Расти и сияй

A A A

Президент Египта совершил разворот на 180 градусов в своей экономической политике. Абдель-Фатта эс-Сиси внезапно захотел укрепить частный сектор.

Уважение к другим не принадлежит к числу достоинств Абдель-Фатты эс-Сиси. Египетский самодержавный президент, который сверг в 2013 г. демократически избранное правительство, отчитывает своих граждан за то, что они толстые и избалованные, и бранит тех иностранных лидеров, что осмеливаются напоминать о его дурной репутации в области защиты прав человека.
Но в последние недели главной мишенью для критики с его стороны стало его собственное правительство. Открывая новый химический завод 28 декабря, президент заявил, что государство плохо справляется с управлением экономикой. «Нам нужен частный сектор, – сказал он. – Мы доказали собственную некомпетентность в управлении».
Управляющие египетскими компаниями были удивлены его замечаниями, но не самим выводом. Они годами жаловались на недобросовестную конкуренцию со стороны государственных предприятий, которые широко пользуются налоговыми и прочими льготами. Постоянно расширяющаяся экономическая империя вооружённых сил вытесняет частный бизнес.
МВФ ещё в 2017 г. предостерегал, что это может помешать хозяйственному росту. Всё так и случилось. Ежегодные темпы роста в 2015-2019 годах превышали 4% и оставались выше отметки в 3% даже в условиях пандемии. Но это было связано в основном с бумом в добыче газа и ростом государственных расходов.
Индекс деловой активности рос на протяжении всего 9 из последних 60 месяцев. Прямые иностранные инвестиции сократились с 3,4% ВВП в 2016/17 финансовом году до 1,3% в 2020/21.
В ряде своих последних речей Сиси признал наличие трудностей. Конечно, он не Адам Смит. Он просто стал называть частный сектор партнёром государства. Тем не менее некоторые предприниматели воодушевлены даже таким изменением тона. По настоянию МВФ Египет предпринял ряд шагов по улучшению делового климата. Тем не менее даже если Сиси всерьёз намерен обуздать государство – а об этом пока говорить рано, – рост в частном секторе быстро не начнётся.
Перечисление поводов для оптимизма нужно начать с многократно оклеветанной египетской бюрократии. В 2017 г. парламент принял закон об инвестициях, предоставляющий ряд льгот. Это было сделано в рамках выполнения обязательств перед МВФ, который годом ранее предоставил этой стране кредит в 12 млрд долл. Затем в 2018 г. был принят закон о банкротстве, который, по сути дела, перестал считать его уголовным преступлением.
Министерства начали цифровизацию государственных услуг, включая регистрацию прав собственности на землю. В прошлом году Египет начал внедрять цифровую таможенную систему, которая должна покончить с привычным беспорядком с бумагами и печатями. Это должно облегчить фирмам таможенную очистку товаров, а государству – сбор пошлин.
Когда Сиси пришёл к власти, отключения электроэнергии были повседневной неприятностью для граждан и настоящим бедствием для промышленности. Сегодня же Египет производит больше электричества, чем потребляет. Крупные газовые месторождения в Средиземном море дают достаточное количество топлива для работы 3 новых ТЭС общей мощностью в 14,4 ГВт. Быстро растут и капиталовложения в солнечную энергетику. Правительство надеется вскоре начать экспорт излишков электричества.
Миллиарды долларов тратятся на новые дороги и мосты, призванные решить проблемы пользующейся дурной славой транспортной системы. Новая промышленная зона вдоль Суэцкого канала способствует привлечению инвестиций из Китая, России, Объединённых Арабских Эмиратов и других стран. Скорость интернета, всё ещё низкая по мировым стандартам, с 2018 г. выросла в 6 раз.
Всё это закладывает основы для экономического роста. Впрочем, есть причины и для сомнений. Во-первых, неясно, действительно ли бывший генерал Сиси имеет в виду именно то, о чём говорит.
Некоторые из его приближённых заявляют о необходимости приватизации принадлежащих армии компаний. Но роль вооружённых сил непрозрачна. Никто не имеет полного представления о том, чем они владеют. В 2016 г. тогдашний премьер-министр Шериф Исмаил заявил, что армии надо в течение нескольких лет сократить свою хозяйственную деятельность. В итоге же она лишь расширилась.
Кроме того, существует ведомство государственной безопасности, которое настаивает на проверке иностранных инвесторов, что задерживает реализацию крупных сделок. «Если в вашей компании нет иностранного акционера, то открытие нового предприятия займёт несколько дней, – говорит один управляющий. – Если же у вас есть хотя бы один иностранный участник, это может занять и месяц, и два, и три».
Но даже если армия и служба безопасности отступят, то остаются вопросы, что же будут производить египетские фирмы и где они это будут продавать. Более половины египетского экспорта составляют сырьевые товары. С другой стороны, для производства промышленных товаров надо завозить комплектующие и материалы из-за рубежа.
По данным Всемирного банка, только 20% египетского экспорта электротехнических изделий изготовлено на основе местных комплектующих. Автомобилестроение закупает внутри страны менее четверти узлов и деталей, тогда как у ряда автомобильных заводов в Марокко этот показатель равен 60%.
Чтобы создать большое количество рабочих мест и серьёзно нарастить экспорт, Египет должен научиться изготавливать комплектующие, а не просто собирать конечные изделия. Руководители предприятий говорят, что этому препятствуют неэффективные государственные фирмы, а также низкий уровень образования и дороговизна заёмных средств. Ни одну из этих проблем невозможно решить быстро.
Долгие годы повышения налогов и сокращения субсидий поставили египетских потребителей в сложное положение. Почти треть населения страны живёт за официальной чертой бедности, которая равна 857 фунтам (54 долл.) в месяц. Средний класс ворчит по поводу введения всё новых и новых сборов. Например, в декабре Министерство образования объявило, что начинает взимать плату за сдачу необходимых для поступления в университеты экзаменов.
18 января Сиси поднял минимальную зарплату до 2700 фунтов в месяц. Это уже третье её повышение с тех пор, как он занял пост президента в 2014 г. Тогда она составляла 1200 фунтов.
egypt

На диаграмме показана динамика в 2014-2021 годах минимальной месячной зарплаты в Египте (в фунтах) (действительной и той, какой она должна была бы быть, чтобы угнаться за темпами роста цен). Источники: МОТ; Центральное агентство общественной мобилизации и статистики Египта.

Но в действительности вся эта щедрость мнимая. Рост минимальной зарплаты не поспевает за ростом цен. Покупательная способность египтян сейчас ниже, чем 8 лет назад. К тому же это повышение минимальной зарплаты ничего не значит для тех, кто работает в теневом секторе, а это две трети занятых. В целом 80% трудоспособного населения либо не имеют работы, либо заняты на низкооплачиваемых рабочих местах, где не действуют никакие социальные гарантии.
Ближайшие несколько лет будут очень трудными. Рост цен на импортное продовольствие (а это 21% всего египетского импорта) неизбежно подхлестнёт инфляцию.
Ещё одной головной болью властей является рост государственного долга, который достиг в прошлом году отметки в 91% ВВП (10 лет назад он был равен 73%). Около трети доходов бюджета уходит на его обслуживание.
Правительство надеется на привлечение иностранных инвесторов для финансирования своих великих проектов и сделок с оружием, но рейтинговые агентства Fitch и Moody's крайне низко оценивают египетские облигации.
Теперь Египет с тревогой ждёт повышения процентных ставок Америкой и другими богатыми странами. Это должно привести к снижению относительной доходности египетских долговых расписок и ослабить и без того слабый восторг иностранных финансистов по их поводу.
Рост цен на импортное продовольствие должен привести к увеличению дефицита внешнеторгового баланса. Согласно проведённому The Economist анализу развивающихся рынков, Египет входит в тройку наиболее уязвимых стран в случае ужесточения Федеральной резервной системой своей кредитно-денежной политики.
Так что, возможно, новообретённый восторг Сиси в отношении частного сектора является плодом жестокой необходимости. Государство больше не в состоянии поддерживать столь высокий уровень расходов.
Однако после долгих лет недостаточных капиталовложений в производство и в подготовку рабочей силы, а также из-за того крайне затруднительного положения, в котором оказались египетские потребители, частный сектор, по-видимому, просто не готов к быстрому росту.
«У людей совсем не было возможности отдышаться, – говорит один из управляющих. – А теперь мы входим в куда менее благоприятную мировую среду».
The Economist, 5 февраля 2022 года.

Прочитано 974 раз

Поиск по сайту