«Конечно, Лопатино», – говорит Валентин Николаевич Евстигнеев, отвечая на вопрос, какой период своей жизни он вспоминает особенно тепло. – Во-первых, мы были молодые, во-вторых, это была новая работа – все впервые, а в-третьих, работы было столько, что некогда продохнуть».
* * *
Супруги Валентин и Эльза Евстигнеевы приехали в с. Лопатино Пензенской области в 1961 г. по окончании Куйбышевского медицинского института им. Д. И. Ульянова.
Валентину Евстигнееву сельская жизнь отчасти была знакома. Он родился в 1936 г. в п. Пачелма. В этом же году его отца, Николая Евстигнеева, направили в Инзу, районный город Ульяновской области, на должность 2 секретаря горкома партии и главного редактора районной газеты. Оттуда Николай Евстигнеев ушел на фронт. А после ранения, в 1943 г., партия дала ему новое назначение – на этот раз в Пензу, на должность заместителя военкома по политработе.
В Пензе семья, в которой было двое детей, сначала жила на съемной квартире на ул. Кропоткина: комната без окон, настолько маленькая, что в ней впритык помещались только 4 кровати. Затем Евстигнеевы перебрались в нынешний Дом губернатора. В то время это был жилой дом с коммунальными квартирами.
Комната досталась семье на северной стороне, сырая. Николай, имеющий 7 ранений в легкие, не мог в ней жить. Пришлось меняться с соседями: перебрались в комнату меньшей площади, но зато на солнечной стороне.
Двор рядом с губернаторским домом в то время был большущий, вспоминает Валентин Евстигнеев. Прежнего Спасского собора уже не было, здания облсовпрофа еще не было. Советская площадь не заасфальтирована. Одним словом, вокруг губернаторского дома – сплошные футбольные поля.
Его поколение, говорит Валентин Евстигнеев, проводило лето на улице: футбол, лапта, баскетбол. Ребята все были физически крепкие. Как-то на городском первенстве дворовых команд по футболу команда их дома взяла даже 1 место.
Когда школьные годы закончились, перед Валентином Евстигнеевым встал вопрос: что дальше? Педагогический институт юноша категорически отметал, профессия инженера тоже не вдохновляла. Определиться с выбором ему помог отец.
В начале 50-х годов Николай Евстигнеев был командирован на политработу в г. Потсдам, в местный гражданский госпиталь. Там он ближе узнал врачей, их работу, их быт, атмосферу. «Становись врачом», – сказал он сыну. И сын поехал в Куйбышев.
Однако с первого раза юноше удалось поступить только на санитарно-гигиенический факультет. Валентин не захотел там учиться. На лечебный факультет Куйбышевского мединститута поступил уже со второй попытки. И оказалось, что не зря выждал год.
Эльза Дмитриева училась с ним в одной группе. Красавица с роскошными волосами, да еще и золотая медалистка. Однако сначала, по детской привычке, что-то между молодыми людьми не заладилось: относились друг к другу пренебрежительно, вспоминает Валентин Евстигнеев. Но на 3-м курсе стали дружить, на 4-м расписались, а на 6-м курсе в молодой семье родилась дочка Марина.
Новоиспеченный врач и отец получил распределение в Пензу.
К тому времени Валентин Евстигнеев уже был болен хирургией. Еще в институте освоил многие виды хирургических операций, в том числе резекцию желудка – она считалась одной из самых сложных. Поэтому, представ пред очи Федора Сергеева, заведующего пензенским облздравом, попросил направить его туда, где он сможет быть хирургом.
«Хорошо, поедешь в Лопатино главным врачом, – сказал Сергеев, – там и будешь оперировать».
Как и положено, предварительно Валентин Евстигнеев прошел специализацию по хирургии в областной больнице. Учился у Леплейского, Кульнева, Елаева – мэтров пензенской хирургии. Однако самое сильное впечатление на молодого врача произвел нейрохирург Семен Шумаков.
«Какой это был хирург! – с восхищением говорит Валентин Евстигнеев. – Знаете, как он оперировал? Как артист! Он и сам был как артист. Грамотный, начитанный, интеллигентный, с душой. Красивый был человек!»
И, наконец, вот оно – Лопатино. «В Лопатинском районе – 4 больницы, 30 медицинских пунктов. А я – мальчишка, 24 года. Об организации работы ничего не знаю. Тут оно все и завертелось», – вспоминает Валентин Евстигнеев.
Белый лебедь в Лопатино
Да уж, завертелось так завертелось.
Наверное, так подумала и Эльза Евстигнеева, когда вместе с родной сестрой, помогавшей ей добраться с грудным ребенком до пензенской глубинки, увидела, где ей предстоит жить.
Больница в Лопатино стояла поодаль от села. Рядом – кладбище. Вокруг – бездорожье, неприглядный сельский быт. В общем, после Куйбышева, пусть и советских времен, Лопатино – это была Тмутаракань.
Дом, правда, у Евстигнеевых был справный. Еще дореволюционный – 1890 года, строили его специально для земских врачей. Потолки – 4,60 м, с лепниной. Комнаты метров по 30, двойные деревянные двери с медными ручками. Но весь скарб семьи начинающих врачей – два привезенных с собой чемодана.
Вошли молодые женщины в дом, сели на эти чемоданы и давай плакать.
Наверное, Эльза не так представляла себе свое будущее.
Она родилась в 1937 г. Москве. Ее мама работала на 4-м шарикоподшипниковом заводе, который в годы войны был эвакуирован в Куйбышев. Отчимом Эльзы был Давид Рабинович, главный инженер этого оборонного завода. Человеком он был весьма примечательным: имел 3 высших образования, учился во Франции, Германии, Италии, владел несколькими иностранными языками.
Так что в детстве у девочки из интеллигентной семьи были и книги, и музыка, и театр, и балетная студия, и даже партия маленького лебедя.
И после всего этого – Лопатино. Но ни воспитание, ни характер никогда не позволяли Эльзе раскисать.
Ей пришлось собраться, когда родилась дочь Марина. Это было время госэкзаменов. Роды были трудными, и молодая мама не могла прийти в институт. Экзаменационная комиссия принимала экзамен у Эльзы в роддоме – в ординаторской, куда роженицу доставили на носилках.
И в этот раз Эльза поплакала-поплакала, да и стала жить дальше.
Первые шаги
Наверное, с точки зрения атмосферы, время 60-х годов было одним из самых счастливых, романтичных в жизни нашей страны. Откровенного голода уже не было, а народ еще не привык к комфорту, не считал его само собой разумеющимся. Поэтому на материальной стороне жизни люди не зацикливались.
В то время и работа, почти круглосуточная, и нагрузки, когда ты в больнице и хирург, и терапевт, и акушер-гинеколог, и выезды на перекладных по селам района на вызовы и экстренные операции, и бытовая неустроенность – все это было нормой, не воспринималось как подвиг. Объяснение было одно – все так живут.
Купить было нечего даже из продуктов. Базарный день в Лопатино был раз в неделю – по четвергам. Но часам к 6-7 утра, когда врачам удавалось туда прийти, на прилавках оставались только бараньи кости. Выручал иногда колхоз. И деревенские жители.
В селе была своя культура отношений. Сельские пациенты по-своему выражали признательность врачам. Бывало, выходили Евстигнеевы на крыльцо – а там гусь лежит, картошка, молоко… Кто принес – неизвестно.
Личная жизнь, работа и досуг в селе были не разделимы. Дом земских врачей и больница стояли окна в окна. Пока Марина была совсем маленькой, коляску с ней ставили под окно предоперационной комнаты, и тетя Мотя, санитарка операционного блока, приглядывала за ней, пока родители оперировали или принимали больных.
Ночью, если вдруг появлялся экстренный пациент, Валентин Евстигнеев, чтоб не будить домашних, ходил на операции из окна в окно.
Вокруг больницы был роскошный сад – порядка 400 деревьев: груши, яблони, вишни. Урожай собирали, перерабатывали, хранили. На столе у пациентов больницы были свежие фрукты, компоты.
«Больничных детей много было, – вспоминает Марина, дочь Валентина и Эльзы Евстигнеевых. – В село мы не ходили: мимо кладбища надо было идти – боялись. Играли на территории больницы. Забежим на склад, там тетя Шура, кладовщица: «Теть Шур, дайте чего-нибудь вкусненького». Она нам сухофруктов насыплет: нате, идите…»
В 1963 г. в семье Евстигнеевых родился сын Сергей. И если маму вызывали в районное село, а папе нужно было оперировать, детей заворачивали в медицинские халаты и сажали на подоконник в операционной.
«Помню, сидим мы на подоконнике, а папа оперирует. Тетя Мотя была за анестезиолога. Лежит больной, у него тряпочка на лице. Папа: «Теть Моть, ну-ка наркозику подбавь». Она из кружки Эсмарха – кап-кап – эфирчику добавит на эту тряпочку… И папа дальше больного оперирует».
Марина хранит много детских воспоминаний о Лопатино. Как играли в прятки и прятались с Сергеем в аптечный шкаф, еще земский, дубовый, с резными львами. Как всей больницей собирались в их огромном доме на праздники, лепили пельмени.
Как разглядывали книжки из родительской библиотеки. И самыми любимыми среди них были «Книга о вкусной и здоровой пище» и руководство по проктологии. Видимо, захватывали картинки.
Незаметно прошли 8 счастливых лет. За это время подросли дети, Валентин Евстигнеев, как главврач, прирастил больницу: появился свой роддом, был построен новый корпус больницы, открыто инфекционное отделение. Приехали новые специалисты: гинеколог, два хирурга. Главный врач натаскал последних по хирургии и уехал учиться сам – в ординатуру.
Не судьба
Двухгодичную ординатуру Валентин и Эльза Евстигнеевы проходили в Саратовском мединституте: он – по хирургии, она – по инфекционным заболеваниям.
Ординатура была непростая, а с изучением английского языка. По ее окончании супруги собирались ехать за границу. И все складывалось удачно. Обучение было прекрасное, вспоминает Валентин Евстигнеев, очень многое дало. И было уже назначение – госпиталь на Кубе. Но мама Эльзы Михайловны сломала ногу. А отношение к родителям у нее было таково, что Эльза сказала: никуда не поеду.
Бывает в жизни такое распутье, когда ты понимаешь: твое решение сейчас всерьез повлияет на твою жизнь, задаст ей вектор на многие годы. Как в сказке: налево пойдешь – ..., направо пойдешь – …
От Кубы супруги отказались. Но было еще одно весьма лестное предложение.
Эльза Евстигнеева была прекрасным клиницистом, врачом от Бога. На первом месте в жизни у нее всегда была работа. Заведующий кафедрой инфекционных болезней мединститута Юдифь Михайлова, женщина крайне строгая и требовательная, видя талант своего ординатора и ее преданность профессии, предлагала Эльзе остаться в Саратове. «Вы достойны нашей кафедры», – сказала она.
Но и на это предложение Евстигнеевы ответили отказом: жить в Саратове было негде. А семье пора было воссоединиться. Сергей-то был с родителями, а вот Марина уже 2 года жила у бабушки с дедушкой в Самаре.
И вернулись Евстигнеевы снова в район – уже в Сосновоборский.
Сознательный выбор
Сосновоборск – это тоже целая эпоха в жизни семьи Евстигнеевых.
Чудное место – сосновый бор, пруд в центре поселка.
Больница была больше, чем в Лопатино, хотя тоже деревянная. Через несколько лет Валентин Евстигнеев и председатель колхоза «Искра» Хайдар Зябиров исправили ситуацию: построили в поселке новую больницу, каменную, современную. Построили хозспособом, всеми правдами и неправдами. И схлопотали за это благое дело от партии по выговору.
Жизнь шла своим чередом. Дети учились. Глава семьи трудился главврачом, Эльза Евстигнеева – инфекционистом. Изъездила, как водится, весь район. В татарских селах молодую женщину уважительно называли Эльза-апа.
Валентина Евстигнеева неоднократно приглашали на работу в Пензу. Он все отказывался. Но в 1978 г. отказаться не смог. Ему предложили пост главного врача 4-й больницы, имевшей статус обкомовской.
Марина как раз заканчивала школу. Золотая медалистка втайне мечтала поступить в Московский текстильный институт, стать модельером одежды. Намекнула об этом своим родителям, но они и слышать не хотели: сначала стань врачом. Не понравится – поступишь в текстильный.
Через 2 года Сергей Евстигнеев, по семейной традиции – золотой медалист, тоже подумывал о Москве. Его манило МГИМО. И все-таки медицина перевесила.
Сестра и брат с разницей в 2 года закончили альма-матер своих родителей – Куйбышевский медицинский.
Учеба давалась легко, вспоминает Сергей Евстигнеев: «Единственная книжка, которую об стенку бросал, это оперативная хирургия. Потому что было ощущение, что выучить ее невозможно.
«Сергей у нас вообще вундеркинд, – говорит о своем брате Марина. – Он с первого курса ездил на олимпиады Поволжья по химии, биологии, физике. И нигде ниже 2 места не брал».
Поступив в медицинский, Марина думала остаться в Куйбышеве. В городе же много хороших парней… Хороший парень действительно нашелся – студент мединститута Владимир Стрючков. Ее земляк. И не просто земляк, а сосновоборский. Получилось, что съездила Марина в Тулу за своим самоваром.
«Когда дошло время до распределения, посоветовались с родителями. И папа сказал: хотите – оставайтесь в городе, но я бы вам советовал начать с района. Там больше практики. И мы решили поехать в район. Ну а куда? В Лопатино, конечно», – вспоминает Марина Стрючкова.
Через 2 года, в 1988 г., в Лопатинскую районную больницу приехал хирург Сергей Евстигнеев, а затем и его супруга Марина, в девичестве Ремизова.
Возвращение в Эдем
Марина Ремизова была одноклассницей Сергея. Как и ее мама, окончила Саратовский медицинский институт.
«Мне Сергей сразу сказал: выходишь за меня замуж и имей в виду: начинать будем в деревне. Я, конечно, думала, пройдет время, и он передумает. Но не тут-то было», – вспоминает Марина Евстигнеева.
После интернатуры по хирургии Сергей Евстигнеев уехал в Лопатино, а Марина осталась у мамы – в семье родился сын Никита.
«Я все время откладывала отъезд: то ребенку надо прививку сделать, то на прием к специалисту сходить, – продолжает Марина Евстигнеева. – Но через 10 месяцев Сергей позвонил моей маме и сказал: если ваша дочь с ребенком не приедет сюда…
Меня в тот же день собрали, вызвали машину и отправили в Лопатино».
Людмила Ремизова, мама Марины, основатель областной детской больницы им. Филатова, доставила дочь и внука лично. Передала их зятю из рук в руки и сказала: живите!
Поселились молодые врачи Евстигнеевы в том самом земском доме, в котором жила семья Сергея. Они застали еще ту атмосферу уважения к врачам, которая существовала во времена их родителей.
Марина еще не вышла из декрета, но все Лопатино знало, что она – жена молодого хирурга, здоровались с ней, относились с радушием. Первый раз, увидев на крыльце ведро с помидорами и молоко, Марина побежала к Сергею: «Это чье?!» – «Если на нашем крыльце стоит – значит, наше», – ответил он.
А в начале 90-х такая забота местных жителей снова стала актуальной. И благодаря жизни в селе, вспоминает Марина Стрючкова, лихие 90-е прошли для них как-то незаметно, особых тягот они не заметили.
Правда, для этого приходилось трудиться. И не только в больнице.
«Мы всегда держали хозяйство: 10 поросят, 2-3 быка, одно время была корова, – вспоминает Марина Стрючкова. – У нас с мужем было разделение труда: утром он чистил и кормил, а вечером я».
Трудно представить себе Владимира Стрючкова, нынешнего министра здравоохранения Пензенской области, за этим занятием. Но из песни слова не выкинешь.
«Вспоминаю сейчас и думаю: как я справлялась? – продолжает Марина Стрючкова. – Вечером приходила: нужно дом углем протопить, детей накормить, у скотины убраться. И муж мой, главный врач, должен всегда быть наглажен и начищен. А стиральной машинки в доме не было. Мы «Малютку» кузнецкую от Наташи, моей подружки-психиатра, с соседнего дома носили. Позвоню ей: «Можно, Наташа?» – «Приходи». Мы ее вдвоем к нам тащим. Потом постираю, несем с ней обратно. Так и жили».
И жили хорошо, утверждают обе Марины. Их семьи всегда с удовольствием вспоминают это время.
Для всего Лопатино и молодые Евстигнеевы, и Стрючковы были «дети Евстигнеева». Отношение к ним было соответствующее, но и спрос тоже. Их постоянно сравнивали с родителями.
А родители у них были такие, что попробуй переплюнь.
Яблони…
В свое время Эльзу Евстигнееву, будущего Отличника здравоохранения, родители видели инженером, но она ушла в медицину. И пензенская медицина многое приобрела в ее лице.
«Мама всегда очень много работала: что в селе, что в городе, в 6-й городской больнице, – вспоминает Марина. – Придет вечером домой, поужинает и начинает обзванивать медсестер: что с этим пациентом? вы ему прокапали? реакции не было? а вот это как? давайте дополним лечение. И так до поздней ночи. Носила с работы кипы историй болезни, писала их дома ночами, – рассказывает Марина Стрючкова. – Мои ровесники, которые пришли в 6-ю больницу, говорили: работать с Эльзой Михайловной тяжело, но лечиться – только у нее. Если уж больной попадал к ней в руки, она делала все, чтобы его вытянуть. И вытягивала».
Врачу-инфекционисту Эльзе Евстигнеевой не раз предлагали занять пост начмеда в различных медучреждениях города. Но ответ у нее всегда был один: «Упаси бог!»
«Просто на моем примере она видела, что такое должность руководителя», – говорит ее муж Валентин Евстигнеев.
Он проработал руководителем свыше 40 лет. И трудовой стаж его не закрыт. Сегодня Отличник здравоохранения Валентин Евстигнеев работает в штате КМЦ ПГУ врачом-статистиком и ведет прием хирургических больных.
Людмила Ремизова, мама Марины Евстигнеевой, была в Пензе личностью легендарной. Отличник здравоохранения, Заслуженный врач РСФСР, награждена орденом Трудового Красного Знамени, золотыми медалями ВДНХ. Она стояла у истоков организации и строительства многопрофильной специализированной областной детской больницы им. Филатова. Была ее первым главврачом.
«Энергия у мамы была просто неуемная, – вспоминает Марина Евстигнеева. – У нее постоянно появлялись какие-то мысли, как усовершенствовать работу. Она обладала поразительным чутьем на людей: собрала в больнице лучших специалистов. Кого-то заставила переучиться. Говорила: «Надо! Поедешь, поучишься, мы тебе поможем». И эти врачи потом становились успешными в новой специальности. Получали звания заслуженных врачей.
Мама была постоянно в движении. Рядом с ней нельзя было сидеть сиднем.
Как-то ночью, часов в 10, в Пензу пришла фура со стульями для больницы. Водители сказали: ждать до утра не будем, разгружайте сейчас, или останетесь без стульев.
Мама обзвонила всех сотрудников, у кого были телефоны. А меня, десятилетнюю, даже и не спрашивали, пойду ли я помогать. Это было само собой.
Я видела, сколько сил мама отдавала работе. Мне ее было жалко, и я всегда старалась ей помочь».
Дома у хозяйки Людмилы Ремизовой тоже был порядок: чистота, все накрахмаленное, все строго разложено по полочкам.
«Помню, лежала в роддоме, – продолжает Марина Евстигнеева, – пришел Сергей и говорит: «В вашей семье так принято?! Я зашел: они ковры гладят и батареи отопления зубной щеткой чистят». Это моя мама готовилась к приему новорожденного. Все должно быть стерильно».
Людмила Ремизова была человеком очень сильным, настоящим лидером. И, глядя на свою дочь, такую нежную и хрупкую, вздыхала: «Как же ты будешь жить?..»
И яблочки
Но поколение детей оказалось не слабее родителей. Яблочки от яблоньки…
«Если бы Людмила Петровна увидела сейчас Марину, – говорит Марина Стрючкова, – она бы воскликнула: это моя дочь?»
Людмила Ремизова ушла из жизни в 1994 году. Чтобы поддержать ее мужа, отца Марины, молодые Евстигнеевы переехали из Лопатино в Пензу.
В 2001 г. заведующего детской поликлиникой № 6 Марину Евстигнееву вызвал министр здравоохранения Пензенской области Юрий Лаптев и сказал: «Ты должна продолжить дело матери».
«Я думала, что не смогу, – вспоминает Марина. – Поэтому попросила Юрия Александровича установить мне испытательный срок: если я не справлюсь, уйду назад в поликлинику».
Вот уже 15 лет Марина Евстигнеева возглавляет отдел в министерстве здравоохранения Пензенской области, курирует вопросы материнства и детства.
* * *
Как ни удивительно, но продолжить дело Людмилы Ремизовой выпало и ее зятю Сергею Евстигнееву.
В 2004 г. Геннадий Ерошин, в течение 18 лет возглавлявший областную детскую больницу, оставил свой пост. Сотрудники Мин-здрава Пензенской области, в том числе Сергей Евстигнеев, подобрали для утверждения на эту должность 6 кандидатур. Однако губернатор Василий Бочкарев выбрал 7-ю кандидатуру – ту, которой не было в этом списке – Сергея Евстигнеева.
И хирург с 17-летним стажем работы, кандидат медицинских наук, принял управление детской областной.
На тот момент материально-техническое оснащение больницы им. Филатова не соответствовало требованиям времени: корпуса давно не ремонтировались, было всего несколько компьютеров, висели долги.
А главной проблемой была высокая младенческая смертность в области.
Такую задачу в одиночку не решишь. С ней справлялись всей командой: Владимир Стрючков, Оксана Чижова, Владимир Мысяков, Марина и Сергей Евстигнеевы и, конечно, коллектив детской областной больницы.
Был создан перинатальный центр на функциональной основе. Его переоснастили, проучили неонатологов, закупили реанимобили, чтобы тяжелых деток свозить из районов в областной центр.
«Сейчас все поняли, что это правильно. А тогда это было неочевидно. Многие говорили: будете возить – умирать будут больше», – вспоминает Сергей Евстигнеев.
Конечно, он не волшебник. И столь масштабные перемены в детской областной больнице стали возможны потому, что пребывание Сергея Евстигнеева на должности главврача совпало с экономическим подъемом в нашей стране. Многое делалось за счет федерального бюджета. В том числе, оснащение больницы дорогостоящими медицинским оборудованием и препаратами.
Но, чтобы эти деньги зашли в Пензенскую область, команде серьезно пришлось поработать.
К 2008 г. младенческая смертность в нашей области снизилась более чем в 2 раза. А на сегодняшний день она стала меньше в 5 раз.
В 2012 г. Василий Кузьмич снова вызвал Сергея Евстигнеева: «Принимай областную больницу. Сделай так, чтобы она зазвучала в России».
За прошедшие 4 года самым значимым результатом своей работы главный врач областной больницы им. Бурденко считает то, что смог собрать в больнице лучшие кадры из возможных, что лучшие специалисты возглавили ее отделения. В больнице сформирован кадровый резерв. «Специалистов нужно целенаправленно растить, чтобы через 10-15 лет было у кого лечиться», – считает Сергей Евстигнеев.
И второе: больница закончила гигантскую многолетнюю подготовительную работу к сертификации по системе менеджмента качества ИСО 2001. Если сертификация пройдет успешно, областная больница им. Бурденко будет первой в городе, кто привел свою работу в соответствие с принципами международной системы.
* * *
Марина Стрючкова по характеру лидер. Однако рядом с таким мужем, как Владимир Стрючков, на время свое лидерство ей пришлось оставить.
В Лопатино Марина работала и дерматовенерологом, и подростковым врачом, но львиную долю своего времени посвящала мужу и детям.
Однажды Эльза Евстигнеева приехала в Лопатино проведать детей. Из дверей их дома вышла женщина: валенки 46 размера, зимняя шапка.
– Скажите, пожалуйста, – обратилась к ней Эльза Михайловна, – а Марина Валентиновна дома?
– Мамуля, привет, – услышала она в ответ.
– Володя, что ты сделал с моей дочерью? – сказала тогда теща своему зятю.
– Я из нее делаю человека, – отшутился Владимир Стрючков.
И только когда сыновья подросли и семья переехала в Каменку, у Марины Стрючковой появилась возможность проявить себя в ином качестве.
Она возглавила хозрасчетное отделение платных услуг. Сама все просчитала, организовала. За счет заработанных этим отделением денег Каменская районная больница закрывала часть своих материальных проблем: покупала расходные материалы, канцелярские принадлежности.
В 2005 г. Стрючковы окончательно перебрались в Пензу. В семье появился третий ребенок – дочка Арина.
Получив опыт организаторской работы в Каменке, Марина Стрючкова смогла реализовать себя как организатор здравоохранения уже в Пензе. В 2008 г. она возглавила ГБУЗ «Консультативно-диагностическая поликлиника».
«Именно Марина цементирует нашу династию, – говорит о сестре Сергей Евстигнеев. – Она человек очень душевный, щедрый. Совсем недавно мы отмечали ее юбилей. Поздравить Марину приехала вся институтская группа! Не посчитались ни со временем, ни с расстояниями».
* * *
Владимир Стрючков начинал свой путь хирургом в Лопатинской ЦРБ, потом стал ее начмедом и в 27 лет – главным врачом. В Лопатино есть улица, которую в народе называют улица Стрючкова – это дома для сотрудников больницы, построенные стараниями главного врача.
В 37 лет Владимир Стрючков заработал звание Заслуженный врач РФ, а годом раньше «заработал» инфаркт.
Перечислять вклад этого человека в пензенскую медицину вряд ли уместно. Его пост говорит сам за себя – министр здравоохранения Пензенской области. Больше 10 лет Владимир Стрючков причастен ко всему, что происходит в пензенском здравоохранении.
Но все-таки одну историю стоит вспомнить.
В 2005 г. Пенза стала местом проведения заседания Госсовета по вопросам здравоохранения. Областной центр встречал президента страны Владимира Путина и прочих высоких гостей.
К заседанию Госсовета рабочая группа из числа пензенских экспертов должна была подготовить основной доклад о состоянии здравоохранения в России и мерах повышения качества медицинской помощи и ее доступности. Экспертами стали Владимир Стрючков, Сергей Евстигнеев, Александр Митрошин, Александр Никишин, Александр Кислов.
Они аккумулировали мнения экспертов здравоохранения всей страны, в том числе и собственные. Часть этих предложений уже реализована, говорит Сергей Евстигнеев, часть пока нет, например, вопрос о лекарственном страховании населения. Но фактически именно эти люди из Пензы написали план развития медицины России на десятилетия вперед.
Пензенская экспертная команда справились с этой задачей настолько успешно, что подготовку доклада к следующему заседанию Госсовета по вопросам здравоохранения, который проходил уже в Кургане, снова доверили им.
* * *
В этой врачебной династии подросло уже третье поколение врачей.
Станислав Стрючков и Никита Евстигнеев окончили Самарский медицинский институт. Оба хирурги.
Их мамы Марины считают, что о сыновьях как о состоявшихся врачах пока рано говорить: «чтобы стать хорошим хирургом, надо проработать лет 10. И каждый день до седьмого пота». Но их радует то, что дети готовы к этому, что добросовестно относятся к своему делу, что они добры к людям и сопереживают им.
Станислав третий год работает в областной больнице им. Бурденко, в отделении мужского здоровья: уролог, 4-5 операций в день. В семье шуткой называют его Станислав Эльзович, настолько он похож на свою бабушку: и внешне, и характером. «Такой же правильный, как она», – говорит о своем сыне Марина Стрючкова.
Никита – онкогинеколог в Пензенском онкодиспансере. Его жена Луиза учится в ординатуре, получает специальность офтальмолога. Ее мама Венера Акчурина – главный врач Неверкинской районной больницы.
Вообще, эта династия не ограничивается героями нашей статьи. К ней нужно причислить Колмакову Маргариту, родную сестру Валентина Евстигнеева, медицинскую сестру; Парамонова Константина, троюродного брата Сергея Евстигнеева, стоматолога; родственников-врачей в Самаре.
По линии Владимира Стрючкова тоже много врачей, в том числе Вячеслав Космачев, долгое время возглавлявший 6-ю горбольницу, его супруга и родная сестра.
Всего, по приблизительным подсчетам, порядка 30 человек.
Конфликт интересов
Владимир и Марина Стрючковы, Сергей и Марина Евстигнеевы – они все организаторы здравоохранения. И все они родственники.
Могу предположить, что у кого-то этот факт может вызвать подозрение: а не пахнет ли здесь «махровой семейственностью и кумовством», как говорили в советское время. Сейчас говорят жестче: коррупция и сговор.
«Владимир Стрючков к нашим назначениям отношения не имеет, – говорит Сергей Евстигнеев. – Мою супругу в министерство пригласил не Владимир Стрючков (он был в то время главврачом в Каменке), а Юрий Лаптев. Я стал главным врачом детской больницы при Викторе Лазареве, в областную больницу меня назначил губернатор.
Марине Стрючковой возглавить поликлинику предложил Владимир Попков (в то время – начальник управления здравоохранения г. Пензы – прим. «УМ»)».
Казалось бы, все понимают, что династия – это хорошо. В династии путь к профессиональному мастерству короче.
Во-первых, гены никто не отменял. Во-вторых, рядом есть тот, кто обучит, направит, посоветует, а иногда и заставит. Причем вовремя, а не тогда, когда появится свободное время.
Но династия, считает Сергей Евстигнеев, может быть не только на уровне рядовых специалистов. Организатор здравоохранения – это отдельная специальность. Для нее тоже нужны способности и опыт.
Успешным руководителем нельзя стать по блату.
«Мне еще в Лопатино, когда я работал заведующим хирургическим отделением, дважды предлагали возглавить районные больницы. Я отказался, потому что считал, что недорос, – продолжает Сергей Евстигнеев. – Должность руководителя медицинского учреждения – это естественный этап в развитии врача. Сначала ты учишься быть врачом и только тогда, когда узнаешь весь процесс изнутри – от психологии санитарки до высоких технологий – можешь стать руководителем.
Династия – это не крыша. Династия, наоборот, сдерживающий фактор, в том числе от злоупотреблений. Я, работая в Лопатино, коробку конфет у пациентов взять не мог. Мне было стыдно. Что скажут о моих родителях?
Может, это и звучит пафосно, но это так. Мы всегда жили с мыслью: нельзя опозорить родителей. Когда за твоей спиной стоят другие поколения, ты и за их доброе имя отвечаешь. Поэтому работать со своими родственниками сложнее: с тебя спрос больше».
Про врачей и руководителей этой династии не скажешь, что они прожили легкую жизнь. Каждый из них шел своим путем. Каждый из них доказал, что достоин своей должности.
Борьба с коррупцией – это правильно. Главное, чтобы закон старанием людей не превратился в дискриминацию руководителей по признаку родства.
