Самое читаемое в номере

Закат эры гражданского активизма?

A A A

Исполнительный директор Фонда местного сообщества «Гражданский Союз» Олег Шарипков по просьбе «Улицы Московской» подводит итоги развития институтов гражданского общества на территории Пензенской области за 2 последних года.

Традиционно каждый год в конце февраля, в канун дня рождения фонда «Гражданский Союз», я пишу статью для "Улицы Московской" про перспективы развития гражданского общества и про то, как оно развивается у нас в Пензе. Посещая в год десяток городов России от Калининграда до Улан-Удэ и от Норильска до Сочи, изучая и наблюдая общественную жизнь в разных ее проявлениях и сравнивая свои наблюдения с наиболее понятной мне Пензой, я прихожу к выводу о закате эры городского гражданского активизма.
sharipkovКак это было?
Подъем городской гражданской активности случился примерно за год-полтора до выборов в Государственную Думу. В Пензе мы фиксировали, что начинают появляться организованные группы активистов. Они занимались вполне себе мирными вещами. Самоорганизация происходила как он-лайн, так и по месту работы, учебы или жительства.
Движение активистов росло довольно эволюционно. К выборам в Государственную Думу в Пензе активно действовали 5-7 подобных групп, например туристы, группы по оказанию помощи отказникам в больницах, бездомным животным. Всплеск случился сразу после выборов. Несправедливость и беспардонность фальсификаторов настолько диссонировала с настроениями в обществе, что вызвала рекрутинг в городские активисты большого числа людей.
В период между выборами в Государственную Думы и Президента РФ активность была максимальной. Резко увеличилась численность социальных групп, появились группы по контролю за выборами,  по организации дорожного движения, по контролю за госзакупками.
В это же время резко падает активность традиционных НКО.
Репрессивное законодательство, комплексные прокурорские проверки, постоянная опека со стороны спецслужб, последовательное ограничение государством источников финансирования, увеличение налоговых отчислений, культивирование подконтрольных псевдообщественных структур, дискредитация НКО в СМИ, «работа» на местном уровне с лидерами НКО принесла свои плоды в виде сворачивания деятельности, программ, бюджетов, количества рабочих мест в существующих НКО.
Сотни НКО были ликвидированы или свернули свою работу в Пензе. Формально число зарегистрированных НКО уменьшилось, по сравнению с пиком численности в 2003 г., примерно на треть. Регулятор объясняет это тем, что они закрывали мертвые организации, которые не предоставляют обязательную отчетность.
Организации общественной пользы активно заменяются НКО, целью которых является предоставление услуг. Союз социальной защиты детей закрылся, зато открылось две автошколы, курсы японского языка и 3 танцевальных клуба – все эти организации формально также НКО.
Спустя полгода после выборов Президента активисты начали «сдуваться». Засланные к активистам казачки сигнализировали властям: все ОК, можно расслабиться.
«Бизнес-активисты» вернулись к традиционному вечернему виски и походам по клубам. Идейные поняли, что они ошибались в оценках, и отправились кто во внутреннюю эмиграцию, кто во внешнюю.
Кто моложе, те увлеклись теорией малых дел, урбанизмом и воркшопами, пытаясь сделать из «окружающего мира» «авторитаризм с человеческим лицом», без критики власти, ибо «не умеем».
Следующие полгода прошли в тщетных попытках нащупать «золотую жилу гражданского активизма». Жила не давалась, но давила на совесть.
С той же интенсивностью стал затухать и блогерский активизм, достигший ранее немыслимых высот. Кто-то  монетизировал свою популярность, кто-то побывал в СК. А большинство просто перебесилось и залезло туда, откуда вылезло.
Ушли в прошлое встречи блогеров со всеми на свете и даже с самим губернатором. Сначала на эти встречи ходили девочки с промытыми на Селигере мозгами и блогеры, потом те, кто еще не был на встрече с губернатором. Потом президентом снова стал Путин, а Законодательное Собрание тоже переизбрали.
На НКО пролился «золотой дождь» бюджетных грантов. Какие-то непредставимые прежде миллиарды рекой полились через верных лиц в российскую глубинку, словно из пипетки. Благодаря им многие НКО смогли быстро постичь современную бизнес-терминологию и ее птичий язык: «К сожалению, мы не сможем выиграть грант в вашей организации». – «Спорим на 20%, что сможете?»
За бюджетными грантами к НКО пришла и отчетность по ним. Некоторые «высокоэффективные распределятели» президентских грантов, например, просят предоставлять им отчет по использованию картриджа. А также обосновать, почему НКО купила именно эту марку картриджа у конкретного продавца.
Отчеты типичного для провинции президентского гранта в 150-300 тыс. руб. могут достигать 700 и более страниц. Основным социальным продуктом НКО в России становится отчет.
НКО и городские активисты так и не смогли найти общий язык для взаимодействия в условиях сегодняшнего заката городской активности. Они настороженно относятся друг к другу, считая собственный опыт уникальным, а опыт коллег незначительным и даже вредным.
Некоторые «гуру активизма», которые сейчас разъезжают по регионам, вообще не видят в городах ничего, кроме двенадцати активистов из местного университета, пришедших послушать их в субботу к обеду, а вечером разделяющих с ними трапезу и питье.
Обратной стороной заката активизма и культивируемой ненависти к инакомыслию есть и будет отток тех 5-7% талантливых, непохожих на своих сверстников пензяков в дальние страны, а на худой случай – в столицу современного рабства. Даже те из них, кто только спит в Пензе, а днем работает с коллегами по всей России, Европе и миру, закрывая дверь офиса, попадают из XXI века в век XVIII, что отнюдь не способствует сохранению творческого мышления и креативности на следующий день.
В Пензе их идеи не могут найти не то чтобы поддержки, а даже осмысления и понимания. Исключения крайне редки.
Москва тоже не может стать спасением для них, даже если на работу они могут доехать на велосипеде, что бывает нечасто, стоит только по недоразумению включить телевизор и… комментарии излишни.
За время, прошедшее с президентских выборов, больше десятка моих пензенских читателей в твиттере стали моими тайскими, европейскими, московскими, питерскими и прочее читателями.
Что же нас ждет в ближайшие три года? Думаю, посадки.
Наиболее идейных и не сотрудничающих с органами начнут ловить за несоблюдение режима прописки или продажу из-под полы кружевных трусов, а также лечить от шизофрении и мании преследования. Параллельно примутся за «развитие» предпринимательства как последнего источника человеческой самостоятельности в России.
Что делать?
Прочитав это нагромождение слов, вы, наверное, подумали, что все не так хорошо, как хотелось бы? Поспешу вас разочаровать. Число активистов будет неуклонно расти за счет рекрутинга из числа предпринимателей или бывших предпринимателей, а также за счет молодежи, поездившей в школьные годы с родителями по миру и получившей еще кое-какое образование.
Я вижу несколько центров кристаллизации таких людей в Пензе. Это IT-технологи, архитекторы, дизайнеры и художники. Из них будут всходить будущие активисты. Почему?
Потому как эти специальности предполагают образованность, широту взглядов, яркий индивидуализм и творческое начало. И одновременно эти специалисты наиболее невостребованы в государственном секторе местной экономики.
Есть еще один центр – это те, кто время от времени будет возвращаться из внутренней эмиграции, когда начнутся перебои с виски или будет неурожай картофеля.
Ну и в конце мой главный совет пензякам: запасайтесь попкорном, вскоре нам будет над кем посмеяться.
 17 февраля 2014 г.

Прочитано 3327 раз

Поиск по сайту