Юсеф Хайруллович Дашкин родился 1 сентября 1965 г. в г. Бухаре (Узбекистан). В 1979 г. приехал вместе со своими родителями в с. Русский Ишим и 1981 г. окончил 8 классов Русскоишимской школы. Как все советские мальчишки того доброго времени, мечтал о большой любви, хорошей работе, большой и дружной семье.
И все удачно складывалось: успешно окончил школу, поступил в Пензенский железнодорожный техникум, вступил в ряды комсомольской организации, получил свидетельство помощника машиниста, стал мастером и даже успел получить грамоту за активную работу в жизни комсомольской организации.
Среди железнодорожников шёл разговор, что перспективный парень пришёл, далеко пойдет, хорошо разбирается в своей профессии, да и руки у него золотые. Тогда впервые его группа осваивала новые технологии, таких спецов, как Юсеф, было очень мало. Заявление девятнадцатилетнего парня об армии начальство не хотело даже слышать: у тебя броня, в ближайшее время тебе и здесь работы хватит.
Говорит Юсеф Дашкин: «А как же долг перед Родиной? А как же я посмотрю своему отцу в глаза? Быть настоящим мужчиной и не служить в армии – это невозможно».
И мой папа идёт в военкомат Железнодорожного района г. Пензы и сам просит направить его в ряды вооруженных сил тогда ещё Советской Армии.
До сих пор Юсеф Дашкин вспоминает этот порыв сердца и души с внутренним удивлением, волнением и немного с тревогой: «Почему так вышло? Зачем нужна была эта мальчишеская бравада и геройство?»
В учебку попал в г. Самарканд. Род войск – связисты. В учебке пробыли полтора месяца: постоянные изнурительные марш-броски, бесконечные тренировки, кроссы на выносливость. Присягнули на верность Родине, как положено, через две недели.
И вот однажды попросили, предложили, приказали написать заявление: согласен защищать свою Родину на любой территории. Тогда слышал Юсеф о войне в Афганистане мало, мельком, неточно. Да и не положено об этом было говорить, запрещено.
Юсеф Дашкин: «Помню нашего старшину, пожилого седого мужчину, который плакал у нас на глазах, совсем ещё безусых мальчишек: «Да, на войну идёте, сынки, на войну».
3 часа ночи, под видом боевой тревоги сажают на «вертушки», и полетели. Молча. Ни слова не говоря. И только тогда стало понятно – Афганистан».
Юсеф Дашкин
Необъявленная война, которая длилась 9 лет 1 месяц и 19 дней, и по сей день остается неизвестной войной. Власти сделали все, чтобы правда о ней растворилась как дым и тихо ушла в историю.
Почему началась война? Причиной ввода советских войск в Афганистан было стремление поддержать сторонников советской власти в Афганистане.
Кто подтолкнул «кремлевских старцев» к принятию этого, безусловно, рокового для СССР решения?
А дело в том, что в конце 70-х годов произошло «затоваривание» артиллерийских складов. Снарядов и ракет для реактивной артиллерии производилось столько, что их стало некуда девать.
По-хорошему, их производство надо было приостановить хотя бы на несколько лет. Но это было бы настоящей катастрофой для военно-промышленного комплекса. Значит, нужна была война.
Неопределенность, расплывчатость политических решений поставили войска в заведомо трудные условия.
К моменту ввода войск отсутствовала объективная оценка санитарно-эпидемиологических условий в Афганистане. Не озаботились, в частности, об обеспечении водой и проведении профилактических прививок.
***
Юсеф Дашкин попал в Афганистан в 1985 г., как раз в 3-й период войны.
Он рассказывал, как прибыли на ЗИЛах в г. Термез, к тому тогда ещё незнакомому мосту через реку Амударью, где на одном берегу была Россия, а на другой стороне был виден афганский город Хайратон.
Всем на ладонях химическим карандашом (чтобы не стёрся) написали номер части, и они побежали к «вертушкам», называли свои номера и садились в тот вертолет, отбытие которого соответствовало этому номеру.
Попал в пересыльной пункт в г. Кундуз и через две недели – в г. Файзабад. В полку было 5 батальонов, растянувшихся на 180 км.
Боевая техника на марше
Боевая задача была – охрана подступа к границам Ирана и Пакистана: не пропустить караваны с оружием.
Афганские боевики, по-другому бандформирования, группы по 50–70 человек, хорошо обученные, умеющие воевать, профессионально владеющие боевым оружием, хорошо знающие русский язык, потому что большинство их руководителей были выпускниками наших военных училищ.
Надо сказать, эта война носила довольно странный характер. Рассказывали, что бои не прекращались по нескольку дней. Затем перестрелка затихала, и по дороге мимо постов спокойно ехали КамАЗы, битком набитые вооруженными душманами. Наши солдаты стояли возле своей заставы, что-то им кричали. Те улыбались нашим ребятам в ответ и приветливо махали руками.
А на следующий день боевые действия начинались с новой силой. Воевали душманы хорошо, уже в 8-9 лет каждый пацан имел свой автомат. И что интересно – практически все вооружение афганцев было нашего, советского, производства.
Медленно Юсеф Хайруллович продолжает свой рассказ: «Мы стояли в горах, жили в палатках, даже привелось жить в настоящем английском замке (там таких замком из камня, брошенных, разрушающихся, было много оставлено с предыдущей войны). Стрельба и свист пуль постоянно.
Юсеф Дашкин слева возле английской пушки конца 19 в.
Страх? Страха не было? Это неправда. Страх был, да ещё какой. Ведь никто не знал, что нас ждет. Каждая минута могла быть последней.
Да и реальность с мальчишескими фантазиями о геройстве не вступала ни в какое сравнение. А когда закрутилась череда военных будней, с ежедневными обстрелами, потерями, ощущение опасности отступило на второй план.
Война выматывала, реального противника мы видели не слишком часто, в основном он наносил удары исподтишка – обстреливал колонны из засад, минировал дороги, перевозил оружие.
Перед входом в палатку стояли памятники, которые делали мы сами из камней. На них записывали имена погибших. Раз в неделю прилетал самолет Ан-12 – «Черный тюльпан», – собирал погибших и увозил на родину в Союз.
Когда появлялась минутка затишья, садились писать письма домой. Никто из нас не писал, что на войне в Афганистане. Я нашёл книгу о путешествиях по Монголии и каждый раз переписывал оттуда главы.
Только однажды, уже в конце моей службы, допустил оплошность – послал свою фотографию, и мой отец догадался, что то, что я пишу, неправда. 
Юсеф Дашкин справа
Очень часто снился мне ветер Афганец – занудливый, начинающийся во второй половине дня, поднимающий в воздух тонны микроскопической бархатной пыли. Вспоминаю, как, садясь обедать, ложились над тарелками, чтобы хоть как-то закрыть от нее пищу. Не зря же вместе с орденами и погонами в довесок обязательно получали язвы и гастриты.
Толчею и шум восточных базаров помню. Каждый из нас хоть раз, но побывал на них – тайно ли вырывался в город, отвозили ли группами перед отъездом домой, в Союз. Там узнали, что иностранные языки учат в первую очередь те, кому надо торговать, а не воевать.
А песни, песни вспоминаю. Как потянулись в Афганистане к гитарам! «Вспомним, ребята, мы Афганистан, // Зарево пожаров, крики мусульман…»
А выходы на боевые? Как рвались на них. В это сейчас трудно поверить тем, кто старается избежать в своей жизни острых углов.
Афган не забывается. В памяти его зной, когда выползали из накалившихся палаток на сорокаградусную жару и радовались ей, как прохладе. В ушах стоит гул «вертушек», привозивших на блокпосты самое дорогое, что могло быть там, за Гиндукушем, – письма. И увозивших в ответ наши – в одном конверте по пять-шесть штук, потому что конвертов не хватало, и письма ребят затем уже рассылали по адресам наши родные.
Грязь арыков, запах разлагающихся трупов, месиво из бинтов и крови – это тоже наш Афган. Афганцы, целующие врачей и саперов, и тут же детишки, грозящие вслед колоннам кулаками, – это тоже в глазах и в памяти».
***
Молодой ишимский парень воевал не на своей территории. Под его ногами была выжженная солнцем скалистая земля Афганистана. Его окружали не зеленые леса и родные бескрайние поля России. На его пути были горы и равнины, реки чужой страны.
Он пришёл сюда не убивать, не грабить, не разрушать. Он выполнял благородную и гуманную миссию – помогал установить мир и порядок на многострадальной земле нашего южного соседа, спасал его народ от нищеты и бесправия.
Да, Афганистан стал для Юсефа Дашкина суровым испытанием. Но он не уронил чести советского воина. Он прошёл легендарный боевой путь.
Давно это было. Но и сегодня он помнит службу в Афганистане до мельчайших подробностей. Не знает, нужна ли была та война. Может, и нужна. Но потеряли мы в ней намного больше, чем приобрели.
Юсеф Хайруллович говорит: «Первая ошибка, которую допустили наши войска, – это то, что они начали доказывать, что Бога нет.
Веру трогать никогда нельзя. Это одна из заглавных ошибок, из-за которой пострадали наши войска. И даже тот, который был лоялен и догадался, что мы занимаемся не тем, чем надо, он взял винтовку и пошел против нас воевать.
Наши солдаты были не подготовлены к этой войне: прошло много времени с Великой Отечественной войны, войска были плохо обученными. Необученные молодые юнцы вошли туда. На войну должны идти морально и психологически подготовленные люди.
Самое замечательное на войне – это войсковое товарищество, это дружба солдатская, там тебя не предают. Это в нашей повседневной жизни могут тебя предать, обмануть, бросить, кинуть.
Там только можно почувствовать, что такое настоящий друг, который спасет. Там быстро познается, кто есть кто, идет четкая фильтрация. Пришел молодой солдат, через три дня можно сказать, кто он есть на самом деле.
По окончании срока службы в 1987 г. нас вывозили через тот же самый мост через Амударью, через который 15 февраля 1989 г. будут выходить основные силы армии.
Их встречал генерал Громов, ко многим приехали близкие, родственники. Этот день не забудется никогда».
***
15 февраля из Афганистана были выведены последние советские войска.
Очень жаль, что в Термез на вывод войск не прилетел никто из Политбюро и ЦК. Пришло осознание – эта война будет всячески замалчиваться. Руководство страны во главе с Горбачевым не пожелало не то чтобы взять на себя ответственность за войну в Афганистане, но и прикрылось за спинами народа и армии. Последний генеральный секретарь будет прятаться за чужие спины до последней минуты своего пребывания у власти.
Сороковую армию встречали жители близлежащих городов и сел да родные солдат – в надежде увидеть в мелькавших бронемашинах родное лицо.
Собственно, и не командарм Б. Громов, доложивший, что за его спиной нет ни одного советского солдата, вышел последним из войны: его самого в это время еще прикрывали пограничники, тихо и незаметно переправившиеся потом через Амударью в стороне от торжественной встречи и репортеров.
***
Наша память неумолимо будет нести нас в события тех лет. Когда были предельно напряжены командиры, но тем не менее приказали подчиненным перед границей навинтить и приколоть прямо на бушлаты ордена и медали. Сороковая армия шла домой по мосту Дружбы с развевающимися знаменами и при наградах. А приехавшие в Термез матери силились угадать в мелькающих лицах единственно родное.
***
При подготовке работы Марат Дашкин использовал сборник воспоминаний воинов-интернационалистов «Афганский синдром» (1996 г.) и материалы интернет-ресурса http://www.pomninas.ru
Все фото из личного архива Юсефа Дашкина.
