Серебряный возраст: постановка проблемы

– Нас всех объединяет одна проблема – мы стареем. Средний возраст населения в большинстве субъектов РФ растет. И Пензенская губерния не только не является исключением, а по демографической классификации относится к территории с запредельно или особо старым населением. Что это значит?
В Пензенской области проживает примерно 1 млн 290 тысяч человек. Из них 234 тысячи детей. А из 1 млн 054 тысяч взрослого населения порядка 400 тысяч – это серебряный возраст, то есть люди 60+.
Когда человек становится взрослым, начинают работать неумолимые законы биологии. Мы все это замечаем, кто-то раньше, кто-то позже.
Вопросы старения изучает геронтология. И эта наука безапелляционно утверждает, что с годами мы теряем вес, в первую очередь за счет белка, и поэтому начинаем испытывать астенический синдром: быстрее устаем, хуже запоминаем. А плюс начинаем хуже видеть, слышать, теряем зубы и идем, опираясь на больные суставы, уже не так быстро, как было раньше.
Помимо этого есть и атеросклероз, и артериальная гипертензия, и сахарный диабет, которые являются болезнями, ассоциированными с возрастом.
Для меня эти вопросы очень важны, поскольку я возглавляю сосудистый центр более десятилетия, работаю 33-й год врачом и вижу, что большинство моих пациентов серебряного возраста имеют перечисленные особенности и в силу этого нередко нуждаются в уходе и патронаже.
Мне до сих пор обидно и больно, когда человек попадает к нам с тяжелейшей мозговой или сердечной катастрофой только потому, что вовремя не выпил таблетку, нормализующую артериальное давление. Доступную, копеечную таблетку. Или вовремя не выпил препарат, который разжижает кровь, препятствует образованию тромбов.
Это как раз тот случай, когда предотвратить гораздо дешевле и легче, чем лечить. Своевременный прием аспирина повышает качество жизни и удлиняет жизнь. Это достоверно доказано.
Кстати, в районах Пензенской области вопрос качества жизни людей 60+ стоит еще более остро. Если в областном центре старшее поколение может иметь счастье жить в квартире со всеми удобствами, то в районах старшему поколению выживать в условиях отсутствия центрального отопления, газификации, водоснабжения, канализации, при отсутствии дорог с покрытием становится на порядок тяжелее. Поэтому наши деревни и пустеют.
Я сам с такими фактами неоднократно сталкиваюсь, когда мы выписываем человека после инфаркта миокарда, а он вынужден, придя домой, чистить снег, колоть дрова, потому что живет в избе, и возвращается к нам в очень короткие сроки с повторным инфарктом или инсультом.
Даже просто поддержание условий своего существования для него становится непосильным.
– А как можно помочь людям старшего поколения в решении этих проблем?
– Важной частью геронтологии является гериатрия – наука, которая занимается изучением, профилактикой и лечением болезней старческого возраста.
С одной стороны, в Пензенской области есть гериатрическая служба. Есть госпиталь ветеранов войн, в котором действует гериатрическое отделение, и на территории нашей области работают 10 гериатров. А теперь сопоставим цифры: 400 тысяч человек в возрасте 60+ и 10 специалистов. Мы понимаем, что всех охватить они не смогут. Это первое.
Второе, необходима патронажная служба – служба поддержки людей старшего поколения, которые реально в этом нуждаются в силу особенностей состояния здоровья, о которых я сказал. Предполагаю, что таких специалистов тоже недостаточно.
Если брать вопросы помощи населению 60+, то это не только оказание медицинской, патронажной помощи. Это очень широкий круг вопросов, в том числе правовых.
Мы знаем, что в силу того же нарушения памяти, к сожалению, пожилые люди нередко становятся излюбленной мишенью различных мошенников и лишаются жилья и последних сбережений.
Нельзя обходить вопросы профилактики жестокого обращения с пожилыми людьми. К огромному сожалению, это действительно является проблемой. Её нельзя замалчивать.
Беззащитность пожилых людей не должна стать основанием или возможностью для насилия над ними, не должна делать их уязвимыми перед мошенниками. Должны быть меры защиты, эффективные, но с человеческим лицом, потому что нельзя огульно запрещать людям старшего поколения совершать какие-либо сделки и лишать их дееспособности, ведь мы все стареем по-разному. Биологический и паспортный возраст могут существенно отличаться. Это важный и деликатный вопрос. Необходимо думать, как соблюсти баланс интересов.
И такие стандарты – медицинские, социальные, юридические – по защите этой группы населения, в которую рано или поздно мы все войдем, создавать абсолютно необходимо.
– Может быть, для решения данных проблем в России пригодился бы опыт других стран?
– В ходе зарубежной командировки я имел возможность наблюдать опыт сопровождения пациентов серебряного возраста в Германии. Что особо стоит отметить – их система работы была воплощена благодаря группе энтузиастов.
Медицинская сестра, проживающая в свое время в Восточной Германии, занималась амбулаторным патронажем. Когда Германия объединилась, она собрала коллектив сотрудников, которые также имели опыт оказания амбулаторной медицинской помощи возрастным пациентам, и им удалось распространить свою систему работы на всю Германию.
Она строилась следующим образом.
Есть ряд пациентов в возрасте 60+, которым требуется только патронаж: их необходимо посещать несколько раз в неделю на дому, измерять им давление, контролировать назначение медицинских препаратов, их прием пациентами, ходить с ними за продуктами и т. п.
Но, если нарушения памяти прогрессируют, если у человека развивается астения, он переносит, например, инсульт, в результате чего его парализует, на таком этапе жизни возникает необходимость в круглосуточном патронаже.
Для таких пациентов эта команда энтузиастов выкупала частные домики, которые затем разбивались на небольшие квартирки. Все достойно оборудовано: своя маленькая кухня, отдельный санузел с поручнями, за которые можно держаться. Санузел, как известно, самое опасное место в доме, где человек может на мокром полу поскользнуться и получить тяжелую травму.
Эти дома оборудовались специальной системой передвижения – пандусами, лестничными подъемниками, небольшими лифтами. В них постоянно находился дежурный патронажный сотрудник. Это человек без медицинского образования – он не оказывает медицинскую помощь. Его задача по вызову тревожной кнопки прийти на помощь пациенту: решить его бытовую проблему или в случае необходимости вызвать врача.
Мне понравилось, что в этих домах теплая семейная атмосфера. Люди перевозят в эти квартиры свои любимые вещи, фото детей, внуков, часть мебели. В выходные дни им организуют совместные поездки в магазины за покупками. Они могут совместно готовить, устраивать общие праздники. В таких домах атмосфера, близкая к домашней, плюс круглосуточный пост, который помогает людям.
Когда у человека в силу широкого ряда проблем возникают более серьезные ограничения в передвижении и он требует поддержки при перемещении, тогда он переезжает в примерно такие же домики, но в комнате проживает уже несколько человек с системой поддержки: креслами-каталками, более серьезными подъемными устройствами, которые позволяют лежачему и сидячему пациенту спуститься в цветущий дворик, отдохнуть, подышать воздухом. Пациентам помогает патронажный работник, который также их кормит, осуществляет гигиенические процедуры.
Первое, на что обращаешь внимание в таких домах, – все пациенты счастливые и довольные, чистые, нет неприятного запаха.
И есть еще один вид оказания помощи – когда пациент обездвижен. Комнаты в этих домах выглядят уже как медицинские палаты, хотя они не являются медицинскими учреждениями. Но сложные, деликатные гигиенические мероприятия и здесь выполняются на самом современном уровне. Людей содержат в чистоте. Что очень важно, они получают специальное парентеральное питание с использованием сбалансированных смесей. Это дает прекрасные результаты.
Видно, что пациент получает достойный уход. Семья в любой момент может посетить его, проконтролировать ситуацию, увидеть, что он получает необходимую медицинскую, патронажную, социальную помощь на самом современном уровне.
– Кто оплачивает помощь пациентам в рамках такой системы?
– Большую часть средств субсидирует государство. Небольшая часть средств поступает из пенсионного обеспечения самого пациента. Насколько мы поняли, что, если есть желание у пациента и его семьи, абсолютное большинство граждан Германии могут себе это позволить.
– Можно ли, на Ваш взгляд, этот опыт оказания помощи людям 60+ применить в России?
– Подходить к переносу мирового опыта на наши реалии надо очень осторожно. Потому что мы понимаем, что для этого нужны серьезные ресурсы.
Нужно большое количество людей, которые могут посещать наших пациентов дому, отвезти их в поликлинику, чтобы помочь пройти необходимые медицинские исследования – снять кардиограмму или сдать анализы, – привезти медикаменты, продукты.
Кроме того, у нас в стране нет страхового возмещения амбулаторного лечения пациентов. То есть, если ты амбулаторный пациент, ты должен покупать лекарства сам. За исключением инвалидов и других определенных льготных категорий граждан.
Мы и видеть с возрастом начинаем хуже. А каждый может себе позволить дойти до офтальмолога, выписать рецепт, приобрести очки? Это дорого. Стоматологические услуги тоже стали очень дороги. Покупка слухового аппарата будет просто подвигом для человека, который живет на пенсию, а это все обеспечивает качество жизни и безопасность человека.
Это важная проблема, потому что ресурсы финансовые у старшего поколения ограничены. А ведь это люди, которые, по сути, построили страну, в которой мы живем, и материальными благами мы пользуемся благодаря их работе.
– Понятно, что глобально за короткий срок все проблемы поколения 60+ не решить. Но какими, на Ваш взгляд, могли бы быть первые шаги?
– Я считаю, что на территории нашего региона есть ресурсы, которые мы могли бы задействовать, чтобы решить хотя бы часть проблем людей серебряного возраста.
Например, в Пензенской области есть школы с медицинским уклоном, где учатся дети, желающие в будущем стать медсестрами, врачами.
Почему бы не привлечь ребят к работе в качестве патронажных работников для оказания помощи людям 60+? Для измерения давления, пульса, изучения нужд и чаяний пациента много знаний не надо. Это будет полезно не только пациентам, но и самим школьникам. Они смогут проверить, не ошиблись ли с выбором профессии.
Студенты медицинских училищ и вуза также могли бы проходить производственную практику как патронажные работники, а не только в стационарах, где сейчас штаты укомплектованы. Думаю, для них это тоже был бы очень полезный опыт.
Можно было бы активно привлекать волонтеров к решению проблем поколения 60+.
Я специально посмотрел последние публикации геронтологов, гериатров: 38%, то есть каждый третий человек в возрасте 60+, в течение года хотя бы раз падает и падает опасно. Мы и до 60 лет нередко падаем, но когда нет остеопороза, нет хрупких костей, это не так актуально. Пожилые люди получают тяжелые травмы в виде перелома шейки бедра или тяжелой черепно-мозговой травмы.
Перелом шейки бедра – это тяжелая патология, требующая серьезных операций, реабилитации, составляющая серьезные риски для качества и продолжительности жизни людей. И здесь проще предотвратить, чем лечить.
В целях подобной профилактики волонтеры, в том числе и учащиеся, студенты профильных учебных заведений, могли бы проводить аудит того, насколько безопасны наши подъезды, дворы, входы в общественные помещения, куда по традиции ходит наше старшее поколение: поликлиники, здания сберегательных банков, пенсионный фонд. Везде ли есть поручни, пандусы? Во многих случаях можно было бы принять дополнительные меры по их обустройству с минимальными тратами.
Как я уже сказал, многие проблемы проще предотвратить, чем решить. И в этом плане в Пензенской области есть положительные наработки.
Например, в нашем регионе был прекрасный пилотный проект, который проводили на базе Лунинского района. Здесь выявляли группу риска по сердечно-сосудистым заболеваниям – гипертоников, людей с атеросклерозом. Они бесплатно получали дезагреганты, антикоагулянты, гипотензивные препараты.
Все жители нашей области, перенесшие инфаркт миокарда и стентирование коронарных артерий, обеспечивались антикоагулянтами.
В 2019 г. Пензенская область достигла серьезных демографических результатов – у нас были самые низкие показатели смертности за последнее десятилетие. Я смело предполагаю, что в этом есть и заслуга врачей.
К сожалению, пандемия коронавируса парализовала и напрягла ресурсы здравоохранения настолько, что для наших пациентов с хроническими заболеваниями порой не оставалось свободных бригад скорой медицинской помощи, свободных врачей общей практики, и наше серебряное поколение мы начали терять ужасающими темпами. Насколько мне известно, рост смертности в Пензенской области на фоне пандемии составил порядка 20%.
Я думаю, нам надо возвращаться к тем лучшим наработкам, которые были. Если удастся разработать стандарт оказания медицинской помощи старшему поколению, во главе которого будет стоять человек, с максимальным использованием ресурсов и плюсов региона, о которых я говорил, многие люди поколения 60+ будут нам благодарны.
Я понимаю, что проблема большая. Но надо думать, смотреть, считать. Ее надо решать, потому что рано или поздно она коснется каждого, кому посчастливится дожить до серебряного возраста.
Да и в целом любое общество мы оцениваем по тому, как принято в нем относиться к старшему поколению. Если о нем забыть, будущего не будет у общества: наши дети увидят, как мы относимся к старшим, и будут относиться так же к нам.
В нашем разговоре я только тезисно обозначил наиболее острые проблемы серебряного поколения. Надеюсь, это интервью вызовет отклик и дальнейшее обсуждение этого вопроса, потому что аспектов в нем огромное количество.
Интервью взяла Марина Мануйлова