Стволы и позы

Чтобы побывать на линии фронта гражданской войны в Афганистане, не нужно далеко отъезжать от столицы Кабула. Присутствие талибов (террористической организации, запрещённой в России – «УМ») заметно уже у полицейской заставы, что находится в провинции Вардак, в 20 км от города, на ведущем на юг шоссе.
Застава представляет собою взорванные бетонные стены, высящиеся на холме, нависающем над дорогой. Рядом с нею стоит с десяток мужчин, одетых не в военную форму, а в шальвар-камизы и обутых в кроссовки. Некоторые держат стволы, но у большинства их нет. Среди них есть подростки.
25-летний командир Омедулла Ханджар, в подчинении которого находятся шесть застав вдоль шоссе, объясняет, что днём в основном всё тихо. А вот ночью, говорит он, местные талибы (террористическая организация, запрещённая в России – «УМ») начинают обстреливать заставу с соседних гор. В отличие от полицейских, у них есть приборы ночного видения и лазерные прицелы.
Но не всё у повстанцев получается, говорит Ханджар. Недавно они собирались взорвать ещё одну заставу на этой дороге, но полиции удалось заранее узнать об их намерениях. Полицейские устроили засаду.
Ханджар показывает на своём смартфоне снимок невзорвавшейся бомбы и телефона, с помощью которого талибы (террористическая организация, запрещённая в России – «УМ») хотели привести её в действие. Но такие победы редки.
Местные талибы (террористическая организация, запрещённая в России – «УМ») живут в окрестных деревушках, которыми управляют как своими феодальными владениями, неприступными для правительственных войск.
Ханджар жалуется, что местное население защищает повстанцев, хотя понимает, почему это происходит. «Здесь такая безработица, – говорит он. – Правительство не открывает никаких возможностей».
В сентябре в Дохе – столице Катара – начались переговоры между политическим руководством талибов (террористической организацией, запрещённой в России – «УМ»), представителями афганского правительства и вождями гражданского общества.
К ним шли долгие годы. Они последовали за подписанием в феврале соглашения между Соединёнными Штатами и талибами (террористической организацией, запрещённой в России – «УМ»), согласно которому Америка обязалась вывести свои войска, а повстанцы – порвать все связи с международными террористами и начать искренний диалог с правительством о прекращении огня и политическом урегулировании.
Афганское правительство, выполняя условия соглашения, освободило 5000 пленных талибов (членов террористической организации, запрещённой в России – «УМ»).
Один только вид бородатых повстанцев в тюрбанах, сидящих за столом переговоров, мог породить надежды на прекращение 40-летнего конфликта. Но дела там продвигаются очень медленно. Стороны до сих пор спорят о повестке дня и других организационных вопросах. Главную проблему – форму будущего правительства Афганистана – даже не начинали обсуждать.
Тем временем происходит сокращение численности американских войск в Афганистане. За последний год она снизилась более чем вдвое – с более чем 9000 до примерно 4500 военнослужащих.
Хотя соглашение предусматривает, что полный вывод должен завершиться к июню будущего года, и то лишь в случае выполнения талибами (террористической организацией, запрещённой в России – «УМ») взятых на себя обязательств, президент Дональд Трамп торопится.
В октябре он заявил, что хочет, чтобы все американские военные «вернулись домой к Рождеству». На этой неделе Пентагон, несмотря на возражения со стороны НАТО, объявил о планах сократить численность американских войск до 2500 военнослужащих к середине января, когда заканчивается срок Трампа.
Интенсивность воздушных ударов, которая в 2019 г. достигла наивысшего уровня за все два десятилетия американского вторжения, теперь заметно сократилась.
Вместо того чтобы отступить и всецело сосредоточиться на переговорах, талибы (террористическая организация, запрещённая в России – «УМ») воспользовались открывшимися возможностями и укрепили свои боевые позиции.
27 октября ООН сообщила, что с момента начала переговоров не наблюдается сокращения числа жертв среди мирного населения. В некоторых частях страны уровень насилия даже вырос.
В последние недели талибы (террористическая организация, запрещённая в России – «УМ») попытались взять под свой контроль ряд районов, в частности Панджвай близ города Кандагара.
12 октября повстанцы напали на Лашкар-Гах – столицу провинции Гильменд. Это первое крупное нападение на афганский город таких размеров более чем за год.
Афганская армия в массе своей отступает. Ответные удары с воздуха по талибам (террористической организации, запрещённой в России – «УМ») наносят только американцы.
За последний месяц погибло несколько сот афганских солдат. (По-видимому, такие же потери понесли и талибы (террористическая организация, запрещённая в России – «УМ»).
Талибы (террористическая организация, запрещённая в России – «УМ») также уничтожили множество правительственных чиновников.

СМЕРТЬ И НАЛОГИ
Ощущение пребывания в осаждённой крепости связано не только с насилием. Талибы (террористическая организация, запрещённая в России – «УМ») впервые пришли к власти в 1990-е годы, когда кандагарские купцы стали платить им за обеспечение безопасности на дорогах. Эта дань была ниже, чем поборы тогдашних полевых командиров.
Похоже, теперь вновь применяется старый метод. На окраине Кабула владелец компании, импортирующей газ для приготовления пищи, рассказывает, что за последний год безопасность перевозок заметно возросла, поскольку талибы (террористическая организация, запрещённая в России – «УМ») стали контролировать больше дорог. Они берут по 35000 афгани (455 долл.) с каждого грузовика, следующего в Кабул из Херата, со стороны персидской границы.
«Раньше талибы (террористическая организация, запрещённая в России – «УМ») не собирали налоги, – говорит он. – Вместо этого они обстреливали нас из РПГ. Так что мы довольны налогами».
На землях, контролируемых талибами (террористической организацией, запрещённой в России – «УМ»), действуют теневые органы власти. Пер Мухаммад, 38-летний фермер из провинции Забуль (Юго-Восточный Афганистан), говорит, что в их деревне 134 семьи ежегодно платят талибам (террористической организации, запрещённой в России – «УМ») по 2500 пакистанских рупий (5 долл.). Ещё они платят закат, сумма которого пропорциональна размеру имущества семьи.
Это позволяет им пользоваться услугами жестокой, но эффективной системы правосудия талибов (террористической организации, запрещённой в России – «УМ»). Местные вожди талибов (террористической организации, запрещённой в России – «УМ») разрешают большинство тяжб.
Более крупные судебные споры (например, по поводу земли) разрешает руководитель района. У него нет своей конторы, говорит Мухаммад, но до него легко можно дозвониться по телефону.
«При нём всегда пять мулл и несколько вооружённых талибов (членов террористической организации, запрещённой в России – «УМ»)». Они выслушивают позиции обеих сторон и немедленно выносят решение.
«Никто не смеет его оспаривать», – говорит он. Ведь за их спиной стоят вооружённые люди.
На землях, контролируемых талибами (террористической организацией, запрещённой в России – «УМ»), часто продолжают работать финансируемые правительством школы и больницы, говорит Эшли Джэксон, исследователь из Института заморских исследований (Британия), особенно если об этом просят местные жители.
В некоторых районах талибы (террористическая организация, запрещённая в России – «УМ») даже требуют, чтобы учителя, которым платит жалованье правительство, выходили на работу.
На землях, контролируемых талибами (террористической организацией, запрещённой в России – «УМ»), совершенно спокойно работает ряд НКО, которые взаимодействуют с «координаторами», назначаемыми местным командиром.
«Правительство – вот кого я боюсь, – говорит один из работников агентства помощи. – С талибами (террористической организацией, запрещённой в России – «УМ») мы можем взаимодействовать».
Столь неоднозначная система позволяет, по меньшей мере, мальчикам на землях, захваченных талибами (террористической организацией, запрещённой в России – «УМ»), продолжать учиться, а больным – лечиться.
Но это помогает легитимизировать власть повстанцев, которым начинает больше доверять население, хотя оказываются все эти государственные услуги за счёт иностранных пожертвований.
14 октября Министерству иностранных дел Британии пришлось напомнить НКО, что им не следует платить налоги талибам (террористической организации, запрещённой в России – «УМ»).
Что же будет дальше?
Афганские правительственные чиновники говорят, что талибы (террористическая организация, запрещённая в России – «УМ») считают, что победили Америку, а в Дохе ведутся лишь переговоры о капитуляции правительства.
Впрочем, полная военная победа маловероятна. Афганская армия деморализована, но пока не разгромлена. В её распоряжении есть теперь новые ВВС.
Попытка завоевать крупные города грозит талибам (террористической организации, запрещённой в России – «УМ») большими неприятностями. Это может заставить Америку вновь начать войну.
Как подозревают многие в Кабуле, нападение на Лашкар-Гах не было одобрено политическим руководством талибов (террористической организации, запрещённой в России – «УМ») в Дохе.
Однако чем дольше тянутся переговоры, тем слабее становится афганское правительство. Гибель, ранения и дезертирство военнослужащих постепенно выматывают армию. В августе президент Ашраф Гани сообщил, что за предшествующие шесть месяцев от рук талибов (террористической организации, запрещённой в России – «УМ») погибли более 12000 солдат, полицейских и мирных жителей. Согласно американским оценкам, в III квартале число погибших афганцев выросло на 5% по сравнению с тем же периодом прошлого года.
Как говорит Тимор Шаран, работавший до прошлого года заместителем одного из министров, осада приводит к углублению политических разломов внутри самого афганского государства.
Это увеличивает вероятность того, что переговоры в Дохе увенчаются соглашением, выгодным талибам (террористической организации, запрещённой в России – «УМ»), особенно учитывая ускоренный вывод американских войск, на котором настаивает Трамп.
Талибов (террористическую организацию, запрещённую в России – «УМ») с их теневыми органами власти и растущей напористостью теперь можно рассматривать как будущее правительство страны. В Дохе они величают себя, как и в 1990-е годы, когда находились у власти, «Исламским эмиратом Афганистан».
В афганских городах их возвращения ожидают с ужасом. Наджа Садат, врач, работающий в государственной больнице в Херате – процветающем городе близ границы с Ираном, – говорит, что глубоко озабочена перспективой возвращения талибов (террористической организации, запрещённой в России – «УМ»).
Она помнит их правление: «Нам не позволяли выходить из дома».
Она смогла стать врачом и сделать карьеру только благодаря их падению. Больницу, где она работает, поддерживают иностранные жертвователи, в частности Агентство США по международному развитию и благотворительная организация «Международное спасение».
Если талибы (террористическая организация, запрещённая в России – «УМ») вернутся, то всё это может исчезнуть. Это становится всё более вероятным.
The Economist, 21 ноября 2020 года.