Памяти Кузьмича: 4 года спустя

A A A

22 июня исполнилось 4 года, как умер Василий Бочкарев, или Кузьмич, как его называли и друзья, и недруги. Первые - с уважительной интонацией. Вторые - с ноткой раздражения и агрессии.
По всеобщему признанию, он был фигурой. Харизматичной, мощной. А после смерти стал еще и величественной фигурой.
Он нередко говорил при жизни своему окружению, а также и тем, кто редко оказывался в круге его внимания и интересов: «Вот не будет меня - и будете меня вспоминать».
И точно. Вспоминают до сих пор.

Вспоминают по-разному. Кто добрым словом, а кто поминает ему всякое лихо, которое претерпел от него.
Вот и я хочу напомнить читателям о том наследии, что оставил нам Бочкарев. И не только добрым словом. Но и критическим тоже.
Говорят, о мертвых – либо хорошо, либо ничего.
Но время проходит. И в повествованиях про царей случается не только положительный сказ, но и правда жизни, как она была.
Про того же Сталина сколько всего уже понаписано критического.
Так что и про местных царьков или князьков рано или поздно будут не только сказки рассказывать, но и правду писать и говорить.
В первую очередь при упоминании имени Бочкарева на ум приходят каменные строения – драматический театр, Дизель-арена, филармония, киноконцертный зал «Пенза», бассейн «Сура», мост через Суру, Лермонтовская библиотека.
Конечно, эти сооружения своей монументальностью облагородили облик Пензы, придали ей местами вид современного (не обветшалого) города, с элементами элегантности и праздника.
Ряд из их, по опросу на сайте «Улицы Московской», вошли в список знаковых объектов Пензы.
Эти здания будут жить долгие годы и сопровождать жизнь многих поколений пензяков и пензенцев.
Но, надо понимать, что если более Пензе не доведется иметь такого предприимчивого и напористого губернатора, то и зданий, подобных филармонии, в Пензе не построят.
Между тем развитие Пензы и области зависит не от этих зданий, а от людей. Тех, прежде всего, что стоят на вершине местной власти.
И вот тут есть проблема. Вернее, даже две.
Одна, наверное, небольшая, но симптоматичная.
Кузьмич, несмотря на то, что за годы пребывания в кресле губернатора сам лично внешне очень сильно преобразился, в душе остался директором автотранспортного предприятия.
Не председателем райисполкома, а именно директором АТП.
Конечно, в должности губернатора он не позволял себе кидать пепельницы в головы подчиненных и не топтал шапку, дабы излить гнев таким способом.
Но ненормативную лексику использовал в широких масштабах.
Использовал не только при личных встречах, что несильно впечатляло собеседника, но главным образом на совещаниях в присутствии неопределенного круга лиц. И это впечатляло сильно.
Использовал, по свидетельству очевидцев, не только для связки слов в предложении, не только для выражения своей экспрессии, но и для того, чтобы подавить волю подчиненного к выражению своей точки зрения.
Бочкарев умер, но традиция использования ненормативной лексики для более эффективного и скорого исполнения управленческих задач сохранилась.
И существует она не только потому, что есть руководители, готовые и умеющие нецензурно потребовать исполнения задачи, скажем, покосить траву ранним утром, но и руководители более низкого ранга, которые принимают такой стиль как должное.
Они не посылают старшего начальника в ответ в известное всем русским людям место. Хотя именно такой метод единственно способен поставить матершинника на место.
Злоупотребление ненормативной лексикой при решении управленческих задач в публичном месте – это в первую очередь признак ненормальности отношений между начальниками и подчиненными. И также признак того, что в работе органов власти и управления отсутствует должный порядок.
Если подводить итог, то членам управленческой команды Белозерцева надо освобождаться от дурной привычки выражаться ненормативно в адрес подчиненных или по поводу тех или иных не исполненных вовремя поручений.
А то получается, что мертвый Бочкарев как бы держит этих живых людей своими руками и не отпускает их.
Но это, повторюсь, небольшая проблема. Она решается путем принятия этического кодекса пензенского чиновника. И одновременно вынесением таких случаев на суд чиновничьей чести, где, опираясь на принципы кодекса чести, члены суда давали бы оценку случаям публичного употребления чиновниками нецензурной речи.
Куда более сложная и тягостная – проблема кадров. Вернее, отсутствие кадров, которые бы были способны к самостоятельности и на этой основе к ответственности.
Мне довелось наблюдать за окружением Бочкарева, начиная с января 1997 г., или полных 18 лет до его отставки в мае 2015 г.
И поначалу он был просто первым среди равных. С избранием главой администрации области в апреле 1998 г. он ощутил вкус власти и стал играть роль царя, но царя, близкого к народу, под которым он понимал и свою свиту, и народ, мимо которого он ходил на работу, спускаясь по ул. Московской ранним утром.
И в это время, несмотря на то, что он стал царем, возле него были люди, способные ему возразить, отстоять свою точку зрения, пресечь его неумные поползновения прибрать к рукам бюджетные деньги или кусок госсобственности.
Это были люди харизматичные, сильные, волевые, с твердым характером. Это Анатолий Петрухнов, Валентин Логунов, Лев Мельников, Виктор Лазуткин, Николай Ащеулов, Владимир Сазанов, Николай Овчинников, Евгения Крашенинникова, Вячеслав Сатин, Юрий Лаптев.
Большинство из них были еще из старой гвардии, старше Бочкарева (Логунов, Мельников и Сазанов), или его ровесники (Ащеулов, Лазуткин, Лаптев). Но и те, кто был моложе, но обладал компетенциями, характером и самолюбием (Петрухнов, Сатин, Овчинников, Крашенинникова), они тоже временами оказывали сопротивление административному рвению Бочкарева и ставили его на место. Не позволяли ему выбиться из рамок, что предписывала ему губернаторская должность.
Со временем это окружение поумерило свою активность. Одни были отправлены в отставку или сами ушли, другие стали мудрее и перестали вставлять Кузьмичу палки в колеса.
Так с годами он оказался в болоте, где никто не сопротивлялся его воле.
Вынужденная покладистость или лояльность царю Кузьмичу привела к тому, что возле него сложился круг руководителей, хороших и добрых людей, но несамостоятельных, малоинициативных или вовсе не инициативных. Либо же склонных к имитации и показухе.
Поляна была зачищена. Он бдительно следил за тем, чтобы на ней не появился вдруг персонаж, который бы перетянул внимание элиты на себя.
И, когда у него появилась информация, что Александр Пашков, успешно справившийся с ролью мэра в преддверии приезда президента Путина в Пензу, стал играть в собственную игру, стал искать и находить в Москве точки опоры, Бочкарев быстро вывел его из элиты и отправил на нары.
Памятуя о судьбе предшественника, новый мэр Роман Чернов не стал рисковать и играть в собственную игру. Он всецело принял правила Бочкарева и снискал себе уважение тем, что успешно осваивал федеральные средства при строительстве объектов в связи с 350-летием Пензы.
К сожалению, для части региональной элиты, которая видела в Чернове прямого наследника и преемника Бочкарева, ему еще на той стадии, когда он был мэром Пензы, подпортили репутацию в глазах полпреда Михаила Бабича. Неисключено, что сам Бочкарев так Чернова упредил в его амбициях стать губернатором.
И что мы увидели при назначении в 2015 г. на роль преемника Бочкарева Ивана Белозерцева?
Тот же самый тип руководителя, предпочитающего лояльность профессионализму. Соответственно, вокруг него сохранился круг «лоялистов» или чиновников, которые не рискуют возражать Белозерцеву, потому как опасаются потерять свое место и преференции, с ним связанные.
И вот этот негативный отбор, когда на первое место ставятся не профессиональные качества, а личная верность Патрону, унаследованный от времен Кузьмича, сильно мешает развитию области.
Тезис «мы – команда» эффективен тогда, когда каждый член команды обладает ресурсами, полномочиями и правом на самостоятельные решения. Вместе с ними приходит и понимание ответственности за конечный результат.
В этом случае есть с кого и за что спросить.
Но если доминирует практика, когда ни один член команды (кроме губернатора) не обладает ни ресурсами, ни полномочиями, ни правом на самостоятельные решения, то невозможно говорить об ответственности и результатах команды.
Вся ответственность на первом лице. И все результаты – хорошие и плохие – на нем.
Но в текущих условиях практика такова, что отсутствует порог низкого или плохого результата, за которым обязательно последует отставка.
Можно ссылаться на то, что губернатор Белозерцев – добрый человек, что он офицер и своих не бросает.
Но если настало время обновлять кадры, то делать это надо скорее. Рано или поздно несамостоятельные, но по-прежнему влиятельные в своих сферах кадры «скушают» губернатора. И получат от этого удовольствие.
Бочкарева им «скушать» не удалось. А тут они возьмут реванш.
Валентин Мануйлов
22 июня 2020 г.

Прочитано 2415 раз

Поиск по сайту