Анна Очкина на съезде 22 февраля 2021 г.
ФАКТЫ
Съезд состоялся 22 февраля. В его задачи входило принять решение об объединении трех партий, выбрать председателя партии, избрать президиум, центральный совет и другие руководящие органы, а также принять обновленный устав, который, в частности, закреплял новое название партии.
Съезд работал один день. Технически произошло не объединение трех партий, а поглощение Справедливой Россией двух других. Только СР сохраняется как юридическое лицо и избирательное объединение, остальные партии прекращают свое действие, и начинается массовое вступление их членов в СР.
Я высказывалась прежде и еще раз скажу, что такое серьезное решение было принято фактически без внутрипартийной дискуссии. 20 января об объединении было заявлено как о свершившемся факте. (Об объединении трех партий Сергей Миронов сообщил 20 января перед пленарным заседанием Государственной Думы, - прим. «УМ»).
Съезд голосовал за объединение единогласно, я по ряду вопросов воздерживалась. Воздержалась по поводу названия, устава и политического совета. Прежде всего потому, что, с моей точки зрения, такие важные решения принимались без должного обдумывания и обсуждения.
Я хотела выступить и высказать свое мнение, но по регламенту не получилось: съезд был очень насыщенный, за день надо было решить много вопросов. Тем не менее я не хочу молчать о своих опасениях.
ТРЕВОЖНЫЕ ЗВОНОЧКИ
Я считаю, это объединение может угрожать базовым принципам, на которых стояла Справедливая Россия.
Я вступала в СР как в демократическую партию. Но, если мы демократическая или даже социал-демократическая партия, значит, демократия должна выступать одним важнейшим блоком в нашей программе.
Причем, демократия полноценная. А она включает в себя и свободу собраний и объединений, в том числе профсоюзных, и свободу слова.
Увы, мне кажется, что позиция других партий может отличаться. К примеру, Захар Прилепин, который стал одним из сопредседателей объединенной партии, ранее заявлял о том, что неплохо бы сохранить идею цензуры в программе объединенной партии. В программе его партии «За Правду» этот пункт был. Прилепин высказывал идею о том, что нельзя писать обо всем подряд, мол, мало ли что плохого напишут. И очень, очень многие его в этой идее поддерживают.
Это не удивительно: свобода слова в России, по крайней мере согласно социологическим опросам, не является такой уж базовой ценностью. И да, конечно, должны быть законы, защищающие людей от клеветы, запрещающие пропаганду разрушительных для общества вещей.
Но, во-первых, таких вещей не должно быть много, а во-вторых, эти законы должны действительно защищать, а не затыкать рот. Подобных законов Думой принято слишком много: и закон об иноагентах – физических лицах, и об ограничении свободы слова в интернете, которые буквально стреноживают людей.
Мне очень не хватило в принятом манифесте раздела о демократии. Потому что демократия – это не благое пожелание, не дополнение. Это необходимое условие реализации любых социальных гарантий.
Без демократии государство, которое должно гарантировать социальные права, вам их не дает. Только в условиях демократии государство может гарантировать гражданину право на образование, медицинское обслуживание, доступ к культуре: то есть взять на себя огромную ответственность за развитие общества. Без демократии все социальные права превращаются в государственную благотворительность. А благотворительность – дело волюнтаристское. Хочу – благотворю, хочу – нет. У благотворительности не может быть системности. Например, государство решило, что главное – демография. И вложило туда деньги. Потом решило: ой, нет, главное – дороги. Потом: ой нет, лечение. Может не быть никакой стратегии, гарантирующей постоянное развитие общества, его прогресс.
В России, конечно, немножко пещерные представления о государстве у большинства людей. Я часто повторяю эту формулу, я ее выдумала, она мне нравится: государство в представлении россиян – это причудливая комбинация Левиафана и Деда Мороза.
С одной стороны, это чудовище, которое может карать (причем большинство людей считает, что раз карает, значит, имеет на это право). Но в то же время государство может одарить, причем одарить опять-таки потому, что само так решит и захочет. Ну или его можно упросить.
Еще одним важным аргументом для меня было, что СР – единственная парламентская партия, состоящая в Социнтерне. Но, понимаете, какое дело: если ты ставишь слово «социалистическая» в названии партии, то ты заявляешь, что ты противостоишь элитам, в том числе и мировым, а не трудящимся других стран. По мне, интернационализм — органическая часть понятия «левая партия».
Конечно, я понимаю, что сегодня у России сложная ситуация, она должна отстаивать свое место в мировой системе разделения труда. И во многом возня вокруг России связана не с ее внутренней политикой, что бы ни говорили, а с тем, что она не вполне соответствует желаниям мировых элит.
Но я убеждена, что свое место Россия может отстоять только за счет усиления страны с помощью рациональной, гуманистической и демократической социально-экономической политики, ни в коем случае не усилением националистической идеологии.
Национализм – очень удобная ценность. Она относительно легко мобилизует людей, она понятна, она родовая, но это и очень опасная ценность. Не могу сказать, что в партии «За правду» есть программные националистические положения, но некоторые деятели позволяли себе националистические высказывания, и некоторые их заявления о расширении и экспансии России и ее влияния могут быть трактованы именно так.
Кроме того, сегодня много говорят о традиционных ценностях, в частности, Евгений Николаевич (Захар) Прилепин – большой их сторонник. Но социал-демократия и социализм подразумевают модернистские и прогрессистские ценности.
Я, конечно, понимаю, что образованная, политически активная женщина становится традиционной ценностью в России. Но давайте тогда скажем, что прогрессистские ценности для нас – уже традиционные, мы их отстаиваем.
Сергей Михайлович Миронов, например, с энтузиазмом заявлял, как много женщин в Справедливой России, какая мы равноправная партия. Если равноправие для нас – традиционная ценность, давайте так и говорить.
Давайте четко обозначать, что мы за современную семью с двумя работающими родителями. Давайте требовать, чтобы государство ориентировалось на поддержку именно такой семьи.
ВЫВОДЫ
Мне не хватило определенности в манифесте и в выступлениях на съезде.
Меня беспокоит то, насколько принципиальным будет решение о программных положениях.
Одно дело – высказываться о демократии, интернационализме и прогрессивных ценностях как о базовых принципах, и совсем другое – отразить их в программных положениях, в механизмах.
Меня беспокоит, что будет формализован процесс создания Программы, что упор будет сделан на то, чтобы создание объединенной партии все-таки шло, что организационные соображения победят все остальные.
Я думаю, что процедурный блок в Программе все-таки не пропишется.
Наверняка в ней будет ряд заявлений по поводу несогласия партии с пенсионной реформой и другими законопроектами, которые ущемляют социальные права.
А вот заявлений по поводу антидемократических законов, например о свободе слова в интернете или иностранных агентах, боюсь, может не быть. По крайней мере широкого обсуждения этих вопросов внутри партии пока нет, и меня это настораживает. Хотя подготовка программы идет, сейчас все региональные отделения готовят свои предложения в программу партии.
Мою позицию в партии знают, я о ней говорила. Несмотря на то, что у меня есть ряд серьезных опасений, я не хочу рубить с плеча. От ряда своих соратников я, быть может, получу упреки в соглашательстве, даже беспринципности. Но я долго принимала решение о вступлении в партию, я начала делать шаги в региональном отделении, и порой они мне трудно даются. Поэтому я хочу посмотреть, как все будет развиваться.
Я хочу дождаться съезда, он запланирован на май-июнь, и посмотреть, как все обернется, какой будет Программа, с чем партия пойдет на выборы, кто пойдет. И дальше определяться со своим положением.
Меня упрекают в осторожности высказываний, но я в целом не склонна оскорблять, кричать «Долой!». Я никогда не перестану быть исследователем, даже оставаясь в политике.
Подготовила Дарья Мануйлова
