Олег Рубцов подводит итоги «Кошкиного Джаза»

– Поздравляю с завершением фестиваля. Какие общие впечатления, эмоции?
– Эмоций пока никаких, скорее опустошённость и необходимость ещё долго и усердно работать. Необходимо сдать отчётность по гранту, отчётность перёд партнёрами, ну и ещё много всяких бумаг.
Приятные эмоции и моменты удавалось ловить в процессе, когда ненадолго выходил из закулисья. Очень приятно было видеть, как встречали музыкантов, в целом слышать отзывы, что всем всё понравилось. Наверное, основной каскад эмоций придёт через время.
– В организации любого крупного мероприятия случаются форс-мажоры. С какими столкнулись вы, и как удалось с ними справиться?
– Ну, о самых крупных рассказать я не смогу по некоторым причинам. А так, очень много было проблем с логистикой, всё-таки работать приходилось сразу на три города. Иногда музыкантов не устраивал райдер, приходилось всё менять на ходу.
В этом очень сильно помогали пензенские музыканты, за что им огромное спасибо. Например, когда в «Дом Номер 60» (бывший Бар 60) пришли гости на вечерний джем, то барабан просто установили без тарелок. Непонятно было, где их искать, но тут же оказали помощь наши друзья из «Единорока», одолжили свой инструмент. В общем, везде, где не успевали мы, помогала общность музыкантов, такое комьюнити.
– А какие были приятные сюрпризы?
– Как я уже сказал, очень было приятно видеть постоянную готовность помочь. Обычные зрители помогали волонтёрам носить инструменты, музыканты выручали инструментами. Такая вот атмосфера взаимовыручки очень понравилась.
Ещё очень круто получилось повзаимодействовать со спонсорами. Часто такое бывает, что спонсорские объекты выбиваются из общей логики мероприятия, смотрятся как-то эклектично. У нас наоборот – каждый из объектов идеально врос в метафизику фестиваля, дополнил его и сделал лучше.
– Уже успели проанализировать проблемные места? Что и как будете исправлять?
– Да, успели. В первую очередь, поняли, что нужно более критично подходить к оценке собственных возможностей. Невозможно быть директором фестиваля в Пензе и директором фестиваля вообще, сразу на три города. Так что, наверное, от работы на несколько городов в ближайшее время откажемся.
Небольшой провал случился и в работе со спонсорами: не удалось нам найти федеральных партнёров, кроме Банка «Кузнецкий», а поэтому тоже усложнилась работа в других городах.
Ну и, наконец, мы думаем отходить от формата «улица плюс зал», хотим попробовать сделать общее платное (но очень демократичное по цене) фестивальное пространство, где на одной сцене будут выступать и приглашённые хедлайнеры, и местные команды.
– В следующем году ждать городу «Кошкин Джаз»?
– Страшно пока об этом думать, но мы всё же считаем, что бренд нам сформировать удалось и очень жалко будет его терять. К тому же мы подали заявку на регистрацию такого товарного знака. Так что перспектива увидеть джаз и котиков на улицах Пензы вновь точно существует.
– Поговорим о музыке. Показала ли ожидаемый уровень закрытая сцена? Были какие-то неожиданные перформансы на открытой?
– Мне очень немного удалось услышать. Вообще впервые за все фестивали у меня был день, где я не услышал ни одной ноты на закрытой площадке – приходилось активно работать за кулисами. Но точно знаю, что провальных отделений не было, не было отделений, которые встречали бы без интереса.
Что касается улицы, были очень неожиданные команды, которые ранее на городских мероприятиях не светились. Круто выступили «Притон Платона», причём во всех трёх городах, «Аргентум Джаз» тоже прокатились по всем трём.
Душещипательная история случилась на открытой сцене с моей хорошей подругой Дарьей Давыдовой: у неё долгое время были проблемы с голосом и она не могла выступать, и именно на нашем фестивале всё же выступила на открытой сцене.
Интересная история была и с квартетом Евгения Побожего, который просто по ходу фестиваля превратился в квинтет. Подводя итог: музыка была отличная, её было много, и вся разная. Здесь наша задача точно выполнена.
– Ну а теперь о котиках. Пользовались ли популярностью кошачьи площадки, удалось ли им стать полноценной частью фестиваля?
– Да, все площадки пользовались огромной популярностью. С удовольствием многие люди посещали лекторий Анны Рудаковой, помогали финансово зоозащитным организациям. Да и в целом котикам удалось стать ещё и каким-то элементом игры для посетителей фестиваля: много видел людей с кошачьими ушами или аквагримом. Это круто.
– Рубрика «Цифры»: сколько людей в итоге выступило на сцене, сколько людей посетило фестиваль, и сколько котиков обрело новый дом?
– 48 человек суммарно выступило на закрытой сцене за три дня. На пензенской открытой площадке за те же три дня – более 200 человек. Два пензенских коллектива, четыре самарских и три саратовских прокатились с гастролями по всем трём городам.
Новый дом смогли обрести 10 пензенских котят и 3 ульяновских (статистика по Самаре запаздывает). Ну а посетило фестиваль только в Пензе за все три дня более 10 тысяч человек.
– И последний вопрос. В прошлом интервью мы говорили об удовольствии, которое приходит в процессе. Оно всё-таки было?
– Очень эпизодически. Всё-таки слишком много проблем и задач, нуждающихся в решении. Но ещё на этапе планирования мы с командой (а в ней более 100 человек) решили, что хотим сделать что-то великое. Думаю, у нас получилось.
Интервью взял Даниил Кузьменко