Как начинаются гражданские войны
Гражданская война началась в Абхазии весной 1993 г.
Прошло больше 20 лет, я с семьёй живу в Пензе, слежу за новостями, слушаю радио. И вижу: всякая гражданская война развивается по такому же сценарию. В том числе война в Украине.
Это говорит о том, что происходят они не сами по себе. Их однозначно кто-то делает.
Война в Абхазии начиналась с одиночных убийств, которые на первых порах воспринимались как обыкновенные преступления. Убили, например, абхаза. Но нас это вроде не касается, пусть милиция ищет преступников.
Однако потом убивают ещё одного абхаза. Потом – семью абхазов. Потом – семью грузин.
Параллельно с этим наверху развивается конфликт чьих-то интересов, обостряется политическая обстановка, усиливается противостояние.
Если в сфере политических интересов оказался ваш город и в нём начались подозрительные убийства, готовьтесь к гражданской войне.
Сигнал к этому – вооружённые группировки. Они собираются из местных жителей якобы для того, чтобы навести порядок. Руководят ими провокаторы: в спецслужбах этому учат. Этим группировкам дают оружие, форму, они начинают патрулировать город.
В какой-то момент оказывается, что разные группировки преследуют разные цели. Одни считают, что во всём виноваты абхазы. Другие считают, что во всём виноваты грузины.
И в какой-то момент город, в котором ты провёл всю свою жизнь, потрясает первая новость о массовой перестрелке.
Как правило, там большое число убитых. Почти на каждую улицу приходит гроб. Возмущение растёт в геометрической прогрессии. Люди, имеющие авторитет на этой улице или в этом районе, призывают брать оружие в руки. Ситуацию расшатывают под самыми разными предлогами.
Сразу назначают врагов, которым надо мстить.
В результате, в течение нескольких дней город становится опасным для жизни. Об этом узнаёт вышестоящая власть, она вводит армию.
Чтобы противостоять армии, другая сторона конфликта обращается за помощью к наёмникам.
Так начинается следующая, самая страшная стадия гражданской войны.
Инстинкты чужих людей
Наёмники – страшные люди.
Если ты нормальный человек и у тебя есть достойная работа, ты никогда не поедешь рисковать жизнью на чужой войне.
Наёмниками в Абхазию приезжали те, кто не смог достичь успеха в мирной жизни. Они приезжали сюда за деньгами. Днём стояли на блокпостах или стреляли в сторону противника, а ночью шли грабить город.
Любая война – это беззаконие. Она развязывает руки тем, у кого есть оружие. Пробуждает в людях самые низкие первобытные инстинкты. Прежде всего, инстинкт собственности, потому что на войне её не надо покупать – её можно отобрать у того, кто слабее.
Действуют они по такому принципу. Ищут дом побогаче, готовят налёт. Врываются, как правило, ночью, в масках. Пытают хозяев, гладят их утюгом, ищут деньги.
Если к тебе пришли в дом и ты кого-то узнал по голосу – не показывай виду. Потому что это сразу смерть. У нас на улице убили грузинскую семью: жена, муж и двое маленьких ребятишек. Говорят, они во время ограбления узнали какого-то солдатика, который периодически заходил в местный магазин.
Растёт число изнасилований. Как правило, это пьяные наёмники врываются в дом, насилуют жену, сестру, дочь… Ты, как мужчина, ничего сделать не можешь, потому что к твоей голове в это время приставлен автомат. Или ты лежишь связанный.
Был бы один – сделал бы. Но за тобой – твои дети. Поэтому поднимаешь руки вверх и отдаёшь им всё, что имеешь – лишь бы не трогали вас.
Многие из этих людей уезжали обратно на машинах, гружёных мебелью.
Мародёры, кстати, встречались не только среди наёмников. В каждом населённом пункте есть те, у кого не сложилась жизнь. И война тоже развязывает им руки. Тем более они хорошо знают, у кого из соседей есть деньги. Поэтому они активно занимались вооружёнными ограблениями.
Тупик для мирного жителя
Когда начались активные боевые действия, всё производство в нашем городе встало. На крышу моей работы, например, поставили пушки. Всех сотрудников разогнали. В одно мгновение тысячи людей потеряли работу.
Кто мог – сразу уехал. Но основная часть населения продолжала сидеть дома и надеяться на то, что власть нам поможет и весь этот хаос скоро закончится. В нашем случае мы надеялись на тогдашнего президента Грузии Эдуарда Шеварднадзе.
Поначалу жили за счёт денежных накоплений и запаса продуктов. Их хватило на первые 2-3 месяца. Живёшь тихо. Наблюдаешь за тем, что происходит вокруг.
Что важно – ни один из нормальных людей, которых я знал, не брал оружия в руки. Потому что человек с нормальной психикой никого не хочет убивать.
Но были и нормальные ребята с оружием в руках. Они брали его не для того, чтобы войну выиграть, а чтобы просто защитить свою семью. Они выходили по ночам и охраняли улицу, деревню, дом. Молодёжь охраняла своих жён, детей, родителей, сестёр и младших братьев.
Бывали и срывы.
Я однажды случайно встретил знакомого, который раньше работал шофёром. Сидим, разговариваем. Он был очень подавленный. И тут говорит мне:
– Ты не поверишь… А я вчера корову украл.
– Как?! Зачем?!
– Пришёл домой, дети кушать хотят. А денег ни копейки. Что имели – всё закончилось. Дети голодные. Что делать? Я взял топор, пошёл на чайные плантации и зарубил чужую корову.
(У нас там коровы днём и ночью по лесу ходят, потому что тепло. Набрала молоко – сама приходит доиться).
И я уже потом, когда у нас тоже всё кончилось, понял, как это страшно. Когда дети говорят тебе: «Мы кушать хотим». Вот тогда приходит отчаяние. Вот тогда и в тебе просыпаются первобытные инстинкты выживания.
В тот момент я действительно был готов на всё, чтобы прокормить семью.
Малый бизнес с большими последствиями
При такой нищете кто-то умудряется зарабатывать баснословные капиталы.
Начать хотя бы с того, что война финансируется людьми со стороны. На эти деньги собираются батальоны добровольцев, их должен кто-то организовывать.
Рентабельность такого бизнеса супервысокая, всем перепадает помногу. В период боевых действий эти батальоны открываются как малый бизнес. Собираемся ты, я и ещё пара наших друзей: «Давайте откроем батальон, я буду начальник, ты – заместитель. Но нам надо ещё 50 человек».
Идёшь с друзьями по улице и собираешь подписи, что такой-то готов вступить в твой батальон. Имея на руках этот список, можно предлагать услуги охраны тем, кто готов платить.
Как правило, многие ехали в кое-какое ведомство и регистрировали там свою боевую единицу. После этого получали деньги на 50 человек. Хотя активных людей в этом батальоне всего пятеро. Иногда они шумели для отчётности, в кого-то стреляли.
Были случаи, что умирает человек в больнице, его вывозят в лес и отчитываются: вот, убит террорист.
Я сам видел, как к нашей больнице приезжала белая «Нива» с прицепом и туда грузили трупы. А уже на следующее утро по новостям показали, что на Ингурскую ГЭС напала группа диверсантов, но её разогнал батальон, нанятый для охраны. И показали этих раскиданных «диверсантов».
После под батальоны стали выделять ещё больше денег, потому что они как бы доказали свою эффективность.
Организаторы таких батальонов богатели на глазах.
Правда, многие из них жили недолго: их убивали всё из-за тех же больших денег во время разборок в лесу.
Где твоя Родина? И куда бежать?
Когда смотришь кино или новости, гражданская война ассоциируется с разговорами о патриотизме. Кажется, что всё просто: вот тебе патриоты, вот предатели, вот реальные враги.
На самом деле так думаешь только до первой автоматной очереди, которая раздаётся на твоей улице. После этого понятие патриотизма и родины сжимаются до самого главного. Твоя родина – это твой дом. Твоя семья. Ты должен спасти именно их. Всё остальное не важно.
Сегодня я понимаю: уезжать надо было сразу.
Но в тот момент жили надеждой, что власть нас не бросит и мы дождёмся мира.
Как оказалось, власть может кинуть в любой момент. Как только ей станет выгодно, она сразу это сделает и всех продаст.
Из города я ушёл в самый последний день, перед началом большой резни, когда поползли слухи, что Шеварднадзе договорился с Ельциным и уводит войска. На следующий день он так и сделал, после чего в Абхазии были убиты тысячи грузин.
Какое-то время мы провели на территории Грузии, в доме моей сестры. Там собрались все родственники, убежавшие из Абхазии, – 24 человека на один дом.
Очень тяжело было смириться с мыслью о том, что надо всё бросить и начинать жизнь на новом месте. С нуля. Но это был единственный путь.
Куда бежать дальше?
Многие из нас бежали в Россию. Всю жизнь росли в Советском Союзе, главным городом считали Москву и другой дороги не знали.
Некоторые уезжали в Голландию, Норвегию, Канаду. Тогда нам казалось, что это неправильно, что они там никому не нужны. Но сегодня они имеют там всё: хороший дом, работу, зарплату. На первоначальном этапе государство оказало им помощь.
А у тех, кто приехал в Россию, получилось хуже всех. Зато как бы остались патриотами.
Поэтому, если сегодня придётся куда-то бежать, советую бежать туда, где вас уважают.
