Самое читаемое в номере

Негативная стабильность

A A A

Так, по мнению участников обсуждения результатов исследования «Предпринимательский климат Пензенской области», можно охарактеризовать риски для предпринимательства в обозримом будущем.
В выпуске «Улицы Московской» от 25 мая с. г. был опубликован материал «Стабильность осталась, но риски выросли», в котором были представлены результаты экспертного исследования Института региональной политики «Предпринимательский климат Пензенской области, май 2018 г.».
1 июня ИРП провел две фокус-группы, на которых участники обсуждали результаты исследования. Сегодня «УМ» знакомит читателей с оценками, мнениями и комментариями участников первой фокус-группы.
Это Валерий Алмаметов, Тимур Вахидов, Игорь Голубятников, Игорь Зайдман, Эдуард Кузнецов, Григорий Романов, Вадим Свешников, Андрей Тахмазян.
Сначала планировалось дать обсуждение в виде выжимок, но в итоге даем практически весь разговор, за исключением деталей, которые могут открыть имена участников. Участники представлены под номерами.

stabilnost–Фото Даниила Мануйлова


 

– Анализ оценок социально-политических рисков показал, что, в сравнении с 2007 г., они не выросли. При этом 9 факторов из 11 находятся в зоне положительных величин. Напрашивается вывод, что в Пензенской области отсутствуют социально-политические риски предпринимательской деятельности. Так ли это?
Участник № 1
– Я бы с таким утверждением не согласился. Чисто субъективно, все больше жалоб от предпринимателей, что климат изменился, рисков все больше и больше. В моей деятельности показатель – экономическое правосудие, которое осуществляется арбитражным судом.
Если провести простейшее статистическое исследование, посмотреть,  сколько дел было в 2007 г., сколько в 2012 г. и сколько в 2017 г., график будет возрастающий. А это явный показатель количества хозяйственных споров, и значит, количество рисков растет.
Я думаю, если этот график разделить, там есть три крупных блока: гражданские споры (между субъектами предпринимательства), есть административная коллегия (и тут будет 90% споров с органами власти и управления или вытекающие из их действий и решений) и третий блок – банкротный. И рост этих дел – тоже показатель.
В банкротстве я не могу провести анализ, сколько людей обанкротилось, потому что власть приняла какие-то решения. Не знаю, прямая ли здесь зависимость.

Участник № 2
– С моей точки зрения, риски социально-политические и экономические растут. По моим ощущениям, сейчас делать бизнес, стартап, гораздо сложнее, чем 10 лет назад.
Об этом же говорят цифры. Я сравнил выручку 100 крупнейших компаний в 2006 г. и по итогам 2017 г. У нас очень простая ситуация: выручка самого крупного предприятия-производителя в два раза ниже, чем выручка самого крупного магазина.
Торговая сеть «Караван» имеет выручку 8 млрд руб. НПП Рубин, самое крупное предприятие промышленности, по 2017 г. –
4,6 млрд руб. Выручка совокупная всех промышленных предприятий, которые входят в топ-100, меньше, чем выручка двух предприятий – ТНС энерго и Газпром.
Сфера перераспределения чуть ли не в два раза крупнее, чем сфера первичного производства.
Такой ситуации не было в 2006 г. Сейчас ситуация идет в сторону перераспределения. С моей точки зрения, это явный социально-экономический риск.
К социальным рискам я отношу то, что органы самоуправления не создают условий для того, чтобы выручка промышленных предприятий росла. Они не способны создать условия, чтобы резко стартовало предприятие с выручкой больше миллиарда. – Для предпринимательства это хорошо, что правительство на протяжении 10 лет стабильно?
– Конечно, это плохо. Основа любого развития – сменяемость. У нас одни и те же министры десятилетиями занимаются одними и теми же проблемами безуспешно. Какой же это фактор для развития!

Участник № 3
– По мне, в основном упор идет на крупных, а мелкий бизнес выталкивают. Если социальную подоплеку рассматривать, тут получается, что нет институтов, они закончились. У нас рабочих не готовят, профессионалов нет нормальных. Рабочих готовить – это прерогатива государства. У нас закончились училища, институты. У нас готовят юристов, экономистов. Подготовить продавца проще, чем производителя.
Ритейл зарабатывает больше, чем производитель, потому что, наверное, есть Китай, который будет производить. У них с социальной политикой все нормально, наверное. У нас хуже.
И риск того, что в ближайшем будущем что-то изменится, по-моему, основной. На месте производителя очень сложно вкладывать деньги в наше производство, потому что оно будет убыточным, у нас нет людского ресурса, и его не предвидится.

Участник № 4
– Мы же говорим о рисках. Риски – это оценка того, что наступит. Я согласен с предыдущими ораторами в том смысле, что есть риск того, что будет расти социально-политическая нестабильность. Этот риск имеет сиюминутные причины, связанные с экономикой.
У нас сейчас стабильность есть. Но это и есть риск того, что дальше будет хуже. Есть стабильность хорошая – стабильно высокий уровень жизни, к примеру. Это не у нас.
И  стабильно что-то плохое. Вот здесь говорилось про правительство и про стабильные негативные моменты, в экономике в том числе. И у нас такая стабильность, негативная.

Участник № 5
– Я не понимаю, откуда взялись эти результаты. Я намного более пессимистично оценил ситуацию. По моему глубокому убеждению, остальные эксперты, наверное, в торговле работают, в банках. На бюджете, наверное, сидят.
Потому что я сейчас, кроме ритейла и распила бюджета, других не знаю отраслей экономики, куда можно залезать и что-то делать. Да и там все распилено.
Я про себя могу сказать. Я два года назад все это еще почувствовал. Я весь бизнес продал. На фига мне это надо – заниматься производством? Зачем?
Мы пошли в районы. Уровень профессионализма глав муниципальных образований ниже плинтуса. Конкретный случай. У меня был цех. Глава мне говорит: мы с Нового года аренду не продляем. Почему? А мы считаем это нецелесообразным.
Але, я людям рабочие места создаю, плачу налоги. Что значит нецелесообразно? И глава администрации выдает: это ввиду того, что усиливается угроза терроризма.
Это что, уровень наших управленцев? Так вот, когда мы говорим про социальные риски, я живой пример. Я не хочу рисковать, мне это не нужно.

Участник № 2
– Для меня самый главный социально-политический риск – это то, что во власти компетентность заменяется лояльностью. Компетентный человек во власти – это редкость, они все лояльные. Это главный принцип подбора исполнительной власти, все вплоть до глав районов и муниципалитетов.

Участник № 6
– Я считаю, что надо шире посмотреть, чем Пензенская область. У нас федерация, строгая иерархия власти, я думаю, что картина во многих регионах будет такой же. И все это вопрос опять же из серии «Кому на Руси жить хорошо?»
Есть приоритетные направления, такие как оборонный заказ. Местные министры говорят: если бы вы квадрокоптеры делали – пожалуйста, любые суммы. Я образно говорю, утрирую. Но кто оказался на этом острие, тот себя чувствует хорошо.
Я согласен по поводу того, что мелким труднее становится. Это естественный процесс. Власти любой легче иметь дело с несколькими компаниями: Росмолоко, Росмясо, Росстанки и Роскосмос. Все сведется к этому: не будет региональных производителей, будут глобальные.
А рост выручки «Каравана» – это результат гибели мелких магазинов. Все это засилье глобализации.

Участник № 7
– Есть постулат, что ситуация, по сравнению с 2007 г., не ухудшилась. Постулат, на мой взгляд, спорный, хотя достаточно близкий к истине, как мне кажется. Вообще, когда я посмотрел на таблицы опубликованные, у меня сложилось впечатление, что в Пензе вообще ничего не происходит.
Это показатель полного болота. И ситуация не ухудшения – это показатель, что сидим мы в теплом болоте и тихо квакаем. И ничего не происходит. И риски оценивать достаточно сложно. Если брать именно социально-политическую составляющую.
К сожалению, уже, помнится, в 2007 г. – это было до кризиса 2008 г. –  все было в шоколаде. Но тогда мы были в той ситуации, оценивали риски той ситуации.
Что касается политического риска, соглашусь, что риск несколько увеличился. Не кардинально, но увеличился. В том, что вертикаль власти, отстраиваемая с 2001 г., стала еще более вертикальной, выпало большинство фигур, которые могут принимать самостоятельные решения.
И все сосредоточилось на 2-3-4-10 опорах. Вынь любую – пирамида разрушится. С другой стороны, ситуация не реализовалась пока, мы живем в ситуации вертикали, и она обеспечивает стабильность политической системы. И этот риск гипотетический.
Что касается социального риска, на мой взгляд, он вырос сильнее. Именно как результат экономической ситуации.
В первую очередь, это снижение платежеспособного спроса населения. Прошло же 2 кризиса. И это выражается в социальном давлении на бизнес. С одной стороны, народ требует больше денег, а с другой стороны, получить деньги неоткуда.
Возникает ситуация большего расслоения по доходам, социального давления, которое подогревается политической ситуацией, когда власть делает все, чтобы предотвратить социальный взрыв за счет бизнеса.
Но в целом, думаю, что оценить рост социально-политического риска можно как достаточно незначительный. Он вырос, но не кардинально, на мой взгляд, и ситуация болота описывает то, что происходит.

Участник № 8
– Я сейчас очень мелкий предприниматель. Если какие-то риски у меня возникнут, я могу в один день все свернуть, закрыть, перерегистрировать в другом месте, и все. Производители этого сделать не могут.
Что касается монополий, всем понятно, почему они такими стали. Потому что оборонный  заказ. Как обычный предприниматель, которым я стал 10 лет назад, могу сказать, что с нулевых и до сих пор я пока еще из кредитов не вылез, хотя тогда возможностей было больше.
Сейчас открывать свой бизнес, если у тебя нет поддержки, бесполезно, если это не Интернет и не ИТ. У моих близких был бизнес, который их нормально кормил. В прошлом году им пришлось его закрыть. Я пока еще что-то пытаюсь. Я привел примеры того, что предпринимательский климат меняется в сторону ухудшения.– Что касается внутриэкономических рисков, то тут ситуация, по результатам опроса,  иная. Вопрос: ощущаете ли вы негативное влияние этих факторов на вашу предпринимательскую деятельность?

Участник № 1
– Я не предприниматель, вопрос для меня не совсем корректен. С выводами, которые в статье, я полностью в этой части согласен. Действительно, ухудшение. И, на мой взгляд, правая и левая таблички коррелируют прямо.
Ну к какому риску отнести кампанию по пересмотру кадастровой стоимости? Экономической или социально-политической?
Предпринимателю у «Коллажа» посчитали парковку как торговые площади. К какому это риску? Это все влияет на карман посетителя в конечном итоге. Два вида рисков переплетены более чем плотно, на мой взгляд.
А по существу: у меня абсолютно такое же мнение – болото. Ничего не изменяется, стабильность однозначно негативная. Это не стабильность прогресса, это стабильность, которая легко перейдет в регресс. Уже стагнация.
Что греха скрывать, всем известны схемы с выплатой в конвертах денежных средств. Опять к теме – как разделить эти риски?

Участник № 2
– Влияют, однозначно, внутриэкономические риски на деятельность. В Штатах замеряют уровень безработицы по количеству первичных обращений за пособием. Пришло в неделю 100 человек, а на следующей неделе, скажем, 1000. Индикатор, значит, ползет вверх.
Сейчас в неделю открывается примерно 100 предприятий, а тогда открывалось 300. Безусловно, сейчас параметры ниже.

Участник № 3
– Для меня перестали существовать кредиты недорогие. Если производство развивать, его развивать не на что. Если мне нужно оборудование, то мне нужно средства либо с оборота выдернуть, либо к теневым схемам прибегать.
Если это относить к внутриэкономическим рискам, то да, ситуация ухудшилась. Не сказать, что глобально, потому что в 2007 г. только за счет оборотов все вылазили, особо дешевых кредитов тоже не было. Тоже искали деньги и находили, свои зачастую. Сейчас пришлось ужаться. Внутриэкономические риски возросли.

Участник № 4
– Было сказано о некоторых косвенных показателях, которые позволяют оценить общую картину. Был приведен пример по регистрации безработицы. Я работаю в области изысканий на строительство. Это тот этап, с которого начинается любое строительство.
И по большому счету, зная количество обращений за геологическими изысканиями под строительство жилья, производственных площадок, дорог и прочего, мы можем оценить риски как некую вероятностную величину наступления чего-либо. Я могу сказать, что по факту сейчас, кроме «Дамате», никто ничего не строит.
Жилье ушло. Это значит, что нового жилья в обозримом будущем строиться не будет. Промышленных площадок больших не строится в принципе, а маленькие производственные площадки строятся непонятно как.
И это я считаю очень серьезным риском для экономического роста области. Стройка – это социальные риски в части освобождения большого количества строителей. И стройка за собой тащит много чего. Я вижу очень серьезные риски.

Участник № 5
– Могу добавить как предприниматель: не согласен по поводу кредитов. В 1996 г. я взял кредит в тропической стране с партнерами под 43%. Мы сделали джаз-бар и отбили буквально за полгода. Должны быть сопоставимые цифры, что на что. Все можно отбить.
О рисках. Я прочувствовал все это в 2015 г., поэтому в 2016 г. мы закрыли бизнес.
Наш основной контрагент – «АвтоВАЗ» в Тольятти – за 2017 г. понес 75 млрд чистого убытка. При таких цифрах должны были грохнуть это предприятие.
Живет и здравствует. Почему? Почему Газпром и Роснефть при крайне неэффективном менеджменте продолжают существовать?
В 2005 г. все на ура было, а потом схлопнулся основной контрагент, потребительский спрос пополз. Мы честно платили налоги, зарплату. Как я мог конкурировать в швейке с подпольными узбекскими, таджикскими цехами, которые не платят ничего и которые продают 3 пары трусов за 100 рублей. Как я могу туда влезть, в эту себестоимость?
Я не вижу сейчас никаких особых возможностей для стартапов. Даже если у тебя есть идея. Если есть идея, обкатай потихоньку, чтоб никто не слышал из больших дяденек, и езжай куда-нибудь. В Европу, в Израиль, в Бельгию. Куда угодно.

Участник № 6
– Да, вопросы заданы правильно. Оценки – нет. По моему мнению, они соответствуют реальности, но немного недотягивают. На порядок 2007 г.  должны были перешагнуть. Где стоит 4, там должно быть  в сторону ухудшения. На 2 порядка хуже должна быть ситуация.
Нас ситуация в области касается по трем пунктам.
У нас в основном работа на федерацию. В плане квалификации рабочей силы и инфляции в области, стоимости рабочей силы я бы поставил оценки  гораздо хуже – в районе 7-8.
Проблема – найти людей, которые к 8 утра будут на работу приходить. В этом плане риски сильные.
Рабочая сила вымывается. Та же Москва: вахтовым методом едут инженеры подзаработать, видя сумму большую, но свою расходную часть не учитывают. Через какое-то время возвращаются, и это говорит о том, что везде так, как в Пензе: плюс-минус.

Участник № 7
– Да, ситуация экономическая ухудшилась, и сильно. Это результат реализации экономических и политических рисков, которых в 2007 г. никто не предполагал. Особенно политических.
Войну с Украиной в 2007 г. никто даже в пьяном бреду не предполагал, которая устроила нам кризис 2014 г. и которая продолжается по сей день. В 2008 г. кризис был чисто экономический, но он реализовался по полной.
На моем бизнесе это сказалось, и даже очень. В той части, где я занимаюсь арендным бизнесом, снизил арендные ставки, рынок стал рынком потребителя, а не продавца. В той части, где я занимаюсь производственной деятельностью, услугами, стало меньше контрактов. Те, что остались, здесь очень высокая конкуренция. Но спасибо нашей контрактной системе – просаживают цену до нереальных цифр. Поэтому заниматься смысла нет, от многих контрактов просто отказываемся.
Участвовал и в гособоронзаказе. Там тоже все не сахаром намазано, а даже наоборот. У меня уже год висят крупные деньги, которые я не могу получить от министерства обороны. И у всех коллег примерно такая ситуация в разных сферах, в большей или меньшей степени.

Участник № 8
– Я так понимаю, у здесь присутствующих уровень бизнесов не сопоставим с моим, но цифры почти совпадают.
В 2008 г. у меня рост каждый год был 40%. Сколько приходилось вкладывать и занимать, не говорю. А 2014 г. был на пике. И начиная с 2015 г. все вниз.
И сейчас держимся на плаву только за счет того, что вкладываемся в услуги, диверсифицируем бизнес. Серьезно сказалось, цифры подтверждают.


 

– Два спорных вопроса. Теневая экономика. Что показывает ваш опыт: с ней надо бороться или на нее надо опираться?
Участник № 1
– Вопрос провокационный. Вся история человечества говорит, что нельзя добиться положительных результатов неположительными методами. Может быть, в краткосрочной перспективе это даст сбережение.
Но я сильно сомневаюсь, что инвестирование средств, полученных таким способом, будет белым и пушистым. Наверное, с ней нужно бороться.

Участник № 2
– Если что-то не можешь победить, это надо возглавить. На данном этапе почему бизнес уходит в тень? Он экономит капитал, ресурсы. Сейчас, когда дефицит капитала, иным способом ты не можешь его восполнить.
Сейчас самый простой способ – это легализовать эту часть. За счет либерализации налогов. Наличные деньги и безналичные, разные. Наличные становятся товаром: 1 наличный рубль стоит 1,10-1,15 безналичных денег. С этим государство борется.
А я считаю, это нужно легализовать, за исключением случаев, когда наркотики и терроризм. На данном этапе теневая экономика – это благо.

Участник № 1
– Я имел в виду тоже не исключительно репрессивные меры. Легализовать – это тоже борьба с теневой экономикой.

Участник № 3
– Полностью согласен, теневая экономика помогает. Но вкладывать не в эту страну, а в другую страну и, возможно, в другой бизнес.
То, что касается налогообложения, в каких-то странах налоги еще выше. У нас более-менее нормальное законодательство налоговое. А то, что мы в тень уходим, у каждого свои причины.

Участник № 4
– Теневая экономика – это реакция на воздействие со стороны государства. Я помню предкризисные годы, перед 2008 г., когда вроде все было хорошо, и предприниматели в определенной степени расслабились. В том смысле, что зачем плодить риски повышенным вниманием государства. Давайте жить правильно. Стали платить белые зарплаты. Стали платить налоги на прибыль в законных рамках.
Но, когда выяснилось, что правил игры по-прежнему нет и это был короткий промежуток передышки, возникла реакция в виде теневой экономики. Причем, теперь я думаю, уже никто не поверит никаким заявлениям. Пример тому – это попытки вернуть деньги из-за рубежа, раз за разом объявляя амнистии.
Как можно осуждать человека за его желание выжить, развиваться? Это просто государство поставило предпринимателя в такие рамки. Они живут в них. Кому опираться надо на теневую экономику?! Те, кому она нужна, уже опираются и там живут.
Государству нужно опереться? Оно де-факто существует. Теневики живут, государство живет, пытаясь бороться с теневым бизнесом. Это факт на данный момент.
Можно воздействовать, пытаться выдавить теневой бизнес, но, на мой взгляд, это бесполезно.

Участник № 5
– Согласен в том, что появление теневой экономики в любом месте – это реакция бизнес-сообщества. Как погода. Нам холодно, мы шубу одеваем. Это реакция на установки нашего государства.  
Конечно, нужно легализовать теневую экономику, потому что она дает рабочие места. И, кстати, теневая экономика реально конкурентна, потому что они друг с другом конкурируют. И они создают непонятным образом очень эффективные действенные системы.

Участник № 6
– По большому счету, я являюсь сторонником того, чтобы все было прозрачно, честно и понятно каждому. Но, к сожалению, этого на данном этапе развития страны не произойдет.
У меня гипотеза есть. Каждый задумывался про причину повышения цен на горючее. Постулат, на котором я основывался: это последствие того, что сжался рынок налички, сложнее добывать наличные. В нефтяных башнях было принято решение – давайте обеляться.
Постулат 2, почему я все связал, что они начали платить белую зарплату и повысили цены.
Общаясь с производственниками, я понял, что растут возможности по администрированию.
Вводится система «Меркурий» по электронному свидетельству, прослеживается цепочка.
Что делать? Повышать цены придется на продукцию процентов на 25. Все посчитали, что будет, если платить зарплату белую и соцналоги. Ты чуть ниже нуля выйдешь. Чтобы выйти в минимальную плюсовую зону, от 10% до 15%, цены нужно поднять на 25%. Я думаю, нефтяники начали это делать.
Теневая экономика – это хорошо или плохо? Я думаю, оценка здесь гораздо скромнее. Семь должно быть.

Участник № 7
– Гипотеза была такая, что теневая экономика – это инструмент сбережения денег для инвестиций. С этим тезисом я не согласен.
Вообще, что такое теневая экономика? Мы не рассматриваем криминал. Это просто та экономика, которая не платит налогов. Там есть и вторая сторона: она не администрируется государством, не подвергается проверкам.
Это меньшее зло, чем налоги. Теневая экономика – это не инструмент накопления, это инструмент выживания. Государство  должно установить налоги таким образом, чтобы они были адекватны экономической ситуации, сложившемуся уровню рентабельности, потребления, оборота.  
На протяжении 20 лет любой более-менее трезвый экономист говорит, что наши налоги превосходят границы разумного во много раз и все время увеличиваются. Сейчас пошел слух о повышении НДС еще на 2 процента. Это приведет к увеличению теневого сектора экономики.
Соцналоги когда-то были 14%, зарплата полностью платилась белой. А тогда еще наличный рубль был дешевле. Проще зарплату платить белой, когда налоги адекватные.
Как только налоги увеличились до 30%, налоговая база резко схлопнулась. Это факт. И все мы пошли по этому пути. Платить полностью налоги не позволяет рентабельность бизнеса.
Я согласен, это надо вводить в легальную сферу. Но как? Установив справедливые налоги. Те, которые бизнес готов платить. Если государство найдет эту точку, все будут работать в белую. Никому этот геморрой не нужен.

Участник № 8
– Я полностью согласен, это инструмент выживания. Живой пример – это онлайн-кассы, которые вводятся. Сейчас планируется практически в любом товаре ввести свою классификацию, и, когда ты продаешь товар, сразу информация попадает в налоговую. И эта цепочка производства будет контролироваться.
Я считаю, что невозможно, чтобы теневая экономика вышла. Она не выйдет, потому что, возьмите любое государство, она есть везде. Возьмите того же Абрамовича. Почему все ехали в Англию? Сейчас создадут замечательные условия, налоги и все прочее. А через два года скажут: спасибо, мы теперь знаем, сколько вы зарабатываете.

Участник № 7
– Это тоже политический фактор риска. Тотальное недоверие государству.


Если предприятия с численностью персонала до 20 человек и с годовым оборотом до 10 млн рублей освободить от уплаты налогов, то такая мера способна стимулировать предпринимательскую активность и прирост денежных средств для развития бизнеса?

 

Участник № 1
– На мой взгляд, такая мера вызовет первичный всплеск предпринимательства. А вот к чему приведет, не могу судить.

Участник № 2
– Как самоцель я бы это не ставил. Предприятие проходит жизненный цикл от старт-апа. Будут искусственные формы, связанные с дроблением предприятия, переводом из одного штатного расписания в другое. Первичен спрос. А форма, в которую будет облекаться экономическая эффективность, это вторично. Само по себе не даст эффекта.

Участник № 3
– Для государства эффект нулевой. Для всех остальных – супер. Все будут дробиться. Мы же это уже проходили. С патентами эта история была. Три года не кошмарили мелкий бизнес, и через 3 года все закрылись, открыли новую организацию.

Участник № 4
– С точки зрения умозрительной постановки задачи, да, интересно. Но есть объективные вещи, которые не позволяют многим предприятиям реализовать эту модель. Есть лицензии, членство в СРО. Серьезный бизнес не может уйти туда. Что касается мелкого бизнеса, то да.
Но государство и это пытается контролировать. Недавно стало использоваться понятие аффилированности. Когда предприятие поделилось на несколько мелких, сразу налоговая проверка. Первое, что смотрят, это аффилированность. И сразу доказывают притворство модели, и все, как обычно.
Идея интересная. Но маленькие, они и так маленькие, они не платят. А для чего это? Поделиться большим?

Участник № 5
– Коллеги все достаточно подробно описали. Мера временная, принесет временный всплеск. В перспективе результат будет или никакой, или отрицательный. Естественно, у нас люди задним умом хитры, естественно, поделятся, оптимизируют затраты, и получится то же самое.
Мы говорили про болото. Наше государство – это неуклюжее животное, которое одну ногу вытащит – другая увязнет. Болото осушать надо.

Участник № 6
– Мне добавить нечего. Будет схематоз, который ни к чему хорошему не приведет. Да, много сейчас таких есть предприятий, которые не платят.
Такая мера ни к чему не приведет. В рамках эксперимента в теплице можно, в рамках межрегиональных отношений нельзя.

Участник № 7
– Сама идея. Странные критерии. Но, ладно, это с потолка. Идея напоминает борьбу с терроризмом посредством блокировки Телеграма.
Проблема нашей экономики не в этом, они куда глубже и хуже. Если такую меру введут, я воспользуюсь точно, немножко денег заработаю. Но для экономики это бесполезно, ни к чему не приведет.

Участник № 8
– У меня на памяти история, когда был один компьютерный магазин в Пензе. Потом начали выпускаться пачками выпускники ПГУ, которые открывали компьютерные магазины. Наценка упала до 2-5% при продаже компов.
Тут так же – дураков вылезет куча. Они потом сдохнут, но рынок упадет, и зарабатывать никто не будет. Мы сейчас то же и получили.
Если раньше практически все продавали принтеры, то сейчас остались один-два мест-ных магазина. Остальных вытеснили сетевики, такие как «Ситилинк».– С вашей точки зрения, есть ли у областной власти полномочия и ресурсы, чтобы реально улучшить предпринимательский климат в нашей области?

Участник № 1
– Полагаю, если они и имеются, то у сегодняшней власти они незначительные. Ранее говорили, сейчас ценится не компетентность, а лояльность. Может, они и незначительные, но будет ли их кто-то реализовывать, рискуя потерять место?
Общее мнение Участников: полномочия есть, ресурсы небольшие, желания у власти нет никакого.

Участник № 7
– Я бы добавил, что и полномочия весьма ограничены, и ресурсы еще более ограничены. Нет никакой политической воли. Наверное, при ее наличии можно было бы жить на месте веселей. Но мы ее не наблюдаем и наблюдать не будем.

Прочитано 1311 раз

Поиск по сайту