Приди и возьми... если сможешь

«Грабителям банков не стоит ожидать, что последние будут заботиться о безопасности их ячеек», – пишут Ларри Саммерс, бывший американский министр финансов, и его соавторы в своей недавней статье, посвящённой обоснованию необходимости изъятия средств России, находящихся на счетах в банках стран Запада.
Только в ЕС оказались заморожены более 200 млрд евро активов Банка России. Политики из восточноевропейских стран – членов Союза, не говоря уже о политиках с Украины, хотели бы использовать их для возмещения ущерба, нанесённого русским вторжением.
Загвоздка в том, что, согласно международному праву, существуют всего три законных способа их изъятия: голосование в Совете безопасности ООН, приговор Международного суда ООН или послевоенное урегулирование. Любой из них требует согласия со стороны самой России.
Последней, кто осознал это, была не кто иная, как Урсула фон дер Ляйен, председатель Европейской комиссии. 21 июня, выступая в Лондоне на ежегодной конференции по восстановлению Украины, она заявила, что руководство ЕС ещё до летних отпусков представит предложения по использованию замороженных активов России.
В то же время юридическую сторону этого вопроса обсуждали представители 27 стран – членов ЕС. Происходило это под руководством Швеции, которая тогда председательствовала в Союзе. Большинство участников переговоров пришли к выводу, что юридические препятствия в этом деле будут огромными.
Спустя неделю вожди стран ЕС попросили Европейскую комиссию ограничиться следующим предложением, которое они сочли юридически приемлемым: обложить чрезвычайным налогом частные фирмы, что управляют замороженными русскими активами и, следовательно, получают от этого прибыль.
Но, как сообщает печать, даже это намерение вызвало столько споров среди государств-членов, что принятие конкретных мер было решено отложить до осени. Есть серьёзные оговорки на этот счёт и у Европейского центрального банка (ЕЦБ).
Юридически, полагают специалисты, это вполне здравый план.
Euroclear, бельгийский частный клиринговый центр и депозитарий ценных бумаг, из-за санкций был вынужден прекратить все платежи в Россию. Сейчас в его руках скопились активы и деньги на сумму почти в 200 млрд евро. Несколько меньшие суммы заморожены на счетах других аналогичных фирм. Они приносят доход.
В случае с Euroclear это 720 млн евро прибыли до уплаты налогов только за I квартал 2023 г. Её можно обложить более высоким налогом. Ставка должна быть близка к 100%. Надо оставить клиринговой палате лишь средства на возмещение расходов по управлению активами (в случае с Euroclear это 9 млн евро за I квартал 2023 г.) и на удовлетворение предписаний регулирующих органов.
Но ЕЦБ и министерства финансов ряда стран опасаются, что такое решение может плохо сказаться на репутации евро. Они говорят, что любые шаги против активов Банка России могут подорвать доверие к евро и облигациям правительств стран ЕС как к инструменту надёжного помещения капитала со стороны центральных банков всего мира. Во всяком случае, Европа должна действовать совместно с другими членами «Большой семёрки» (этого клуба самых богатых демократических государств планеты), чтобы разделить с ними угрозу своей репутации.
Критики позиции ЕЦБ говорят, что ущерб доброму имени ЕС уже нанесён самим фактом замораживания русских активов, поскольку с этого момента Россия лишена возможности использовать свои деньги. 12 июля «Большая семёрка» дала понять, что эти активы останутся замороженными до тех пор, пока Россия не заплатит за причинённый Украине ущерб.
По мысли её участников, это должно побудить Москву встать на путь мирного урегулирования. Они утверждают, что использование доходов, приносимых этими активами, – это всего лишь небольшое дополнительное неудобство. Если договорённость в рамках «Большой семёрки» будет достигнута, то Европейская комиссия, возможно, представит свои предложения осенью.
Обсуждались и другие идеи. ЕС мог бы попытаться получить более высокий доход от русских активов, например потребовав, чтобы управляющие ими частные фирмы вкладывали их с большей отдачей и переводили бы полученную прибыль в фонд Союза.
Но такой вариант был исключён как юридически более опасный. В этом случае получалось, что ЕС принимает деятельное участие в управлении русскими активами. Предположим, что такие капиталовложения оказались бы убыточными. Тогда европейским налогоплательщикам пришлось бы поневоле заниматься финансовым оздоровлением Банка России.
ЕС сразу отклонил более радикальные предложения. Одностороннее изъятие русских активов явилось бы очевидным нарушением международного права. Любое суверенное государство не подчиняется органам власти других стран и обладает иммунитетом от изъятия своей собственности ради погашения долгов. Согласно международному праву, санкции против России могут преследовать лишь цель побудить её действовать по-другому. Конфискация же активов выходит за рамки дозволенного.
«В правилах о санкциях содержится тонкое равновесие между тем, что позволено государствам делать ради самозащиты и защиты своих прав, и предотвращением угрозы злоупотреблений со стороны могущественных держав», – говорит Федерика Паддеу из Кембриджского университета. Санкции должны быть временной и по возможности обратимой мерой. Они, добавляет она, не наказание, а средство изменения поведения.
Всё это очень важно для ЕС – этого клуба, основанного на правилах. В условиях геополитического соперничества между Америкой и Китаем, когда на международное право обращается всё меньше и меньше внимания, ЕС стремится следовать ему везде, где только можно. В своих последних попытках сократить зависимость от Китая европейские политики изо всех сил стараются не выходить за рамки правил международной торговли.
Это выглядит не столь благородно, но именно суверенный иммунитет защищает Германию, самую большую страну ЕС, от притязаний со стороны жертв нацистской оккупации. Десять лет назад Международный суд ООН постановил, что итальянские и греческие суды не могут выносить приговоры о выплате возмещений такого рода истцам за счёт немецких государственных активов. Вряд ли Германия в таких условиях согласится на подрыв принципа суверенного иммунитета.
Налог на доходы частных компаний от управления активами Кремля может показаться украинцам слишком незначительной мерой. Но это максимум, на что готов пойти ЕС.
The Economist, 22 июля 2023 года.