Она была очень скромным человеком. Когда я по дороге в город забегал к ней в краеведческий музей, мы порой говорили не по одному часу. Но только из официального некролога я узнал, что за свою долгую жизнь она успела поработать в отделах рукописей библиотек и архивах Самары и Саратова, в центральных архивах Киргизии, Узбекистана, Молдавии, Украины.
От других людей я узнавал, что ее наградили церковной медалью Сергия Радонежского и почетным памятным знаком Императорского палестинского общества – орденом великой княгини Елизаветы Федоровны.
* * *
Анна Головина была, пожалуй, единственным краеведом из своего поколения (а родилась она в 1927 г.), кто смог в перестроечные годы по-настоящему перестроиться, начать писать по-новому и о новом.
Взять для исследования принципиально новую тему, а не переписывать по десятку раз то, чем занималась в молодости. (Для человека, который многие годы изучал, к примеру, семью Ульяновых, переход к церковному краеведению – согласитесь, уже подвиг).
Подходить к работе действительно серьезно: все ее ссылки на документы легко проверить.
На девятом десятке жизни работать не только в пензенских, но и в питерских архивах.
Радоваться каждой новой находке, каждому новому штриху к биографии Марии Киселевой, главной героини своих исследований в последние годы.
Щедро делиться найденным: к примеру, ей удалось найти фотографию архитектора Александра Шторха, зятя Марии Киселевой, и она, не задумываясь, подарила ее мне.
* * *
Анна Федоровна была очень добрым человеком. Мне казалось, что молодые сотрудники краеведческого музея порой к ней приходили как к родной бабушке: поделиться переживаниями, услышать доброе слово.
И еще порой мне казалось, что и внешне она чем-то похожа на Марию Киселеву. Такая же сдержанная, тихая, сосредоточенная женщина с немаленькой силой духа. Которая тоже своей вроде бы незаметной работой очень многое сделала для Пензы.
