Как я перестал бояться и полюбил Чечню

A A A

chechnya aУже много лет Чеченская республика является неоспоримой частью России.  Тем не менее, значительное количество россиян до сих пор воспринимает Чечню как нечто странное и инородное. Зачастую то, что мы знаем об этой кавказской республике, является лишь набором слухов и стереотипов. Несколько лет назад такая ситуация перестала устраивать Наталию Селюкину, в то время студентку ПГУ. После нескольких поездок в Чечню Наталия сформировала собственное, вполне доброжелательное мнение об этой республике и сегодня делится им с читателями «Улицы Московской».

 «С людьми приятно работать»
Наталия Селюкина закончила ПГУ в 2013 г., по образованию она историк. Работает помощником депутата Законодательного Собрания Пензенской области. Обучается в аспирантуре в НИИ Гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовии, готовит диссертацию по теме реализации национальной политики. В основу научной работы лягут материалы из Мордовии и Чечни.
Интерес к изучению других народов у Наталии Селюкиной раскрылся во время обучения в университете, на 2-3 курсе. Примерно в это же время в России начались волнения (события на Болотной площади и пр.), в том числе затрагивающие национальный вопрос. Лозунги типа «Хватит кормить Кавказ!» были весьма популярны в те годы.
«Мне стало интересно, почему такую территорию, на присоединение которой было потрачено столько усилий, люди, считающие себя передовой частью общества, пытаются как-то отделить», – рассказывает Наталия Селюкина.
Чтобы понять, что это за Чечня, о которой так много говорят, Наталия Селюкина решила съездить в эту кавказскую республику и посмотреть на нее своими глазами. Самостоятельно, через социальные сети, она нашла нужных людей в Чечне. Объяснила, что хотела бы приехать в республику с визитом как общественник. Представители Чечни откликнулись быстро и пригласили к себе Наталию Селюкину, пообещав оказывать содействие. «По опыту моего взаимодействия с республиками Северного Кавказа могу сказать, что чеченцы всегда откликаются на любые просьбы быстрее всех, предоставляют самые лучшие условия для работы. С людьми приятно работать», – отмечает Селюкина.

chechnya
«Всяческое уважение и почет»
Первая поездка состоялась в феврале-марте 2011 г. В тот раз Селюкиной и трем ее товарищам с финансированием поездки немного помог университет. А потом у Наталии появились знакомые и друзья из числа чеченцев.
Благодаря традиционному гостеприимству чеченского народа, многие проблемы при организации последующих поездок (такие, как проживание и питание) снялись сами собой. Впрочем, другие проблемы остались: например, между Пензой и Кавказом до сих пор нет прямого сообщения.
 В 2011 г. Грозный еще не был полностью восстановлен. Не было многих нынешних высоток, не было набережной, но мечеть «Сердце Чечни» уже стояла. На центральном проспекте Путина некоторые здания еще только реставрировались. Из-за строительных работ в городе было очень грязно. Но уже через 1,5 года Грозный преобразился, основные работы в центре города были завершены.
Начиная с 2011 г., Наталия Селюкина могла своими глазами наблюдать, как республика восстанавливается. Было построено множество социальных объектов, отремонтированы дороги, восстановлены села.
После первой поездки в Чечню к обычному интересу Наталии Селюкиной прибавился еще и интерес культурологический. Традиционное общество, сохранившее до наших дней свои обычаи, хотелось изучить поподробнее.
Скажем, в плане гостеприимства нам есть чему поучиться у чеченцев, полагает Наталия Селюкина: «Гостя сопровождают везде, пока он работает. Тебе все расскажут и покажут. Если ты приехал в Чечню, то, помимо работы, ты еще и гость. Поэтому тебе всяческое уважение и почет». 


«Негативных впечатлений нет»
Первые впечатления от нового города, нового места – это всегда сравнение: «Что у них не так, как у нас?»
Наталия Селюкина обратила внимание прежде всего на то, что люди в Чечне более доброжелательные, более приветливые, отзывчивые. Удивляло и то, как бережно чеченцы относятся к своей культуре и ее сохранению. Например, огромный интерес для культуролога представляют знаменитые чеченские башни, жилые и сторожевые.
Наталия Селюкина: «Башни, построенные в X веке без применения кранов в гористой сейсмоопасной местности, дошли до наших дней. А дома, которые строят сегодня на наших улицах – дай Бог, чтобы они четыре года простояли без появления трещин. Мастерство, с которым строили башни, у меня вызывает восхищение».
 Если говорить о внешнем виде людей, то единственным принципиальным отличием являются платки, которые носят женщины. Однако и это не обязательный элемент. Ношение платка является частью чеченской культуры, совпадающей с предписаниями мусульманской веры. Но некоторые женщины ходят и без платков.
Наталия Селюкина: «Никто там тебе не скажет, как надо ходить. Есть там женщины с закрытым лицом, есть и одетые по европейской моде. Но платок – это часть национальной культуры. Если соблюдаешь этот обычай, к тебе будет больше уважения в обществе. А чеченцам очень важно сохранить почет и уважение среди сограждан. Когда я приезжаю в Чечню, то всегда хожу в платке. Для меня это проявление уважения к моим друзьям и их родителям».
Наталия Селюкина утверждает, что девушка, идущая по Грозному без платка, никакой дискриминации не подвергнется. Даже косых взглядов на нее бросать не станут.
Впрочем, женщины с радикальным подходом к своей внешности (например, ярко-синие волосы, сережки в носу, щеках, бровях и языке, татуировки по телу) вряд ли найдут понимание у чеченцев. На таких уже станут бросать косые взгляды и, скорее всего, порекомендуют привести себя в порядок.
В Чечне уважают старших. Скажем, если в комнату заходит даже твой старший брат, ты должен встать. «Делается это на автомате, без всякого принуждения», – отмечает Селюкина.
В Чечне, вопреки слухам, уважают женщин, особенно матерей. На баннерах с социальной рекламой пишут «Рай  находится под ногами ваших матерей».
На улицах люди разговаривают в основном на чеченском языке, но если ты его не знаешь, то достаточно сказать: «Объясните, пожалуйста, на русском», и тебе сразу объяснят. Языкового барьера в Чечне как такового  нет.
Чечня – это республика молодых чиновников и благоустроенных сел. В Грозном нет баров и ночных клубов, на улицах не встретишь пьяных людей.
Если говорить в общем, то Наталия Селюкина отмечает: «Негативных впечатлений от Чечни у меня нет и, надеюсь, никогда не будет».

chechnya3
«Есть такое понятие, как взаимовыручка»
В массовом сознании россиян успели сложиться многочисленные стереотипы и легенды о чеченцах. Вот одна из легенд, которая, кстати, имеет под собой определенные основания: если проехать по дорогам Чечни, то можно заметить, что дома у жителей этой республики больше похожи на дворцы и замки. Это, якобы, доказывает, что на Чечню Российское государство тратит просто огромнейшие средства.  
«По нашим меркам, у них действительно очень хорошие дома, – подтверждает Наталия Селюкина. – Но это опять же в силу их национального характера. У них по традициям в доме должна быть комната для гостей. Поэтому всегда строится дополнительная комната, чтобы гостей не стеснять.
Кроме того, чеченцы вкладывают в дома все, что могут, тратят на них все силы. Ведь дом в Чечне является показателем статуса человека. Каждый отец должен построить дом сыну, чтобы того женить.
У чеченцев большие семьи. В квартире на 2 комнаты было бы трудно выращивать шестерых  детей, когда с тобой еще и родители проживают.
При этом снаружи дома чеченца обычно есть веранда. Когда проводятся религиозные обряды и праздники, в доме может собраться до 500 человек, до 1000 родственников. Поэтому у чеченцев место занимает не столько дом, сколько ворота и огороженное пространство двора.
Меня спросили как-то: «Сколько у тебя двоюродных братьев?» Я говорю – двое. «А у меня 48. А у них еще свои жены, дети».
Я не сказала бы, что чеченцы очень богатые. Но у них есть такое понятие, как взаимовыручка. Отец, например, строит сыну дом. Ему обязательно помогает дядя, братья. Нет такого, что каждый сам по себе, наедине со своими проблемами. Родственные узы у них очень хорошо действуют».


«Все зависит от человека»
Особое место в стереотипах о чеченцах занимают страхи. Например, многие опасаются чеченцев, потому что они – «воинственный народ».
Наталия Селюкина: «Я полностью подпишусь под словами о воинственном народе. Могу, как историк, заявить: когда люди живут в условиях постоянной войны, если они на протяжении своей истории постоянно сталкивались с конфликтами и завоеваниями, то, хочешь – не хочешь, формируется определенный уклад.
Но я могу сказать, что их воинственность проявляется не в плане того, чтобы «махать руками» направо и налево. У чеченцев есть пословица о том, что если уж достал оружие – применяй. Но при этом на Кавказе это всегда было чревато кровной местью. Поэтому к таким вопросам там относятся очень щепетильно, стараются решить все миром».
На вопрос о том, насколько жива сегодня традиция кровной мести в Чечне, Наталия Селюкина ответила, что ни разу не слышала, чтобы о подобном кто-то даже рассказывал.
Возможно, полагает Селюкина, кровная месть осталась сдерживающим фактором на ментальном уровне, во взаимоотношениях «чеченец-чеченец». Вообще же, в республике работают привычные всем россиянам нормы законодательства.
Еще один страх-стереотип: «Чеченцы-мусульмане считают всех иноверцев людьми второго сорта, которых можно в случае чего и зарезать».
Наталия Селюкина полагает, что таких глупых стереотипов придерживаются люди, не знакомые ни с чужой, ни со своей культурой.
В отношении русского человека чеченец должен проявлять еще больше уважения, чем к другому чеченцу, особенно если русский – гость. Это делается, чтобы не посрамить своего имени.
Наталия Селюкина: «Вообще же, все зависит от человека. У нас тоже некоторые считают себя христианами, но при этом хамят своим же в церкви. Так почему же стереотипы возникают только в отношении мусульман или кавказцев? Когда меня обижают мои русские друзья, я же не говорю им: «А, вы все такие, потому что у вас вся культура и национальность такая».

chechnya2
«Человек, доступный для общения»
С Рамзаном Кадыровым Наталия Селюкина лично не знакома, однако видела его во время официальных мероприятий в Чечне:  «Могу отметить его личные качества – верность слову, мужество, принципиальность, определенная близость с народом. Это человек, доступный для общения. За эти качества я отношусь к нему с уважением».
В последнее время часто говорят о так называемых «боевиках Кадырова», неприкосновенных, преданных лично президенту Чеченской республики.
Однако Наталия Селюкина полагает, что такие боевики существуют только на страницах экстремистских сайтов, но не в реальности.
Зато в Чечне реально действует общественное движение «Ахмат», названное так в честь Ахмата Кадырова (до этого был патриотический клуб «Рамзан»). Отца нынешнего президента Чечни до сих пор очень уважают в народе, связывают с ним все положительные изменения в республике.
Молодежное движение «Ахмат» занимается пропагандой здорового образа жизни, помогает старикам и детям, укрепляет национальную культуру и религию. По описанию это очень напоминает движение «Наши» (только с чеченским колоритом), но Наталия Селюкина утверждает, что между «Ахматом» и «Нашими» есть серьезные различия.  
Наталия Селюкина: «Организация «Ахмат» действительно хорошая. Там есть отбор, любого человека «с улицы» туда не возьмут. Человек должен хорошо учиться, стараться, получать поощрения. Туда нельзя попасть, просто чтобы «потусить».
Члены «Ахмата» действительно очень уважают Рамзана Кадырова, это не является чем-то притворным и наигранным. «И это тоже особенность традиционного общества, – отмечает Селюкина.  – У них действительно другое отношение к Путину, нежели у нас. Другое отношение к главе региона, нежели у нас, в силу своего уважения. У нас, в центральных районах  России, все равно поругать начальника идет за милое дело. Чеченцы стараются не ругать, а стараются отдать должное за то, что в республике сегодня мир».
Не так давно Рамзан Кадыров просил Владимира Путина, чтобы тот отпустил его воевать на Донбасс. Наталия Селюкина полагает, что если бы Путин отпустил, Кадыров бы действительно поехал.
На вопрос, мог бы Рамзан Кадыров стать Президентом России и пошло бы это президентство нашей стране на пользу, Наталия Селюкина отвечать отказалась.


«Все уроки уже извлечены»
За последние десятилетия чеченцы дважды воевали с русскими. В результате этих войн республика была основательно порушена, многие погибли. Возникает вопрос, насколько жители Чечни сегодня винят в произошедшем остальную Россию?
Судя по тому, что Наталия Селюкина слышала от самих чеченцев, русских они не винят. Прошедшие войны вообще стараются не воспринимать как войны с русскими.
Наталия Селюкина: «Изначально я тоже много думала: как ко мне отнесутся, когда я приеду в Чечню? Но мне никто не предъявил, что я русская и что-то произошло по моей вине. Мне ни разу никто не сказал, что «ваши нас побили».
Чеченцы винят в прошедших войнах, скорее, эмиссаров иностранных государств, которые прибыли на территорию их республики, «ваххабитов», пришедших с оружием в руках и со своим пониманием ислама.
«Моя позиция – об этом надо вообще поменьше говорить, потому что это больная рана не только для Чечни, но и для всей России, – говорит Наталия Селюкина. –  Все уроки из этого извлечены, все уже всё осознали. О конфликте нужно побыстрее забыть, помнить только его уроки».


«Эти вещи никак не переделаешь»
В одной из своих научных работ Наталия Селюкина пишет о том, что Чеченскую республику в настоящее время следует рассматривать как фактор стабильности на Кавказе, на Чечню в этом непростом регионе можно опереться. Однако делать это нужно с учетом знаний об особенностях чеченского народа и его культуры.
Наталия Селюкина: «Я бы не сказала, что работа с Кавказом требует какого-то особенного подхода по сравнению с остальной Россией. Мне лишь кажется, что при этом нужно узнавать особенности людей, не пытаясь их переделать. Народную память, национальное самосознание – эти вещи никак не переделаешь.  
В данном случае легче изучить и проанализировать все особенности народов Кавказа и решить, в каком направлении нужно двигаться с учетом реалий. Не нужно идти напролом по принципу: «сделать именно так, а не иначе». А так у нас часто бывает в национальной политике. Мы особенности зачастую воспринимаем как негатив.
Нужен специалист, который будет заниматься национальной политикой. И это касается не только Кавказа, но и других республик, и Пензы это тоже касается. В любой области и административном образовании нужно изучать особенности местных народов, находить положительные моменты и опираться на них, а не пытаться всех причесать под одну гребенку. Если мы не видим реальную ситуацию, мы будем выдумывать вещи, которые никогда не будут работать».
Наталия Селюкина сама признает, что старается замечать в других культурах только положительные черты.
Все хорошие вещи, которые она успела заметить в Чечне, Наталия относит к положительным качествам чеченского народа, а все плохое – к недостаткам отдельных его представителей.
Вероятно, если бы про Чечню рассказывал другой человек – человек, изначально желающий найти в чеченцах что-то плохое – то этот рассказ был бы совершенно иным. Однако это лишь подтверждает тезис: Россия должна строить свою национальную политику, основываясь на знаниях о народах, населяющих регионы, а не на иллюзиях, стереотипах и субъективных мнениях.


 В тему


Рубль падает – Средняя Азия болеет
Паралич экономики России и падающий рубль – результат падения цен на нефть, усиленный низким качеством управления – беспокоят миллионы жителей Средней Азии, зависящих от переводов родственников, работающих в бывшей метрополии.
Согласно данным Всемирного банка, в Киргизии такие переводы равны трети ВВП, а в Таджикистане – почти половине. Поскольку русская валюта рушится, суммы, которые гастарбайтеры могут переводить домой, как правило, в долларах, тоже сокращаются.
По данным ЦБ РФ, переводы в Узбекистан сократились на 9% в 3 квартале 2014 г. по сравнению с тем же периодом 2013 г. Один из аналитиков утверждает, что переводы в Таджикистан за год сократились на 1/5.
Во многом благодаря падению обменного курса своих валют, Киргизия и Таджикистан столкнулись с двузначной инфляцией. По общему признанию, рубль подешевел даже в большей степени – на половину – в конце прошлого года. Это делает среднеазиатские товары неконкурентоспособными в России. Автомобильный экспорт из Узбекистана в Россию упал на 35% по сравнению с предыдущим годом.
По оценкам некоторых предводителей среднеазиатских рабочих в России, домой вернётся около четверти из них. Перспектива наводнения этих слабых государств сотнями тысяч безработных молодых мужчин приводит в ужас коррумпированные правительства Средней Азии, которые мало что делают для создания рабочих мест и рассматривают эмиграцию как способ ослабить социальные противоречия.
В 2009 г., во время предыдущего финансового кризиса, переводы в Киргизию упали на 28%, а мужчины вернулись домой. Так возникли условия для насильственного свержения через несколько месяцев Курманбека Бакиева, демократически избранного президента страны, превратившегося в диктатора.
Несмотря на очевидные риски зависимости от русской экономики, Киргизия торопится укрепить свои связи с Россией, вступая в Евразийский экономический союз (ЕАЭС), призванный стать противовесом ЕС. ЕАЭС, где господствует Россия, – это таможенный союз бывших советских государств, правила которого вступили в силу 1 января.
Даже киргизские чиновники ожидают, что полноправное членство их страны в нём, которое будет получено в мае, удвоит безработицу. Актилек Тунгатаров, глава Международного делового совета – лоббистской организации в Бишкеке, говорит: «Люди встревожены предстоящей интеграцией. Наши вожди не могут объяснить, какие выгоды она нам принесёт». В среднеазиатских деловых кругах говорят, что на русский рынок будет по-прежнему сложно прорваться.
Многие в Средней Азии считают, что, по сути дела, ЕАЭС – это попытка президента России Владимира Путина воссоздать Советский Союз. Казахстан – один из сооснователей ЕАЭС и пока его единственный среднеазиатский член. Но старт у ЕАЭС оказался неровным.
Торговля с Россией упала на 1/5 за прошедший год (а торговля с Китаем, наоборот, быстро растёт). Две страны пререкаются по поводу вмешательства России на Украине.
Премьер-министр Киргизии Джоомарт Оторбаев говорит, что «нет альтернативы» вступлению его страны в ЕАЭС. На протяжении почти двух десятилетий торговцы из Киргизии получали выигрыш от своего членства в ВТО, импортируя дешёвые китайские товары и реэкспортируя их в другие пост-советские государства, включая Россию. Барьеры ЕАЭС положат этому конец.
Тем временем Россия собирается расширять ЕАЭС по своим правилам. Приблизительно половина таджикских мужчин рабочего возраста трудится в России вместе с ещё 6 млн. узбеков. С 1 января Россия требует от иммигрантов из стран-не членов ЕАЭС держать экзамен по русскому языку и истории России. Городская управа Москвы увеличила в 3 раза стоимость разрешений на трудоустройство для рабочих из стран, не входящих в ЕАЭС.
The Economist, 17 января 2015 г.

Прочитано 4544 раз

Поиск по сайту