На этой неделе в Берлине пройдёт традиционный Форум руководителей ведущих германских компаний, организованный «Зюддёйче Цайтунг». Я с удовольствием откликнулся на приглашение принять участие в его работе. Хотел бы также поделиться с читателями газеты своим видением перспектив сотрудничества России и Европейского союза, прежде всего с учётом реалий посткризисного мира.
Сегодня очевидно, что мировой кризис, разразившийся в 2008 году, был спровоцирован не только надуванием «пузырей» и провалами регулирования на финансовых рынках. Он носил структурный характер. И корень проблем – в накопившихся глобальных дисбалансах. Дала сбой модель, построенная на том, что один региональный центр безудержно наращивает заимствования и потребляет блага, а другой производит дешёвые товары и скупает долги.
Кроме того, генерируемое благосостояние распределялось крайне неравномерно как между различными странами, так и между отдельными слоями населения. И это также снижало устойчивость мировой экономики, провоцировало локальные конфликты, сокращало способность мирового сообщества договариваться по острым вопросам.
Кризис многое подверг переоценке. Заставил задуматься о рисках и выборе путей дальнейшего развития, основанных на реальных, а не на виртуальных ценностях. Такие посткризисные стратегии вырабатывают сейчас все ведущие центры, включая США и Китай.
Своё видение будущего необходимо и Европе. И мы предлагаем формировать его вместе через партнёрство России и ЕС. Это была бы наша совместная заявка на успех и конкурентоспособность в современном мире.
Скажем откровенно: и Россия, и ЕС в экономическом плане оказались достаточно уязвимы. Кризис это отчётливо показал. Россия по-прежнему сильно зависит от сырьевой конъюнктуры. Евросоюз, пожиная плоды многолетней деиндустриализации, столкнулся с реальной угрозой ослабления своих позиций на рынках промышленной и высокотехнологичной продукции. Нельзя не видеть, что по некоторым направлениям в сфере образования, научных исследований и разработок у нас наметилось отставание.
К этому нужно добавить, что в целом сегодняшний уровень взаимодействия России и ЕС явно не соответствует тем вызовам, которые стоят перед нами.
Чтобы изменить ситуацию, надо использовать те реальные преимущества и возможности, которые есть и у России, и у ЕС.
Это был бы действительно органичный синтез двух экономик – классической, устоявшейся в ЕС, и новой, развивающейся в России, – с факторами роста, которые хорошо дополняют друг друга.
У нас есть современные технологии, природные ресурсы, капиталы для инвестиций, а главное – уникальный человеческий потенциал. Наконец, у России и ЕС уже накоплен серьёзный опыт сотрудничества. И мне приятно отметить, что Германия – страна-локомотив европейской интеграции – демонстрирует здесь пример настоящего лидерства.
Что мы предлагаем?
Первое. Это создание гармоничного сообщества экономик от Лиссабона до Владивостока, а в будущем, возможно, и зоны свободной торговли, и даже более продвинутых форм экономической интеграции. Фактически мы получим общий континентальный рынок ёмкостью в триллионы евро.
Очевидно, что для начала следовало бы убрать все оставшиеся препоны на пути вступления России в ВТО. Затем провести унификацию законодательства и таможенных процедур, а также правил технического регулирования. Реализовать проекты, направленные на устранение «узких мест» в общеевропейской транспортной инфраструктуре.
Второе. Это общая промышленная политика, основанная на сложении технологических и ресурсных потенциалов России и ЕС. Реализация совместных программ поддержки малого и среднего бизнеса, работающего в сфере реального производства.
Такие знаки, как «Made in Germany», «Made in EU», дорогого стоят. К этим эталонам высочайшей технологической культуры следовало бы относиться максимально бережно. Их нельзя терять. У России признанных брендов пока не так много. Но мы намерены последовательно модернизировать наши заводы, широко используя при этом европейские технологии, которые в наибольшей степени соответствуют нашей производственной культуре и традициям.
Считаю, что в нашу повестку мы должны поставить вопрос о поощрении новой волны индустриализации европей-ского континента, в том числе путём создания стратегических альянсов в таких отраслях, как судостроение, автопром, авиапром, космические технологии, медицинская и фармацевтическая промышленность, атомная энергетика и логистика.
Прошу понять меня правильно. Я вовсе не призываю вновь превратить Европу в одну большую производственную площадку, в гигантскую фабрику, знакомую нам по фотографиям конца XIX – начала XX века.
Это должна быть высокотехнологичная индустрия пост-индустриальной эпохи. Новые производства должны быть чистыми, соблюдать строгие экологические стандарты. Вообще, всё, что касается экологии, вопросов рачительного природопользования и контроля за изменениями климата, необходимо держать в центре внимания. Здесь у России и ЕС уже накоплен очень позитивный опыт. Достаточно вспомнить нашу работу по защите и восстановлению экосистемы Балтийского моря.
Третье. Буквально стучится в двери идея о создании единого энергокомплекса Европы.
Последние годы тема взаимодействия России и ЕС в сфере энергетики привлекала к себе повышенное внимание и, прямо скажем, была излишне политизирована. Вплоть до того, что России приписывали намерение использовать поставки нефти и газа для решения каких-то политических задач, что, конечно, не имело никакого отношения к действительности.
Правда состоит в том, что после распада СССР Россия лишилась прямого выхода на крупнейшие экспортные рынки. Возникла проблема стран-транзитёров с их стремлением использовать своё монопольное положение для получения односторонних преимуществ. Отсюда известные конфликты.
Разумеется, такая ситуация не отвечала интересам России, да и потребителей наших энергетических ресурсов. Именно поэтому крупнейшие европейские энергетические компании и правительства многих европейских стран, включая Германию, поддержали российские планы строительства газопроводов по дну Балтийского моря («Северный поток») и Чёрного моря («Южный поток»).
После введения в эксплуатацию этих маршрутов европейский континент получит диверсифицированную и гибкую систему газоснабжения. И убеждён, все надуманные проблемы в энергетической сфере останутся в прошлом.
Главное – нам надо научиться не на словах, а на деле учитывать стратегические интересы друг друга. Чего не скажешь о логике «Третьего энергопакета» ЕС. При всех благих намерениях, он порождает серьёзные риски в энергетическом хозяйстве Европы, подрывает желание инвесторов вкладывать средства в новые проекты. В результате через несколько лет вместо конкурентного рынка мы можем получить обветшавшую инфраструктуру, дефицит энергоресурсов, а значит, и высокие цены для европейских потребителей.
Напомню, что непродуманная либерализация финансовых рынков во многом спровоцировала финансовый кризис. Не хотелось бы, чтобы провалы регулирования в газовой отрасли также привели к новому кризису, на этот раз энергетическому.
Убеждён, что сама жизнь заставит вернуться к выстраиванию равноправных и сбалансированных отношений между поставщиками, потребителями и транзитёрами энергоресурсов. Собственно в этом и заключается смысл нового энергетического договора, который предлагает Россия.
Объединив усилия, мы сможем не только торговать энергоресурсами, но и провести обмен активами, совместно работать на всех этапах технологической цепочки: от разведки и добычи энергоресурсов до их поставки конечному потребителю. Также мы призываем к сотрудничеству в области подготовки кадров для энергетики и создания инжиниринговых центров, в реализации проектов в сфере энергоэффективности, энергосбережения и использования возобновляемых источников энергии.
Четвёртое. Без развитой индустрии невозможен и прогресс европейской науки и образования.
Уже сейчас гораздо меньше талантливых молодых людей и в странах ЕС, и в России стремятся получить техническое образование. Они не видят для себя перспектив в качестве инженеров или квалифицированных рабочих. Выбирают другие специальности, подчас требующие более низкой квалификации. И потому как бы вслед за заводами наш континент не начали покидать конструкторские бюро и инжиниринговые компании.
Европейская наука и образование должны обеспечить себе лидерские позиции. И сделать это мы также можем за счёт тесного партнерства.
Россия продолжит инвестировать в общеевропейские научные проекты. Такие, как сооружение рентгеновского лазера в Гамбурге или ускорительного центра в Дармштадте.
Готовы предложить коллегам из ЕС проводить исследования в российских университетах и научных центрах, в том числе в рамках специальных грaнтовых программ. Кроме того, в России есть хорошая возможность работать на уникальных экспериментальных установках. Так, например, вскоре будет введена в эксплуатацию нейтронная мегаустановка на базе реактора под Санкт-Петербургом.
В свою очередь ждём встречных вложений в российскую науку и инновационную инфраструктуру.
В этом смысле вдохновляет пример компании «Сименс», которая выразила намерение создать свой центр компетенции под Москвой, в центре инновационного развития «Сколково».
И, конечно, следует поддержать расширение обмена студентами, профессорами, преподавателями, контакты молодых учёных и специалистов. Мы хотим, чтобы в университетах Европейского Союза учились студенты из России, и готовы шире открыть двери наших вузов для молодёжи европейских стран. Академическая мобильность, взаимные стажировки и другие формы обменов крайне важны ещё и потому, что помогают формировать единую технологическую и корпоративную культуру.
Пятое. Подлинное партнёрство на нашем континенте невозможно, пока сохраняются барьеры, препятствующие человеческим и деловым контактам, главный из которых – визовый режим между Россией и ЕС. Мы считаем, что отмена виз должна стать не завершением, а началом процесса реальной интеграции России и ЕС.
От свободы передвижения прежде всего выиграют молодёжь, школьники и студенты. У них появятся новые возможности для поездок, для получения образования, для знакомства с уникальной культурой различных стран.
Отменив визы, мы снимем серьёзную преграду и для расширения деловой активности. Сегодня визы не создают проблем для крупного бизнеса, но вот по малому и среднему бизнесу, по инновационным компаниям бьют достаточно серьёзно. По сути, искусственно консервируется существующая, далеко не оптимальная структура наших экономических связей.
Наконец, установление сроков и чёткого графика отмены виз позволит активизировать сотрудничество правоохранительных органов наших стран, позволит сообща более эффективно бороться с нелегальной миграцией, наркотрафиком, организованной преступностью и терроризмом.
Пока перспективы остаются неясными, у правоохранительных органов просто не будет достаточных стимулов решать технические проблемы перехода к безвизовому режиму.
* * *
Я изложил лишь основные наброски плана расширения реального партнёрства России и ЕС.
Главный вопрос сейчас – готов ли ЕС к обсуждению и предметной работе по такой повестке. Думаю, что, при всех сомнениях, предложенный подход приобретает всё больше сторонников в Евросоюзе.
Конечно, движение к поставленной цели будет поэтапным и достаточно длительным. Выступая как равноправные партнёры, Россия и ЕС должны будут пройти свою часть пути к сближению. Но очевидно и то, что такую работу нельзя откладывать, нельзя терять время на бесконечные дипломатические формальности.
Подчеркну, Россия не заинтересована в слабом или разобщённом Евросоюзе, поскольку тем самым косвенно уменьшалось бы и международное влияние России, сужались бы наши возможности опираться на партнёра со схожими, а часто и прямо совпадающими интересами. Сближение России и ЕС не может быть направлено против кого бы то ни было и не требует ослабления связей с традиционными партнёрами и союзниками.
Обновлённые принципы сотрудничества мы могли бы зафиксировать в базовом соглашении между Россией и ЕС. Работа над ним сейчас идёт. И к этому документу нужно подойти, действительно, стратегически. Попытаться заглянуть на 20-30, а то и на 50 лет вперёд.
В заключение напомню: в 1990 году канцлер Германии Гельмут Коль принял очень смелое решение – не ждать, пока ГДР будет готова стать частью объединённой Германии, а объединяться немедленно. Чтобы затем в процессе взаимной притирки, решения общих задач Западная и Восточная части Германии вновь научились жить вместе. История доказала правоту такого решительного шага.
Сегодня, в новых исторических условиях, у нас есть шанс построить единую и процветающую Европу. И если задаться этой целью, то находить компромиссы по конкретным вопросам станет намного проще.
Может быть, сформулированные в этой статье соображения кто-то назовет слишком амбициозными, но в современном мире кажущееся невозможным возможно. Мы вместе не раз в этом убеждались. Надо просто, засучив рукава, взяться за дело.
Пользуясь возможностью, хотел бы передать всем читателям газеты «Зюддёйче Цайтунг» самые теплые пожелания успехов и процветания.
Suddeutsche Zeitung, 25 ноября 2010 года
Источник: http://inosmi.ru/europe/20101125/164480740.html