Больница имени Бурденко: работа в новой реальности

A A A

Пандемия коронавируса упорно не сдает своих позиций во всем мире. В 2020 г. борьба с этим заболеванием стала приоритетной задачей и для российского здравоохранения.
О том, как с ней справляется Пензенская областная клиническая больница им. Н. Н. Бурденко, рассказывает Ирина Фролова, заместитель главного врача по медицинской части больницы, заслуженный работник здравоохранения РФ.

frolova
– Ирина Владимировна, областная больница одной из первых в нашей области приняла на себя удар весенней волны коронавируса. Как это было?
– 7 апреля 2020 г. Министерством здравоохранения Пензенской области нам была поставлена задача развернуть инфекционные койки для лечения больных с коронавирусной инфекцией.
Первоначально у нас было развернуто 60 коек. Потом буквально в считанные дни нужно было развернуть 540 коек – весь 9-этажный корпус был отведен под лечение пациентов с коронавирусной инфекцией.
Я помню первую ночь, когда к нам стали поступать инфицированные пациенты различной степени тяжести, многие из них с сопутствующей патологией (острое нарушение мозгового кровообращения, острый инфаркт миокарда, хирургическая патология, требующая оперативного вмешательства).
Это была пятница. Я осталась ночевать в больнице. Смотрела с 5-го этажа на бесконечную вереницу машин скорой помощи, которые выстроились от шлагбаума до дверей приемного отделения. Это было жутко. Я думала: «Господи, как вообще можно справиться с таким потоком?!»
В первые месяцы в нашу больницу госпитализировали порой по 100-150 человек в сутки.
Потом, конечно, стало легче: начали открываться другие госпитали – 4-я клиническая больница, госпиталь для ветеранов войн, межрайонные больницы стали лечить пациентов с коронавирусной инфекцией.
Первое время было сложно. И, признаюсь, страшно – всегда страшно там, где есть неизвестность. А Covid-19 – инфекция незнакомая, как она протекает, было не очень понятно.
Коллективу больницы пришлось все задачи решать одномоментно: приводить помещения больницы в соответствие с санитарно-эпидемическими требованиями, оборудовать шлюзы, расширять отделение анестезиологии-реанимации, проводить кислород для реанимационных пациентов и во все палаты девятиэтажного корпуса, изучать методические рекомендации по оказанию помощи пациентам с данной инфекцией, сдавать экзамены, лечить и психологически поддерживать пациентов.
– Очень похоже на работу госпиталя в военное время.
– Да, наверное.
Работали без выходных. Ежедневно проводились планерки у главного врача. Мы, его заместители, постоянно мониторили ситуацию по больнице, докладывали о проблемах. Главный врач мгновенно включался, изыскивал внешние ресурсы, чтобы устранить проблемы. Мы жили в режиме отчет – команда – отчет – команда.
С первых дней работы в формате ковидного госпиталя нам пришлось мобилизовать весь коллектив. Обычная дежурная смена не справлялась с таким потоком пациентов.
Мы организовали для дежурства мультидисциплинарные бригады, куда входили пульмонолог, невролог, кардиолог и хирург. Потому что помимо коронавирусной инфекции у нас были пациенты с сопутствующей патологией.
Надо отдать должное нашему коллективу – никто из сотрудников не сказал: я не буду работать. Я горжусь нашим коллективом: он сплоченный, работоспособный, высокопрофессиональный.
Все откликнулись: анестезиологи-реаниматологи, кардиологи, неврологи, хирурги разных специальностей. Из нашей поликлиники в стационар мы привлекли врачей, вплоть до физиотерапевтов и врачей функциональной диагностики.
Все оказывали помощь, старались, чтобы ни один пациент не остался без внимания.
Конечно, были сотрудники, которые по состоянию здоровья не могли работать в «красной зоне». Они работали за компьютером, обеспечивали документооборот.
Режим работы медицинского персонала поменялся кардинально. В защитных костюмах работали по 4 часа, затем отдыхали и снова шли работать.
– Я понимаю, что медики по определению люди сильные. Сама профессия выбраковывает психологически и физически слабых людей. Но они же все равно люди, значит, все равно уставали. Где же брали силы?
– Ну а кто это будет делать, если не мы?
Бывало, что люди не выдерживали, срывались. Но с ними поговоришь, успокоишь, и они опять идут к пациентам. Потому что все понимали: никто этого не сделает, кроме нас.
И потом, мы чувствовали поддержку со стороны губернатора Пензенской области,
МЗ ПО, главного врача Космачева В. В. и жителей нашей области. Многие организации оказывали спонсорскую помощь (защитные костюмы, маски, экраны), было организовано бесплатное трехразовое питание для сотрудников, в течение всего периода коллектив обеспечивался питьевой водой.
Среди организаций-спонсоров были партия Единая Россия, ассоциация средних медработников, волонтеры Молодой гвардии, движение Женщины России, ОАО «Маяк», ООО ТД «Кувака» и другие.
– Какое количество больных прошло через областную больницу в первую волну, когда вы работали как ковидный госпиталь?
– За 4 месяца – с апреля по июль – мы пролечили порядка 3,7 тысяч пациентов с вирусной инфекцией.
– Находясь в контакте с больными ковидом, некоторые сотрудники наверняка тоже заражались. Сколько человек из числа персонала переболело коронавирусом?
– Порядка 300 сотрудников – это и врачи, и медсестры и санитарки, и прочий персонал.
На переднем крае, увы, без потерь не обходится.
– Как и когда областная больница перешла из режима ковидного госпиталя в режим провизорного?
– С апреля и до конца июля мы лечили только пациентов с вирусной инфекцией.
В июле мы постепенно стали освобождать 9-этажный корпус.
1 августа стали оказывать плановую медицинскую помощь по разным профилям.
Мы продолжаем оказывать помощь пациентам и с коронавирусной инфекцией в отдельно стоящем корпусе.
Сейчас инфекционное отделение развернуто на 120 коек, из них 45 развернуто для хирургических пациентов с новой коронавирусной инфекцией. Каждый день проводится 4-5 операций.
– Этот корпус тоже пришлось переоборудовать?
– Да. Он же соединен переходами с другими отделениями. Мы его полностью изолировали. Проходы устранили.
Здесь свое приемное отделение. Оборудовали шлюз для медицинских работников. Работают они только в защитных костюмах, респираторах, перчатках, экранах. Выглядят как космонавты.
В каждую палату провели кислород. Оснастили аппаратами ИВЛ.
За исключением КТ, вся необходимая диагностика – рентген, УЗИ, ЭКГ, лабораторная диагностика – проводится непосредственно на месте.
Кроме того, в этом корпусе мы организовали диализные койки. Если у пациента с хронической болезнью почек, которому требуется диализ, обнаружена коронавирусная инфекция, его везут к нам.
– Как организована работа провизорного госпиталя?
– Сейчас областная больница оказывает плановую медицинскую помощь по различным профилям. Эти пациенты обследуются в поликлинике, у них берутся мазки, проводят необходимое обследование, и назначается дата госпитализации.
Но, кроме этого, мы оказываем и экстренную помощь – пациентам с острым инфарктом миокарда, пациентам с острым нарушением мозгового крово-обращения, с различными легочными осложнениями и т. д.
Пациенты, поступившие по скорой помощи, считаются у нас условно опасными, у всех берутся мазки на коронавирусную инфекцию. Для них существует изолятор.
Если выявляется положительный мазок, эти пациенты переводятся в ковидный корпус, где их лечат не только от коронавирусной инфекции, но и от сопутствующей патологии.
В провизорном госпитале также существует определенный санитарно-эпидемиологический режим: медработники контактируют с пациентами обязательно в перчатках, масках, очках, защитных экранах и дополнительном халате.
– Можно сказать, что сейчас, в сравнении с апрелем-июлем, ситуация с лечением ковида стала более понятной?
– Она стала более понятной и управляемой. Врачами накоплен опыт в лечении инфекционных больных. Мы научились лечить пациентов с различной степенью тяжести заболевания.
На данный момент разработаны уже 9-е методические рекомендации по профилактике, диагностике и лечению новой коронавирусной инфекции. Поменялись схемы лечения, отработаны алгоритмы ведения данных пациентов.
И, хотя заболеваемость пока не идет на спад, мы чувствуем себя уверенней. Работать легче, чем в первые месяцы.
У нас по субботам проходят вебинары. 14 ноября его проводил главный внештатный специалист по анестезиологии – реаниматологии г. Москвы Денис Проценко.
Я пришла сама послушать и увидела почти полный лекционный зал – в выходной день врачи пришли учиться. Значит, им интересно. Значит, они хотят оказывать помощь грамотно и профессионально.
– Пройдя через испытания, через стресс, люди подчас не только что-то теряют, но что-то и приобретают – новые компетенции, например.
Как Вам кажется, пройдя крещение коронавирусом, коллектив областной больницы как-то изменился?
– Очень многое изменилось в нашей работе за последние месяцы, начиная от внешнего вида медработников, нашего режима и заканчивая подходами к лечению.
Я думаю, наши доктора и медицинские сестры изначально были высокими профессионалами. На то мы и областная больница.
Но за время борьбы с коронавирусом врачи приобрели дополнительную специальность. Они теперь не просто урологи, неврологи, кардиологи и прочие. Они еще и инфекционисты.
Поменялось, мне кажется, само отношение к работе – еще больше у моих коллег стало ответственности за своих пациентов. Хотя ответственность всегда была присуща нашим сотрудникам.
Наверное, сказывается то, как протекает заболевание коронавирусной инфекцией. Болезнь развивается по-разному. Клинические признаки сильно отличаются: кто-то при легкой степени тяжести испытывает дикую слабость, а кто-то значительное поражение легких не ощущает.
Кроме того, на 6-8 сутки развития болезни всегда наступает усиление клинических симптомов, может начаться резкое и серьезное ухудшение состояния пациента.
Поэтому наши врачи, что сейчас работают в «красной зоне», всегда настороже. Постоянно думают: а правильно ли я назначил лечение? Все ли я сделал, чтобы не наступило ухудшение состояния пациента?
Да и пациенты, которые отслеживают информацию о данной инфекции, тоже испытывают боязнь.
Я сама знаю этот страх не понаслышке. Когда хожу на обходы в «красную зону», вижу его в глазах некоторых пациентов, особенно тех, кто тяжелый: я выздоровлю или нет?
И я постоянно говорю своим коллегам: мы сегодня должны работать не только врачами, но и психологами. Нужно разговаривать с таким пациентом, успокаивать, убеждать, что все будет хорошо и он обязательно поправится.
Мне кажется, умение разговаривать с пациентом обеспечивает до 40% в улучшении его состояния.
Да, это трудно, тяжело, потому что нагрузки большие. Но никто этого не сделает, кроме нас.
Интервью взяла
Марина МАНУЙЛОВА

Прочитано 1294 раз

Поиск по сайту