В наш город Леонид Трус приехал в 1962 г. и покинул его в 1968 г.
На его долю выпало пережить первые бомбежки Минска 24-26 июня 1941 г. и уцелеть. В годы войны ему довелось побывать и сыном полка, и поработать токарем на танковом заводе в Свердловске.
В 20 лет стал студентом Уральского политехнического института. Прослыл правдоискателем.
2 декабря 1952 г., будучи студентом 5 курса, был арестован. По оговору жены и ее родственников ему было предъявлено обвинение в террористических намерениях и попытке убить Сталина.
Приговор Военного трибунала – расстрел, замененный в связи с отменой смертной казни 25 годами лагерей, плюс
5 лет поражения в правах.
Норильлаг. Шахтерский поселок Кайеркан: работал в бригаде грузчиков, затем в шахте.
В 1955 г. Верховный суд снял с Леонида Труса обвинения в терроризме и снизил срок наказания до 10 лет.
17 июня 1956 г. Леонид Трус был освобожден Комиссией Президиума Верховного Совета СССР со снятием судимости.
Еще в феврале 1956 г., будучи уже расконвоированным и работая в службе главного энергетика шахты, в сильную пургу попал под поезд. Потерял ногу. Чудом уцелел. Выжил благодаря молодости и помощи друзей.
По возвращении в Свердловск, подал заявление о восстановлении в Уральском политехническом институте. Окончил УПИ в 1957 г. по специальности «электрооборудование промышленных предприятий».
В 1958-1962 гг. работал в Челябинске на металлургическом заводе.
В 1962 г. Леонид Трус приехал в Пензу и устроился на работу в НИИ управляющих вычислительных машин. В качестве жилья получил комнату в общежитии по ул. Мира, 3 на Западной Поляне.
Пенза в то время только начала развиваться как город технической интеллигенции. К тому же это было еще время хрущевской оттепели.
Леонид Трус, как романтик и поэт, склонен был к общению с такими же романтиками и поэтами.
На одном из поэтических вечером он познакомился с поэтом Яковом Таниным, возглавлявшим литературную группу «Надежда» при местной писательской организации, и стал активным ее членом. Он познакомил членов группы с записями песен Булата Окуджавы, в областной газете «Молодой ленинец» он выступал как рецензент на стихи начинающих авторов и сам публиковался в ней как автор стихов.
В марте 1966 г. произведения авторов литературной группы «Надежда» увидели свет в рукописном, точнее в отпечатанном на пишущей машинке, журнале «Надежда». Среди них были и стихи Леонида Труса, в которых говорилось о «рассвете за колючей проволокой» и о том, что «в стране был голод, люди дохли с голоду».
К этому времени оттепель пошла на убыль. Такие стихи не вписывались в действительность. Или, точнее, не соответствовали настроениям времени.
Второй номер журнала «Надежда» затребовали для предварительного прочтения в Управление КГБ. Рукопись не вернули. Журнал перестал выходить.
В 1968 г. Леонид Трус покинул Пензу. По приглашению из Новосибирского Академгородка он стал работать в Институте ядерной физики Сибирского отделения АН СССР. Позже он работал в Институте экономики, преподавал в Новосибирском университете. Долгие годы возглавлял отделение общества «Мемориал» в Новосибирске.
В журнале «ЭКО» за 1990 г. (№№ 5 и 6) опубликована статья Леонида Труса «Введение в лагерную экономику». Принимал он участие и в выпуске историко-архивного альманаха «Возвращение памяти» в трех томах, в котором содержатся документальные свидетельства и воспоминания о жизни советских людей в лагерях.
В Интернете можно найти книгу воспоминаний Леонида Труса о годах, проведенных в лагерях, «Трудно только первые десять лет», которую он закончил писать в марте 2009 г.
«Улица Московская» в память о Леониде Трусе предлагает вниманию читателей его стихотворение «6 марта 1953 года».
Ну что вам сказать? Не верьте, Пусть тысячи раз вам твердят, Что плакали мы в день смерти Загадочного вождя. Да нам и не сказали В тот день ничего про смерть. Мы, как всегда, ковыряли, Долбили промерзшую твердь... В бригаде у нас был мальчишка, Семнадцатилетний пацан. Был он еще не вышколен Лагерем до конца. Еще на него накатывала По временам тоска От ржавого слова «каторга», От мерзкого слова «зэка»... |
Должно быть, тоски вот этакой Не выдержал он в тот день: Бросил кайло и, запретку Перешагнув, как плетень, В тундру побрел... прожектор В спину ему светил... Охранник стрелял метко, Первой же пулей свалил. С номером пятизначным На спине его рдел лоскут... Выстрел был удачным: Враз оборвал тоску... A в остальном – обычным Был этот день. Никто ничего не слышал Про траурный бюллетень. |
Была обычная стужа, На вахте – обычный шмон, В столовой – холодный ужин, В бараке – голoдный сон... И только лишь наутро Узнали мы, что вчера Скончался наш самый мудрый И самый лютый тиран. Мы не играли в прятки, И, хоть свирепела пурга, Мы побросали шапки, Мы закричали: «Ура!»... Еще впереди были годы Каторги... что нам крик? Но будто самой свободы Глотнули мы в этот миг. А там – хоть вырви горло нам, Мордуй с утра до утра до утра! Ах как это было здорово – Вот так прокричать: «Ура!» |