Работа
Быть журналистом – это мечта с самого детства. Начитался книг, насмотрелся кино в заводском клубе. Мечта казалась недосягаемой. И в самом деле: тогда, чтобы взяли на работу в редакцию, нужно было иметь диплом журналиста. А на факультет журналистики без стажа работы в редакции не принимали. Замкнутый круг.
Я пробивался в профессию через армию. Начал писать в окружную газету «За Родину!». Причем сразу очерки.
Александр Кислов механик-водитель ракетной установки 1970 г.
О сослуживцах, боевой учебе, армейском быте. Меня охотно публиковали и присылали приличный гонорар – в среднем 20 рублей за публикацию. Если учесть, что я, как механик-водитель и сержант, получал зарплату 13 рублей в месяц, это был хороший приварок.
Когда после дембеля пришел устраиваться на работу в районную газету и положил на стол редактора свои публикации, вопросов ко мне не было.
А потом пошла профессиональная работа. Райгазета, областное радио, «Пензенская правда» (от корреспондента до замредактора), демократическая газета «Поволжье» (учредитель и редактор), «Известия» (собственный корреспондент на три региона). В перерывах – помощник первого секретаря обкома КПСС, первый замглавы области, начальник Департамента информационной политики и СМИ области.
В редакции газеты "Поволжье" 22 марта 1991 г.
Мысли о профессии
Моему поколению повезло. Мы жили в добрые времена. Оттепель с ее подъемом и надеждами, прекрасной литературой, театральным искусством, музыкой и кино. Мы читали книги. Много общались. После спектакля и фильма выходили из зала просветленными. Кино и песни были исполнены оптимизма и добра. И патриотизма. Брежневский застой, который сегодня кажется временем душевного покоя. Горбачевская перестройка, ельцинское предвкушение перемен, демократическая эйфория...
Главное условие развития – наличие интеллекта в обществе. Но интеллекту нужна свобода. Он в неволе не живет. Ему нужно иметь право на ошибку. Потому что поиск нового, прорывного – это всегда эксперимент. Интеллекту нужны спор, дискуссия, когда высказываются разные, порой противоположные мнения, ведущие к оптимальному решению.
Я не люблю ходить строем и петь хором. Есть то, с чем не согласен. Таких немало. Убежден, что средства массовой информации во имя истины могут оппонировать даже власти. Более того, они обязаны это делать.
Это наш профессиональный долг – обнаруживать недостатки, сообщать об этом людям и представителям власти, чтобы всем вместе добиваться их устранения. Однако иные начальники понимают органичную журналистскую аналитичность как враждебность. Я в таких случаях говорю: давайте заменим жесткое слово «оппозиционность» на «оппонирование». Что означает «спор», «диалог». В спорах рождается истина. Спор и диалог – это хорошо, это стимул к развитию.
И еще. Об интеллекте. Постсоветское время исполнено надежд и разочарований. Пришлось работать со всеми руководителями региона тех лет.
Один глава области хотел и рыбку съесть, и на велосипеде покататься. Этот плюрализм закончился тем, что его быстро схарчили самого.
Другой публично ностальгировал по колбасе за 2 рубля 20 копеек кило, под этот аккомпанемент заложил сельское хозяйство частной московской фирме и с треском проиграл очередные выборы.
Третий коллекционировал доли в разных бизнесах, и ему всегда было мало. В итоге тяжело захворал и помер.
Четвертому тоже было мало, и он даже успел присесть.
Кто-то заметил: умные все время учатся, дураки и так все знают.
Политика
Здесь у меня провалы. Виной тому живость характера. Политика предполагает взвешенность и терпимость, строгий расчет. А у меня слишком быстрая реакция на агрессию и несправедливость. Там, где надо бы промолчать, я вечно лезу со своим языком, возражаю и спорю. 
Александр Кислов выступает на городском митинге 21 августа 1991 г.
К примеру, в начале 90-х вошел в клинч с обком обкомычами и силовиками, верными делу партии. После череды провокаций товарищей, летом 1992 г. явился на Старую площадь в изрядном подпитии и заявил в глаза госчиновникам Контрольного управления президента, кто они такие. Поскольку бросили на растерзание местным силовикам региональных демократов. И что с ними будет за предательство.
Тут уместна цитата из Швейка: «Всё на свете вдруг показалось ему таким гнусным и отвратительным, что он почувствовал потребность напиться и избавиться от мировой скорби».
Выходка, безусловно, дурацкая. Но как в воду глядел. Эту публику во главе с начальником управления велеречивым Юрием Болдыревым вскоре разогнали.
Потом была долгая история противостояния с Василием Бочкаревым. Говоря на их сленге, он кинул меня в финале выборов в Госдуму, когда уже ясно было, что побеждаю важного соперника – Виктора Илюхина. Хотя вместе с Борисом Немцовым, который приезжал в Пензу, уговаривал меня выдвинуться против известного коммуниста, обещал всякую возможную поддержку. А на заключительном этапе обманул, стал блокировать мою кампанию и даже предложил сняться с выборов.
Мне было так обидно. Как говорил Фрунзик Мкртчан в «Мимино», кушать не мог.
Потом мне сообщили, что губернатора попросила об этом Москва, они там с Зюгановым договорились. Произвели некий обмен фигурами. Вы не защищаете Генпрокурора Скуратова, которого Кремль вознамерился уволить, а мы помогаем Илюхину.
А потом, после выборов, Василий Кузьмич стал выдавливать меня из области. Полагаю, опасался мести.
Я сопротивлялся.
Противостояние закончилось для меня переломанными костями и черепно-мозговой травмой. Нападавших до сих пор не установили. Думаю, понятно почему. Понаехали журналисты из Москвы и даже из-за рубежа, подняли большой шум. Василий Кузьмич заволновался, предложил мне лучшее лечение, перемирие и должность начальника Департамента СМИ и полиграфии.
Сотрудничество с ним длилось целых 8 лет. Он во всем шел мне навстречу. За это время удалось вывести районные газеты из-под опеки администраций и сделать их независимыми от местной власти, увеличить общий недельный тираж районок с 80 до 200 тысяч экземпляров, в разы увеличить зарплату журналистов, капитально отремонтировать все здания редакций, купить всем газетам новые автомобили…
Потом я надоел Василию Кузьмичу со своими реформами, от которых ему лично никакого прибытка. Испуг прошел, он вновь начал плести свои интриги. Тем более что предлагали за мою должность хороший бонус. Он долго крутил свое обычное динамо и, наконец, сделал предложение, от которого я не смог отказаться.
И тем не менее. Как говорят в Одессе: не хочу вас расстраивать, но у меня всё хорошо. Через полгода Василий Кузьмич одумался и предложил мне придумать проект по улучшению демографии в регионе. Я создал первый в стране Институт народосбережения. Спустя год за образцовую пропаганду здорового образа жизни президент Лиги здоровья нации Лео Бокерия удостоил пензенского губернатора высшей награды. Потом с подачи Бочкарева меня назначили проректором Института регионального развития. В нем я проработал еще 7 лет и окончательно вышел на пенсию в 73 года.
Все начнется потом
Знаменитый английский социолог Герберт Спенсер в рамках эволюционной теории обосновал закон детерминированности общества усредненным уровнем развития его членов. Суть его в том, что основополагающие изменения происходят в обществе лишь по мере того, как адекватные изменения происходят в среднем уровне всестороннего развития его членов. Иными словами, люди в своей массе должны адекватно дорасти до этих изменений в культурном, научном, интеллектуальном, демократическом отношениях. Также адекватно должна измениться природа человека в направлении смягчения нравов.
В этом, кстати, ответ на многие вопросы, которые мы постоянно задаем сами себе.
Автор теории пассионарности академик Лев Гумилев утверждал, что мы моложе Европы на 500 лет. По его теории, великорусская нация сформировалась только в XIII веке. Значит, и уровень нашего развития несколько поотстал. Если это так, то времени у нас много, и совершенствоваться еще есть куда. Как говорил великий Мао: наш путь извилист, но перспективы светлые.
Сергей Юрский
Всё начнётся потом,
когда кончится это
бесконечное душное, жаркое лето.
Мы надеемся, ждём, мы мечтаем о том,
чтоб скорее пришло
то, что будет потом.
