Имя Лео Варадкара хорошо известно за рубежами Ирландии, поскольку он уже возглавлял в 2017-2020 годах правительство этой страны. Когда он первый раз взял в свои руки бразды правления, ему было всего 38 лет. Так что Л. Варадкар является самым молодым в истории премьер-министром Ирландии.
Л. Варадкар родился в Дублине в смешанной семье. Его отец – врач, выходец из Индии, а мама – медсестра-ирландка.
Л. Варадкар пошёл было по стопам отца, став врачом, но потом предпочёл врачебной практике политику.
Самым главным его достижением на посту премьер-министра является организация референдума о легализации абортов в 2018 г. Тогда эту меру поддержали 66% ирландцев. Тот референдум стал одним из символов превращения Ирландии из патриархальной и консервативной страны, прозябающей на глухой окраине Европы, в передовое, динамично развивающееся общество, находящееся на острие социального прогресса.
Не только постороннему наблюдателю, но и многим ирландцам трудно понять разницу в программе между либеральными «Солдатами судьбы» и консервативным «Галльским племенем». И те и другие – почтенные буржуазные партии, выступающие за рыночную экономику, свободную торговлю, глобализацию и как можно более глубокую европейскую интеграцию Ирландии. Своими корнями они уходят в две фракции легендарной Ирландской республиканской армии, оказавшиеся по разные стороны линии фронта во время гражданской войны 1922–1923 годов.
Долгие десятилетия «Солдаты судьбы» и «Галльское племя» поочерёдно сменяли друг друга у руля власти. Но после выборов 2020 г. их впервые заставил объединиться в коалицию стремительный рост популярности коммунистов из партии «Мы сами» во главе с 53-летней Мэри Макдоналд.
Тогда либералы и консерваторы договорились, что их вожди будут возглавлять правительство по очереди, каждый по полсрока полномочий нового созыва парламента. Первую половину срока правительство возглавлял вождь либералов Майкл Мартин, а Л. Варадкар работал вице-премьером и министром предпринимательства, торговли и занятости.
17 декабря запланированная ротация состоялась. Л. Варадкар пересел в кресло премьер-министра, а М. Мартин – в кресло вице-премьера, заодно взяв себе портфели министра иностранных дел и обороны.
Экономика Изумрудного острова
Некогда нищая Ирландия, из которой бежала от голода и беспросветной нужды большая часть населения, теперь является одной из самых богатых стран мира. По данным МВФ, в 2021 г. её ВВП на душу населения, рассчитанный по паритету покупательной способности, превысил 113 тыс. долл. (в соседней Англии – всего 50 тыс. долл.). По этому показателю Ирландия уступает только Сингапуру.
При этом в стране весьма низкий уровень неравенства. По данным Всемирного банка, коэффициент Джини в 2018 г. в Ирландии был равен 0,306 (в Словакии – 0,232 (2019 г.); на Украине – 0,256 (2020 г.); в Германии – 0,317; в России – 0,36 (2020 г.); в Китае – 0,382 (2019 г.); в США – 0,415 (2019 г.); в Турции – 0,419 (2019 г.)).
Безработица находится на историческом минимуме (4%).
Темпы экономического роста вообще сногсшибательные. В III квартале 2022 г. ВВП превысил показатель того же периода 2021 г. более чем на 10%.
Впрочем, к статистике по ВВП Ирландии надо относиться с изрядной долей сомнений. Дело в том, что крайне низкий здешний налог на прибыль корпораций (12,5%) превратил эту страну в убежище для многих ТНК. (Для сравнения, в Венгрии налог на прибыль корпораций равен 9%, в Польше и Англии – 19%, в США – 21%, в Китае – 25%, в Германии – 29,65%.)
Используя трансфертное ценообразование, ТНК искажают собственные производственные показатели, чтобы платить налог в Ирландии, тем самым уменьшая общую тяжесть давящего на них бремени. Так что все эти головокружительные темпы роста ВВП Ирландии в значительной степени объясняются тем, что в них включается добавленная стоимость, сгенерированная совсем в других странах.
Тем не менее было бы неправильно думать, что экономическое процветание Ирландии – это всего лишь мираж.
Эта постиндустриальная страна действительно обладает мощнейшим сектором услуг, основу которого составляют информационно-коммуникационные технологии. Благоприятный налоговый режим, прекрасный деловой климат, удобная англоязычная среда, неплохие университеты превратили Ирландию в место паломничества для ведущих компаний этой отрасли.
В знаменитых Кремниевых доках Дублина расположились европейские штаб-квартиры Microsoft, Google, Facebook, Twitter, LinkedIn, Intel. Здесь работают и высокотехнологичные стартапы, и ведущие агрегаторы онлайн-услуг (Tripadvisor, Airbnb, Amazon, Accenture).
Неудивительно, что на долю информационно-коммуникационного сектора в 2020 г., по данным Атласа экономической сложности Гарвардского университета, пришёлся 51% общего объёма ирландского экспорта. В нём заняты десятки тысяч высококвалифицированных работников, ежегодно генерирующих десятки миллиардов долларов добавленной стоимости и получающих очень высокие зарплаты.
В результате Ирландия превратилась в магнит не только для иностранных инвестиций, но и для высококвалифицированных специалистов со всего мира. Многие из них – это потомки тех самых ирландцев, что в XIX–XX веках бежали от голода и беспросветной нужды в Англию, США, Канаду, Австралию и другие страны.
Как раз концентрация в стране такого огромного количества высокооплачиваемых работников привела к резкому взлёту цен на жильё, особенно в Дублине. Сейчас аренда квартиры в ирландской столице обходится дороже, чем в Амстердаме, Париже или Берлине. Средняя дублинская семья ежемесячно платит за жильё 2300 евро.
Неудивительно, что один из недавних опросов показал, что 43% ирландских квартиросъёмщиков подумывают об эмиграции, не выдерживая столь высоких арендных ставок. Жилищный кризис стал теперь главной социально-экономической проблемой страны.
Ситуация ещё больше обостряется из-за высокой инфляции, охватившей всю Европу. Сейчас её уровень в Ирландии превышает 8%.
Главной отраслью обрабатывающей промышленности Ирландии является химическая. На её долю приходится 24% экспорта страны, причём половина этого объёма – это продукция фармацевтической промышленности.
На долю же продукции машиностроения приходится всего 9% национального экспорта.
Ирландия стремительно становится страной всё более свободных общественных нравов. Популярность католической церкви, которая некогда была знаменем национальной борьбы за независимость, стремительно падает. Этому способствуют и многочисленные скандалы последних десятилетий вокруг сексуальных домогательств католических священников по отношению к детям. Опросы, проводившиеся ещё в середине прошлого десятилетия, показали, что лишь треть ирландцев тогда исправно посещала воскресные службы.
Впрочем, всё более светский характер страны не приводит к падению в ней нравственности и духовности. В 2020 г., по данным Управления ООН по наркотикам и преступности, в Ирландии было совершено 0,7 умышленного убийства на 100 тыс. населения (в Италии – 0,5 убийства; в Германии – 0,8; в США – 6,52; в России – 7,3 убийства).
Средняя ожидаемая продолжительность жизни при рождении в Ирландии в 2021 г. составила, по данным ООН, 82 года (в Швейцарии – 84 года, в Испании – 83, в Германии – 78, в Китае – 78, в США – 77, в России – 69 лет).
Если говорить о развитии науки и образования в Ирландии, то здесь остаётся впечатление какой-то недоделанности.
Ирландская школа даёт в целом неплохие знания, но некоторое отставание местных школьников по естественно-научным предметам, выявленное обследованиями ОЭСР, не позволяет отнести её к числу лучших в мире систем среднего образования, каковыми являются сингапурская, тайваньская, японская, южнокорейская, польская, канадская, финская, шведская и английская школы.
По данным Центра международных рейтингов университетов (ОАЭ), в число 2000 лучших вузов мира входят 8 ирландских. Это неплохо для 5-миллионной страны. (В 145-миллионной России таких вузов 19.) Но лучший из ирландских университетов занимает всего лишь 235-е место в мире.
Богатая Ирландия в 2020 г. выделила на НИОКР всего 1,23% своего ВВП. (Для сравнения, Румыния тогда потратила на эти цели 0,47%; Турция – 1,09%; Китай – 2,4%; Германия – 3,14%; США – 3,45%; Швеция – 3,53%).
Придут ли к власти коммунисты?
Опросы показывают, что консерваторы сейчас являются самой популярной партией правящей коалиции. Так что именно их вождю Л. Варадкару придётся возглавить борьбу правящих партий со стремительно набирающей очки коммунистической оппозицией в преддверии следующих парламентских выборов, которые должны пройти в конце зимы 2025 г.
Если правительство Л. Варадкара не сможет добиться серьёзных успехов в борьбе с жилищным кризисом, то на выборах консерваторам и либералам придётся очень туго.
Критика коммунистов упорно бьёт именно по жилищной проблеме – самой болезненной для правительства. Вождь оппозиции М. Макдоналд обещает быстро её решить, придя к власти. Она говорит, что в кратчайшие сроки построит 100000 квартир для ирландцев и собьёт тем самым цены на рынке аренды жилья.
Коммунисты обещают также повысить эффективность работы национальных систем здравоохранения и образования.
Но визитной карточкой ирландских коммунистов является обещание осуществить национальную мечту об объединении всего острова под властью Дублина.
Коммунисты из партии «Мы сами» в прошлом были политическим крылом печально известной Ирландской республиканской армии (ИРА), которая весь конец XX столетия вела борьбу за присоединение Ольстера к Республике Ирландия, используя террористические методы. При этом ИРА совершенно не заботило то обстоятельство, что протестантское большинство населения Северной Ирландии желало оставаться в составе Соединённого Королевства.
В отличие от консерваторов и либералов коммунисты ведут политическую деятельность в обеих частях Ирландии. И в Республике Ирландия, и в Ольстере они уже стали самой влиятельной и популярной политической силой. Если они придут к власти в Северной Ирландии, то это будет означать, что в этой части Соединённого Королевства произошли тектонические сдвиги в общественных настроениях.
Как показывают опросы, они уже идут. В 2021 г. впервые было зафиксировано, что число жителей Северной Ирландии, желающих оставаться под властью Лондона, упало до отметки в 50%. Таким переменам есть несколько объяснений.
Во-первых, в североирландском обществе происходят медленные, но верные демографические изменения: падает доля протестантов, растёт доля католиков.
Во-вторых, северных ирландцев крайне удручает безумное решение англичан о выходе из ЕС на референдуме 2016 г. Эта выходка больно ударила по Ольстеру, который сам 55% голосов проголосовал за то, чтобы остаться в составе Союза.
В итоге этот регион страны оказался в совершенно нелепом положении: теперь он отделён таможенной границей от остальной части королевства. Всё это не могло не способствовать подрыву верноподданнических чувств северных ирландцев по отношению к Лондону.
В-третьих, более высокий уровень жизни в Республике Ирландия делает идею присоединения к ней всё более привлекательной в глазах жителей Ольстера.
Когда североирландское общество дозреет до идеи о переходе под власть Дублина, в этом регионе будет организован референдум. Лондон препятствовать этому не станет. Он признал право на самоопределение Ольстера ещё по Соглашению Страстной пятницы 1998 г.
Так что, вполне возможно, что ныне живущие поколения увидят, как весь Изумрудный остров будет объединён под властью Дублина.
Михаил Зелёв, кандидат исторических наук
