Юрий Ткаченко (выпускник 1976 г.): «Училище прививает понимание того, что искусство – это часть жизни, и достаточно специфическая. И если повезет, то ты полюбишь искусство. Если не повезет, не полюбишь. То есть искусство будет частью твоей жизни, но именно как заработок, а не как любимая часть.
И, в принципе, ты понимаешь, наверное уже к диплому, что если ты будешь оставаться в этой области жизни, то необходимо отдаваться этому целиком.
Или ты становишься частью искусства, со всеми плюсами и минусами этого, или искусство тебя не замечает: ты зарабатываешь, живешь нормальной жизнью человеческой, но это другая жизнь. Быть в искусстве тяжело. Это важная часть жизни, наслаждение и еще что-то, но и горести, и боли, и обиды. Все как в жизни, иначе это не искусство».
Любовь Цыбарева (выпускница 1979 г.): «Училище – это самая большая любовь и лучшее время вообще, наверное, в жизни, и самые лучшие друзья до сих пор. И само здание – самое красивое, как раз тот случай, когда стены учат. Туда всегда хотелось идти, и там было хорошо.
Училище дало отношение к профессии, понятие профессионализма.
С преподавателями очень повезло, благодарность им большая. Это народный художник Георгий Дмитриевич Епишин, который в то время работал в театре. Это режиссер Виктор Александрович Давыдов. Я же училась на театральном отделении, у нас была связь с театром.
У нас была совершенно замечательная завуч Дора Лазаревна Ханонкина. Очень колоритной дамой была классный руководитель Нина Павловна Пиглазова. Ну и, конечно, преподавательница английского языка Татьяна Исааковна Ежова, наша пензенская красавица. Историю искусств нам замечательно читала Лариса Николаевна Буяльская.
Мы попали в такое хорошее время, что круг людей, которые поступали учиться, был очень интересный. Многие после училища пошли и в Суриковку, и в академию, дальше учились, и кто-то здесь оставался, работал. Это известные в Пензе имена художников.
В это время у нас на театральном учились несколько человек из Прибалтики, очень колоритные ребята, они задавали тон стиля. И такие были нетерпеливые, что иногда даже ездили в Москву кино смотреть: не могли дождаться, пока в Пензе пойдет. Билет туда-обратно стоил 11 руб., а стипендия была 30. Так вот мы ездили в Москву за красками, а заодно – кино и выставки».
Александр Фокин (выпускник 1981 г.): «Это русская реалистическая школа, крепкий хороший рисунок. Это все дало мне основу, фундамент для дальнейшего творчества и оставило неизгладимый след, потому что ни годы обучения в Высшем художественном училище им. Мухиной в Ленинграде, ни все дальнейшее не наложило такой глубокий отпечаток на все мое последующее творчество.
Я остался реалистом, хотя стекло требует немного другого взгляда. И мое творчество, в частности гравировка, – это любовь рисовать, любовь реалистически изображать портрет, пейзаж, жанровую композицию.
Я рад, что поступил, что учился у хороших педагогов, таких как Жаков Герман Васильевич. Он не только учил рисунку, живописи, но еще и как человек много дал. Читал нам на уроках литературу, знакомил с классиками и с новинками. Формировал не только художника, но и человека».
Виктор Норкин (выпускник 1984 г.): «Художником стал – то, чего хотел, когда был маленький и учился в художественной школе. И так получилось, что я с первого раза поступил, попал в чудесную группу. Больше, чем само учение, мне нравилась атмосфера, в которой я учился, потому что просто волшебная группа была, очень дружная. Все были в основном старше меня, после 10 классов, после армии. Такая взрослая была группа. А нас, после 8-го или 9-го, как я поступал, было человека 4-5.
Я учился на театральном отделении, но в театре очень мало работал. Но вот езжу, делаю свои выставки и когда говорю, что закончил театральное отделение, мне в ответ: а-а-а! мы же видим – живопись такая немного театральная, по технике, по всему.
Училищной академической школы не видно, я очень далеко ушел от нее. Там жесткие рамки. Но школу академическую каждый должен пройти. А потом уже художник формируется, после обучения, в поисках себя».
Наталья Сюзева (выпускница 1984 г.): «Я думаю, что не только для меня, но и для многих, кто заканчивал наше художественное училище в разные годы, время, которое мы провели в нашем училище, – это лучшие годы в его жизни. Годы полной свободы, общения с себе подобными.
Потому что ты растешь такой нелепый, от других отличаешься, и все что-то ты не так делаешь: и не так ходишь, и не так смотришь, и не то читаешь, и не тем занимаешься. А потом переступаешь порог художественного училища – я в 14 лет поступила, еще ребенком была, – а там все такие. И ты попадаешь в свою стаю.
Для меня это всегда ассоциация: как гадкий утенок. Здесь все такие же, и все тебя понимают. И смотрят с тобой одни фильмы, и читают одни книги, им нравится те же художники. Не знаю, как еще передать то ощущение, что ты попал в ту страну, из которой ты вообще вышел. Все мы одной крови, одних позиций.
Мне в училище было настолько комфортно и хорошо, что больше мне так нигде хорошо не было. Потому что когда ты выходишь в эту жизнь, стараешься стать как все, но не всегда получается. А там не надо было стараться».
Наталья Кахтюрина (выпускница 1990 г.): «Буквально недавно на открытии Рождественской выставки в Пензенской филармонии мы с художниками разных лет вспоминали наше училище. И вспоминали именно людей, наших преподавателей, которые нас выводили в свет. Потом, естественно, наших сокурсников, друзей.
Училище – это, прежде всего, люди. Наши учителя, которые давали нам дорогу и отдавали все свои знания. Все свои, выражаясь современным языком, фишки, которыми мало кто из мастеров поделится. Потому что нюансы есть в любой профессии, и у художников много есть каких-то профессиональных штучек. И вот эти люди отдавали нам все. С кем-то мы общаемся до сих пор, каких-то людей уже нет в живых. Борисов Борис Дмитриевич умер года три назад, мы общались вплоть до самой его смерти. У Людмилы Дмитриевны Кузнецовой я постоянно спрашиваю совета, ценю ее взгляд на работу».
Дмитрий Жаров (выпускник 1999 г.): «Я приобрел самых лучших друзей за годы учения. А поступил я в Пензенское художественное училище в 15 лет, и вот до сих пор мы общаемся и дружим. Они тоже художники, мы и проекты общие делаем, и ездим рисовать вместе, и просто общаемся».
Алексей Каменев (выпускник 1999 г.): «На мой взгляд, нам привили главное – любовь к искусству, ради которой мы туда и поступили. Нам открыли глаза на понятие искусства в высоком смысле. В детстве мы учились рисовать кто как мог, а в училище мы изучали историю искусств, рисунок, живопись, получили фундаментальное образование. Это ученический момент.
А в целом наши преподаватели привили любовь к живописи. У меня лично преподавателями были Борисов Борис Дмитриевич и его жена Валентина Николаевна. Омельченко Анатолий Леонидович вел у нас композицию.
И вот все они пытались не то что научить нас рисовать, а именно понимать искусство. Отличать хорошее от плохого, где фальшь, где истина, где глубина.
Борис Дмитриевич все время говорил: смотрите иконы Рублева, в них есть все: и чистота, и правда, и глубина, и образ, и вера, и пластика, и цвет. И духовность, и наполненность – все это в древнерусском искусстве.
И он нас учил всем нюансам мастерства живописи, колориту, тонкости восприятия натуры. Чтобы мы вкладывали в работу не просто предметы, вещи, которые мы изображаем, а чтобы наполняли смыслом и духовностью. Соответственно, мы вышли из училища уже другими людьми, более одухотворенными».
Денис Санталов (выпускник 2001 г.): «Разве ответишь коротко на такой вопрос. Первое, что пришло на память, это то, что я мечтал научиться рисовать и в училище я это сделал. А второе – это люди. Мой учитель Борисов Борис Дмитриевич. Это была судьбоносная встреча. Удивительный был человек. Его до сих пор все любят и вспоминают, он был чудесный человек. И вообще там художники особенные.
Это особенное место – училище. В нем все для студентов, для будущих художников, для тех, кто там вырастет, созреет. И даже не важно, он будет живописью заниматься или чем-нибудь другим. Просто он там напитается важными культурными вещами».
Записала Екатерина Куприянова
