Самое читаемое в номере

Норвегия нефть для развития

A A A

По материалам семинара «Гражданское общество и управление природными ресурсами», организованного Норвежским Институтом международных отношений (NUPI)10-14 апреля 2015 г. в Осло.


50-летняя история нефтяной отрасли в Норвегии – это история успеха маленькой страны. Падение цен на нефть не стало для Норвегии катастрофой, несмотря на повышенную безработицу в отрасли. С затаённой гордостью норвежские эксперты рассказывали о том, как из экспортёров сырья Норвегия превратилась в одного из крупнейших экспортёров капитала.
* * *
В Норвегии задолго до обнаружения нефти в 1960-х гг. были сильны социал-демократические традиции. Профессор Уле Гуннар Аусвик и постдокторант Берит Кристофферсен рассказали, что присутствие государства традиционно сильно в значимых для интересов всего общества отраслях. Например, гидроресурсы (в Норвегии много водопадов и гидроэлектростанций) принадлежат либо государству, либо местным властям.

norway3

«Мы полагаем, что государство не коррумпировано и служит интересам народа», – утверждали эксперты. Когда нефть нашли, принцип участия государства не обсуждался ни в одной партии. Споры велись лишь о том, как это делать.
С помощью неправительственных организаций в 1971 г. были сформулированы 10 нефтяных заповедей Ожидалось, что доходы от нефти будут направлены на улучшение качества жизни, защиту окружающей среды. Было принято решение о средней скорости добычи. Впоследствии это решение было пересмотрено в сторону увеличения.
В Норвегии не было ни бизнеса, ни социального опыта работы с нефтью. Было решено создать государственную компанию Statoil и пригласить американские компании в качестве операторов. Норвежские специалисты учились у иностранцев, «смотрели из-за плеча», чтобы спустя 10-15 лет работать самостоятельно. Тогда же была создана «нефтяная бюрократия», надзирающая за прозрачностью нефтяной отрасли.
«Чтобы перестать думать о том, сколько произвели нефти», норвежцы создали нефтяной фонд. Его назвали фондом будущих поколений.
В 1990-е гг. стратегия нефтяной отрасли поменялась: извлечь с максимальной скоростью имеющиеся запасы, потому что «климат может убить нефтяной сектор».
В Норвегии нефть составляет примерно 50% экспорта и 25% ВВП, примерно четверть всех инвестиций и государственных доходов. Непосредственно заняты в нефтедобыче 25 тыс. чел. Это составляет около 1% трудовых ресурсов страны. Но если учесть отрасли, обеспечивающие работу нефтегазовой, сопоставить все цепи, то получится в 8 раз больше. Для отельных регионов значимость нефтянки гораздо сильнее: в Осло с ней связана четверть всех занятых, в Ставангере – половина, в Бергене – от одной четверти до одной трети.

norway


В связи с падением цен на нефть, проблемы появились, но не в такой степени, как в России. В Норвегии принято обсуждать возникающие проблемы и договариваться: о защите работников нефтяной отрасли, о компенсации занятым рыболовецким промыслом и т. п.
В Норвегии традиционно сильные профсоюзы. Представитель трудового коллектива по технике безопасности вправе остановить работу предприятия. Эти нормы появились не сразу: профсоюз нефтяников был создан в конце 1970-х гг. после нескольких смертельных случаев.
В стране сильно движение в защиту окружающей среды. Экологические организации выступают за широкое общественное просвещение, освещение проблемных вопросов в СМИ. Значительная часть норвежцев выступает против разработок шельфа в Баренцевом море. Молодёжь выходит с лозунгами «Нефть Арктики должна остаться в земле».
В районе Лофотенских островов разработки не ведутся, хотя оно перспективно для нефтяной промышленности. Причина в том, что общественное мнение против. На Лофотенах уникальная природа, живущие там люди хотят её сохранить.
Норвежские эксперты говорили, что, возможно, небольшое население страны – 5 млн чел. – способствовало тому, что они умеют договариваться. В этом они видят своё отличие, например, от Греции, где принято гневаться, а не искать рациональный компромисс.
Можно ли экспортировать норвежский опыт? Эксперты выражали сомнение.
В Норвегии, до поры бедной стране, ценится привычка быть скромными. Поэтому свалившееся в виде нефти богатство они решили потратить разумно и в общих интересах.
Было немало сказано о доли везения: многие вопросы были решены до того, как была найдена нефть, и потому их решение было разумным. Незадолго до появления нефтяных доходов в стране были близки к тому, чтобы обратиться в Международный валютный фонд.
Морские границы с Данией и Великобританией были разграничены до открытия первого месторождения Экофиск. Оно находится как раз вблизи датской и британской границы.
Спустя полвека сказочным кажется рассказ о том, что само месторождение Экофиск могло быть не найдено. Американцы, по договору, должны были пробурить 5 скважин. Пробурив безрезультатно четыре, они хотели сворачивать работы, но представители Норвегии заявили: или бурите, или возвращайте деньги.
О том, как распоряжаться доходами, также договорились до того, как высокие доходы начали поступать. Возможно сейчас, в условиях общемировой тенденции на либерализацию, эти вопросы решались бы по-другому.
Сегодня норвежцы убеждены, что их нефтяное законодательство прозрачно и предсказуемо. Эксперты говорили о неизбежности больших дебатов по поводу распоряжения средствами нефтяного фонда – 700 млрд долларов.
«В нас причина того, что норвежцы спокойно спят по ночам», – иронично заявила Сесиль Хеллествейт, член Совета по этике при Государственном нефтяном фонде Норвегии, старший советник по правовым вопросам.
Пять человек-членов Совета следят за тем, чтобы инвестиции направлялись в бизнес-модели, лишённые коррупции. Совет оценивает деятельность компаний по качеству продуктов, по воздействию на окружающую среду. Также должны уважаться права лиц, которые находятся под воздействием компаний-получателей инвестиций.
Чтобы выяснить это, Совет проводит «негативный скрининг», т. е. проверяет филиалы, дочерние компании, субподрядчиков. Например, крупная компания никогда напрямую не использует детский труд, но субподрядчики могут это делать. (Кстати, глава Совета господин Андерсен распродал табачные компании, чтобы соответствовать своей должности.)
По словам Сесиль Хеллествейт, банк, занимающийся инвестированием средств фонда, ещё ни разу не отказался выполнить рекомендации Совета.

norway2

Решение фонда прекратить инвестиции является наказанием, потому что бьёт по репутации компании и влечёт каскад последствий. После публикации такого решения в профильных изданиях на английском языке другие инвестиционные фонды также отказываются вкладывать средства.
Госпожа Хеллествейт признавала противоречивость работы Совета по этике: «У нас нет мандата подменять расследовательские органы, мандата влиять на политику других стран». А как быть, например, если в стране все компании нарушают национальное законодательство? Вообще уйти из этой страны?
Совет является публичным институтом: «Мы со всеми разговариваем, слушаем всех, и обязательно неправительственные организации».
Видимо, в привычке обсуждать и договариваться и состоит секрет Норвежского успеха.

Прочитано 1481 раз

Поиск по сайту