Дело о чеченских авизо
В 1993 г. в Пензу приехали 4 жителя Чеченской республики. Они привезли с собой так называемые авизо – банковские платёжные документы, по которым можно было получить значительную сумму денег под гарантии Правительства Чечни.
На тот момент как такового Правительства в Чечне уже не существовало, там было безвластие. Российские войска ушли из этой республики ещё в 1992 г., и она, по сути, выпала из правового поля Российской Федерации.
При этом система денежных взаиморасчётов продолжала работать по инерции, что создавало возможности для финансовых махинаций.
Чеченские авизо были предъявлены в банк «Тарханы», и тот перечислил крупную сумму денег на расчётный счёт одного из коммерческих предприятий г. Кузнецка.
Впоследствии деньги ушли с этого счёта в Тольятти, на АВТОВАЗ. На них приобрели 70 популярных на тот момент автомобилей ВАЗ-21099. Их грузили на фуры и увозили в Чечню.
Получив оперативную информацию, мы стали проверять материал и пришли к выводу, что предъявленные авизо являются фиктивными. В этой связи мы остановили незаконную сделку, но практически все автомобили на тот момент были уже в Чечне. За исключением 15 легковушек.
По итогам расследования этого уголовного дела выяснилось, что в криминальной связи с жителями Чечни состояли 2 предпринимателя из Кузнецка, а также управляющий кузнецким филиалом банка «Тарханы». Впоследствии они были признаны виновными и получили сроки.
Ещё один след чеченцы оставили в Волгоградской области, через которую двигались автовозы. Оказалось, их остановили местные гаишники и стали проверять документы. Возникли какие-то вопросы, и один из чеченцев предложил сотрудникам госавтоинспекции забрать в качестве «спонсор-ской помощи» любую понравившуюся машину.
После чего действительно сняли машину с автовоза и подарили её гаишникам. Причём те подарок приняли, и вопросы у них сразу отпали. В те времена гаишники позволяли себе «лихачить» таким образом.
В дальнейшем мы конфисковали у них этот автомобиль.
А вот задержать жителей Чечни нам не удалось, их объявили в федеральный розыск. В те годы мы могли проводить оперативно-следственные мероприятия в Кузнецке, Волгограде или в Тольятти, но в Грозный уже никто не ездил.
Вести следственные действия на территории этой республики считалось опасным для жизни. Обстановка там была такая, что могли запросто убить. Поэтому командировок туда не оформляли.
Только в конце 90-х годов нам удалось установить, что эти чеченцы погибли в ходе боевых действий с федеральными войсками.
Пенза оказалась далеко не единственным регионом, который пострадал от фальшивых чеченских авизо. К середине 90-х годов они прошли по всей России, а общий ущерб от таких махинаций оценивался в 4 триллиона рублей.
По сути, в обмен на обычную бумажку с подписью мошенники из Чеченской республики могли получать тысячи мешков с деньгами. Их вывозили в Чечню на грузовиках, скорых поездах «Москва – Грозный» и пассажирских самолётах компании «Аэрофлот».
Ближе к концу 90-х годов я слышал про судебный процесс по этой афере. В его рамках к уголовной ответственности было привлечено несколько должностных лиц из Министерства финансов РФ. Они входили в число организаторов этой мошеннической схемы.
Как я отмывал деньги
Так получилось, что среди сотрудников Управления ФСБ РФ по Пензенской области я оказался первым, кого направили для участия в первой чеченской кампании.
Федеральные войска вошли на территорию этой республики 11 декабря 1994 г. В ту же ночь меня вызвали из дома в региональное Управление и сказали о предстоящей командировке. Как офицер, я не мог отказаться и поехал домой собирать вещи. Утром мне предстояло выезжать в Москву, а оттуда улетать специальным бортом на Северный Кавказ.
Помню, что день был воскресный. Я пришёл получить документы и деньги на командировочные расходы. Финансистом в Управлении тогда служил Александр Павлович Бортунов.
Он говорит: «Слушай, Серёга, ты извини, но денег нет. Только такие».
И достаёт пачку купюр из каких-то вещдоков.
«Наши мужики, – говорит, – недавно брали эти деньги на задержание. Возможно, пометили спецсредством. Так что имей в виду».
Как оказалось, за неделю до этого в одном из районов области объявился телефонный террорист, который угрожал подорвать водонапорную башню. По его требованию были собраны деньги, их пометили спецсредством и положили в указанное место. Когда телефонный террорист пришёл за ними, его задержали, а деньги вернули в Управление. И вот я поехал с ними в командировку.
В Москве мне предстояло провести сутки, чтобы принять участие в совещании на Лубянке, его собирал заместитель директора ФСК Валентин Алексеевич Соболев.
Заселяюсь в нашу ведомственную гостиницу, предъявляю паспорт и отдаю деньги за номер. В гостиницах тогда уже стояли аппараты по распознаванию фальшивых денег. И мои купюры, понятное дело, через аппарат не прошли.
Администратор говорит: «У Вас деньги-то фальшивые!» Нажимает кнопку, выбегают ребята и давай меня «вязать».
Я им кричу: «Ребята, да вы что?! Я свой! И деньги у меня настоящие. Просто, скорее всего, они помечены спецсредством!»
Девушка ещё раз пропустила их через аппарат, говорит: «Ну да, на них какая-то тёмная краска, поэтому аппарат водяных знаков не видит».
В общем, после предъявления документов и выяснения обстоятельств инцидент был исчерпан. Но мне даже поесть не на что было. Если пойдёшь с этими деньгами в кафе, там сразу задержат. А мне ещё в командировку дальше ехать.
«И что же делать?» – спрашиваю.
И тут администратор гостиницы совершенно на полном серьёзе мне говорит: «Может, попробовать их постирать?»
Я поднялся в номер, зашёл в ванную и начал отмывать их в раковине. Купюр 10 или 15 взял и прямо с мылом их вымыл. Стирал долго, потом разложил сушиться.
Утром просыпаюсь, надо идти в буфет завтракать. На всякий случай спустился вниз, подхожу опять к девушке-администратору: «Давайте посмотрим, отстиралось или не отстиралось?»
Она их через аппарат пропустила – всё в порядке.
Не буду в подробностях рассказывать, какой я увидел Чечню и что мы там делали. В мои обязанности входило выявление среди задержанных тех, кто причастен к незаконным вооружённым формированиям. Наш отдел двигался вслед за войсками и дошёл до Грозного. Я улетел оттуда в конце января 1995 г.
И уже здесь, в Пензенской области, мы одними из первых в России возбудили уголовное дело в отношении гражданина, который пытался выехать в Чечню и воевать на стороне боевиков. Мы его прямо с поезда сняли. А вот задержать вербовщика, к сожалению, не смогли.
Преступления в стиле Бочкарёва
В 1997 г. меня назначили заместителем начальника отдела ФСБ по г. Заречному. Я вернулся туда, где ещё в 1985 г. начинал свою службу оперуполномоченным.
За это время поменялась не только страна, но и задачи, стоявшие перед органами государственной безопасности.
При Советском Союзе основная функция отдела КГБ по г. Заречному заключалась в том, чтобы защищать государственные секреты и обеспечивать безопасность предприятия, на котором собиралось ядерное оружие.
В 90-е годы к этим задачам добавилось ещё и обеспечение экономической безопасности крупного военно-промышленного объекта. Теперь им интересовались не столько шпионы и диверсанты, сколько обычные мошенники, желавшие поживиться за государственный счёт.
Уже к середине 2000-х годов организованная преступность поменяла лицо. Прошли времена рэкета, когда ребята приезжали с дубинками и расшибали головы. Преступники ушли в Интернет и вовсю орудовали на электронных закупочных площадках, действуя удалённо и получая деньги бесконтактным способом.
В Пензе одним из таких персонажей был господин Бочкарёв, однофамилец тогдашнего губернатора, но не родственник. Правила аукционов позволяли ему заявляться на поставку товаров или услуг, сбивать цену и получать деньги. В дальнейшем он поставлял обещанную продукцию либо не в полном объёме, либо не того качества. Он был у нас на контроле, и мы знали, что от него можно ждать неприятностей.
Примерно в 2010 г. фамилия Бочкарёва «проявилась» в конкурсной документации на закупку оборудования для ПО «Старт». Стоимость продукции, которая производилась только в Японии, составляла 20 млн руб.
Вдруг мы узнаём, что японское предприятие не смогло выиграть конкурс на поставку товара. Зато его выиграла пензенская фирма «Лад».
Мы насторожились и стали изучать ситуацию. Выяснилось, что за руководством и учредителями этой фирмы стоит Бочкарёв. И вместо японской продукции они планируют поставить оборудование, которое якобы производится в Зеленограде. Это уже не стыковалось с конкурсной документацией, поскольку аналогов у японского оборудования не было.
Задумка Бочкарёва пахла явным криминалом. И мы понимали, что в дальнейшем его придётся искать по всей стране вместе с украденными деньгами. Поэтому было решено предотвратить экономическое преступление ещё до его совершения.
Мы вышли на руководство ПО «Старт» и предложили для начала съездить в Зеленоград, посмотреть на то оборудование, что им предлагалось.
Поездка в Зеленоград показала, что оборудование является экспериментальным, до ума не доведено. Его стоимость – 16 млн руб. Но если бы его поставили на предприятие, то оно бы просто не работало.
Отменить итоги конкурса оказалось не так просто. Руководству предприятия пришлось выходить на госкорпорацию «Росатом», чтобы решить этот вопрос. Таким образом, удалось предотвратить нанесение экономического ущерба крупному предприятию.
Уже потом к нам приезжала следственная группа из Москвы работать по Бочкарёву в рамках другого уголовного дела. Он обманул ряд предприятий страны и, насколько я знаю, до сих пор находится в «бегах».
По следам «Атлантика»
Уже перед уходом из ФСБ на пенсию мне удалось поучаствовать в расследовании уголовного дела, которое вывело нас на очень крупных мошенников. Впоследствии про них было сообщение в новостях по НТВ.
Всё началось в 2012 г. с обычной электронной закупки.
Некая фирма «Атлантик», которая базировалась в Москве, заявилась на электронный аукцион для поставки оборудования в
г. Заречный. Работали они на удалённом доступе и «уронили» стоимость закупки до 16 млн руб. В то время как само оборудование стоило порядка 18 млн руб. Но правила торгов в тот момент позволяли выдвигать подобные предложения.
По итогам конкурса был заключен договор, а на фирму «Атлантик» перечислены деньги. А ещё через 2 недели эта организация просто исчезла.
По закону рассмотрением таких споров должен был заниматься арбитражный суд. Только в том случае, если он обнаружит криминал, дело передаётся в органы правопорядка, и они подключаются к его расследованию. С учётом всех процедур это как минимум полгода.
Мы решили не ждать и копнули глубже. По сути, мы стали искать, в каких ещё аукционах принимала участие фирма «Атлантик» и как она исполнила взятые на себя обязательства.
Тут-то и выяснилось, что ещё за полгода до истории с Заречным фирма «Атлантик» обманула департамент образования одного из московских районов. Она также выиграла конкурс на поставку оборудования, взяла деньги и потом исчезла.
С учётом того, что сроки поставки истекли, мы посоветовали московским чиновникам написать заявление в полицию. Так появился материал проверки, по которому мы стали работать вместе с коллегами из московской полиции. И ниточка, которая тянулась вслед за «Атлантиком», вывела нас на целую цепочку подставных фирм-однодневок. Каких только названий там не было: и «Флагман», и «Лидер», и «Империя».
В общей сложности все эти фирмы причинили ущерб примерно на 300 млн руб. Мошенники просто выигрывали конкурсы, брали аванс и исчезали.
В дальнейшем они попытались обмануть даже Спецстрой России, после чего к нашему расследованию подключились сотрудники центрального аппарата на Лубянке.
В процессе оперативной комбинации преступную группу удалось «запеленговать» в Санкт-Петербурге. Они работали на квартире в районе Московского вокзала. По удалённому доступу выходили на электронные площадки, перегоняли деньги при помощи цифровой подписи и уже потом обналичивали.
Группа состояла из 5 человек, а одним из её активных лидеров была женщина, кандидат экономических наук. Любопытно, что она свою кандидатскую диссертацию защитила именно по теме проведения аукционов и торгов. Она знала все нюансы и все дыры в законе. Регулярно выходила на электронные аукционы от разных фирм-однодневок. Людей «разводила» очень красиво, даже меняла голоса по телефону.
Мы разрабатывали их почти целый год. В 2013 г. я вышел на пенсию, а дело всё ещё расследовалось. Приговор по лидерам этой группы был озвучен только в январе 2016 г. в Тверском районном суде г. Москвы.
