«Порошенко, Зеленский, Порошенко, Зеленский…» – нараспев повторяет председатель избирательной комиссии, раскладывая бюллетени.
Украинское посольство в Варшаве. Воскресенье, около полуночи. Представители кандидатов в президенты собрались вокруг стола, чтобы подсчитать поданные в 1 туре голоса граждан Украины, живущих в соседней Польше.
Один из членов берёт один за другим из кучи в середине стола длинные простыни бюллетеней с именами 39 кандидатов и передаёт их председателю комиссии. Тот объявляет, за кого подан голос, и предаёт бюллетень соответствующему представителю, который кладёт его в соответствующую стопку.
Самые большие стопки – это бюллетени, где отмечены действующий президент Петр Порошенко и Владимир Зеленский, комик, ставший политиком.
Эта сцена позволяет нам понять причины упругости Украины. В отличие от других бывших советских государств, это демократия, пусть и с глубокими изъянами. Она остаётся верной своему курсу в Европу, который был взят во время протестов в поддержку ЕС на майдане Независимости в 2013-2014 годах, несмотря на русское военное вторжение и присоединение Крыма к России.
Украинцы наслаждаются свободой, подкреплённой либерализацией визового режима с ЕС в
2017 г. С тех пор сотни тысяч граждан этой страны воспользовались своим правом свободно путешествовать по Союзу.
Многие приезжают в Польшу, привлечённые её близостью, сходством культур и языков и быстро растущим народным хозяйством этой страны.
31 марта тысячи украинцев выстроились в очереди к своему посольству в Варшаве и консульствам в Кракове и Гданьске, чтобы отдать свой голос на выборах. Торжество трансевропейской демократии!
Впрочем, демократия и сближение с Европой требуют чего-то большего, чем просто проведение выборов каждые 5 лет. Необходимы власть закона, прозрачность и сильные учреждения.
И здесь Украине предстоит ещё очень тяжёлая борьба. Коррупция носит повальный характер, а олигархи всё ещё господствуют в политике. Разочарование медленными темпами прогресса подвигло многих на эмиграцию.
По некоторым оценкам, число украинцев, живущих в Польше, выросло с 220000 в 2013 г. до 1,5 млн. По сравнению с прежними волнами украинской иммиграции, нынешняя носит скорее постоянный, чем сезонный характер, молода, лучше образованна и знает иностранные языки. Более трети новых иммигрантов окончили университет.
Ангелина Примак приехала в Польшу в 2013 г., чтобы изучать проблемы Европы. Для таких студентов, как она, одна из основных причин эмиграции – коррупция в университетах.
Взятки на экзаменах столь распространены на Украине, что полная стоимость обучения ничем не отличается от платы в университетах Польши.
Сейчас она работает в польском мозговом тресте. На её судьбу похожа и жизнь Саши Иванюк, политолога и романистки из Киева. Она сочла свой университет на Украине слишком провинциальным и коррумпированным и поступила в аспирантуру в Люблине.
В Польшу едут многие предприниматели и тысячи специалистов по информационным технологиям. Часто для них Польша является лишь этапом на пути в Германию или куда-то дальше.
«Студенты и предприниматели уезжают, – в отчаянии бросает Иванюк. – Это катастрофа, с точки зрения демографии. Страна теряет тех, кто мог бы её изменить».
С ней соглашается Наталия Панченко, участвовавшая в протестах на майдане Независимости, а ныне живущая в Варшаве: «Уезжают те, кто мог бы подтолкнуть перемены».
Но именно эти люди – как правило, молодые и не имеющие ни родителей, ни детей, ни домов, ничего, что привязывало бы их к родине, – говорят, что не собираются возвращаться на Украину до тех пор, пока там не улучшится положение.
Хорошо хотя бы, что они готовы приложить часть своей реформаторской энергии к модернизации принявшей их страны. Например, многие украинцы участвуют в протестах против конституционных злоупотреблений правящей в Польше партии Закон и справедливость (ПиС).
Игорь Исаев, украинский журналист, был привлечён в направленное против ПиС движение «Граждане Польши» в 2016 г., когда правительство начало наступление на средства массовой информации. «Я оптимист, и считаю, что Польша на выборах отстранит ПиС от власти», – говорит он. Другие участвуют в политике, не вступая в партии.
Примак занята в кампании в поддержку ЕС ассоциации «BETA Польша».
В своих разъездах по всей стране она помогает школьникам и
избирателям понять, как работает Европарламент, воссоздавая его игровую модель. «Люди действительно увлечены!» – восторженно говорит она, вспоминая учителя, который нечаянно услышал,
как она обсуждала эту тему в кафе, и пригласил «BETA» в свою шко-лу.
Украинцы в Польше – это то же самое, что и румыны в Испании, поляки в Британии или литовцы в Германии. Свобода передвижения, дешёвые авиаперелёты, хорошее владение английским и интернационализация университетов – всё это делает европейцев более лёгкими на подъём.
Это особенно характерно для тех, кто молод и хорошо образован. Они по определению высоко мобильны. Именно они получают выгоды от европейской интеграции. Они склонны стягиваться с восточной и южной периферии Европы к её ядру.
Брюссель – столица ЕС – крайний случай. Этот город привлекает тех, кто много знает о ЕС и кого заботят его проблемы. Солнечным вечером на террасе кафе рядом с Европарламентом группа блестящих молодых чиновников, политиков и советников со всего континента смешалась с теми, кто разделяет их интерес и восторг по поводу Европы.
«Одним из непреднамеренных последствий строительства европейских учреждений стало то, что лучше всего информированные и проевропейски настроенные люди покидают свои национальные столицы и перебираются в Брюссель», – говорит Тимоти Гартон Эш, историк из Оксфордского университета.
СОБЛАЗН ЦЕНТРА
Политики ЕС хотя бы ездят на родину, чтобы навестить свои избирательные округа.
Социальные сети позволяют эмигрантам оставаться включёнными в политическую и социальную жизнь своих стран.
Они могут голосовать на национальных выборах, хотя и не живут на родине.
Однако очевидно, что останься они дома, то смогли бы ускорить движение своих стран по пути модернизации. Проведённое в 2016 г. исследование МВФ обнаружило «значительную обратную взаимосвязь» между уровнем высококвалифицированной эмиграции из стран Восточной Европы после 2000 г. и улучшениями в качестве работы их правительств в этот же период.
Отрицательные последствия недавних волн эмиграции скажутся не сразу. Гартон Эш указывает на такую страну, как Польша, отъезд из которой хорошо информированных и проевропейски настроенных жителей уже успел отразиться на тоне дискуссий. «Европейцы ушли в Европу», – говорит он.
The Economist,
6 апреля 2019 года
