Операция Красной Армии в Иране, август-сентябрь 1941 года

A A A

На основе рассекреченных документов Центрального архива Министерства обороны России. Рассказывает Валентин Мануйлов.

В связи с празднованием 75-летия Победы один из читателей «Улицы Московской» вспомнил, что в детстве в селе, где он жил с родителями, на 9 мая на улицу выходили ветераны, на груди которых красовались необычные награды.
На вопрос, что это, они отвечали, что за Иран, но что рассказывать об этом нельзя.
Действительно, в те годы, что я учился на историческом факультете педагогического института (1974-1979), о действиях Красной Армии на территории Ирана в годы Второй мировой войны не принято было рассказывать или даже упоминать.
В лучшем случае говорили о том, что эти действия были предприняты для того, чтобы нейтрализовать немецкую колонию в Иране, к которой будто бы благоволил шах Ирана.
В настоящее время в интернете уже доступны материалы о том, как части Красной Армии входили в августе 1941 г. в Иран.
Благодаря порталу «Память народа», на котором на основании решения Президента России Дмитрия Медведева от 2007 г. выложены миллионы рассекреченных документов о Второй мировой войне, мне удалось собрать несколько десятков документов об операции Красной Армии в Иране в августе-сентябре 1941 г.
Настоящий текст – моя попытка на основе этих документов представить картину того, как происходило вторжение частей Красной Армии в Иран, какие цели это вторжение преследовало, какие уроки из этой операции извлекли командиры КА

.
ПОЛИТИЧЕСКОЕ ОБЕСПЕЧЕНИЕ И ЦЕЛЕУКАЗАНИЯ ПО ОПЕРАЦИИ
Политическое обеспечение ввода частей КА в Иран было дано в Директиве Ставки Верховного главнокомандования № 001197 от 23 августа 1941 г. по состоянию на 5 часов утра за подписью Верховного главнокомандующего И. Сталина и начальника Генштаба Б. Шапошникова.
Любопытно, что шифровка с этой директивой была расшифрована еще накануне – 22 августа, в 11 часов 45 минут, – и отпечатана в 1 экземпляре.
«В целях обеспечения Закавказья от диверсий со стороны немцев, работающих под покровительством Иранского правительства, а также для того, чтобы преду-предить вылазки иранских войск против наших границ, – гласила Директива, – Советское Правительство на основании статьи 6 Советско-иранского договора 1921 года, в силу которой Советское Правительство имеет право ввести вой-ска в Иран, если поведение Иранского правительства создает угрозу для СССР, Советское Правительство постановило ввести войска на территорию Ирана».
Согласно Директиве, за счет средств Закавказского военного округа был развернут Закавказский фронт в составе двух общевойсковых армий (44 и 47), включающих в себя наряду с горнострелковыми дивизиями также кавалерийские, артиллерийские и танковые части. В операции было предусмотрено участие частей ВВС и Каспийской флотилии, в задачу которой входила высадка десанта.
Войскам Закавказского фронта была поставлена задача – с утра 25 августа перейти границу Ирана и к 27 августа занять определенные планом операции территории и населенные пункты.
«В случае оказания вооруженного сопротивления со стороны Иранских войск, всеми имеющимися средствами, – гласила Директива, – уничтожать войска и материальную часть противника, не допуская отхода их на юг».
Любопытно, что в Директиве указывалось и направление действий английских войск, которым переход в наступление тоже предписывался утром 25 августа.

ХОД ОПЕРАЦИИ И ЕЕ ИТОГИ
Согласно отчету, который командование Закавказского фронта направило 6 сентября на имя наркома обороны, войска фронта за 6 дней, с 25 по 30 августа, овладели северной частью Ирана.
«Попытки иранских войск оказать сопротивление погранчастями непосредственно на границе, – повествует отчет, – были разбиты нашими частями в течение 10 минут и все мосты через
р. Аракс… были взяты целыми, несмотря на их минирование, что обеспечило быстроту переправы наших войск вглубь Ирана.
Сопротивление иранских войск в глубине… было сломлено внезапностью и быстротой действий подвижных войск фронта».
В ходе операции части Закавказского фронта за 6 дней имели потери: раненых – 61 человек, контуженных – 40 человек, обожженных – 2 человека, эвакуированных по болезни – 3934 человека.
При этом части фронта взяли в плен 1 генерала, 80 офицеров, 89 унтер-офицеров и до 7000 солдат.
Трофеи боевого имущества и снаряжения составили: винтовок – 25892, станковых пулеметов – 137, ручных пулеметов – 346, винтовочных патронов – свыше 3 млн.
Обозно-вещевого имущества захвачено: обуви – 5380 пар, лошадей и мулов – 600, ковров – 100 тонн, хлопка – 200 тонн.
В конце отчета командование Закфронта представило наркому обороны сведения о действиях авиации за период операции с 25 по 30 августа.
Всего за эти 6 дней ВВС Закфронта произвели 1667 самолето-вылетов. В том числе 922 самолето-бомбометания, в ходе которых было сброшено 7100 бомб разных калибров.
Наиболее эффективные результаты бомбометания, согласно отчету: в Реште разрушен военный городок, погибло до 300 солдат; в Тебризе уничтожена авиамастерская; в Казвине уничтожен склад авиагорючего емкостью 2 млн литров.
Собственные потери: 3 самолета сбито зенитной артиллерией противника, 3 самолета не вернулось после выполнения боевого задания, и на своей территории произошло 17 катастроф и 9 аварий.
* * *
Короткие фрагменты о том, как происходили боестолкновения с иранскими частями, приведены в выписке из Журнала боевых действий 24 танкового полка на территории Ирана с 24 по 31 августа 1941 г.
Выполняя боевое распоряжение штаба 20 горнострелковой дивизии, 24 танковый полк в 6 часов 15 минут 25 августа перешел госграницу в районе иранской заставы Уч-Булаг. При подходе к зданию заставы замполитрука Хромченко «с целью уничтожения запершихся в доме иранских пограничников, открыл люк и бросил гранату в окно заставы.
В это время из чердака дома на танк была сброшена связка гранат, в результате чего была погнута крышка люка и осколками убит башенный стрелок красноармеец Верзун».
В тот же день 24 танковый полк в районе 13 часов подошел к г. Ардебиль, где командир полка отдал устный приказ о направлении в город с целью разведки двух танковых взводов под командованием лейтенанта Шевцова и лейтенанта Шотина. Ворвавшись в город, при подходе к военному городку взводы встретили сопротивление.
«По приказу лейтенанта Шевцова был открыт пулеметный огонь и сопротивление было подавлено. Причем сдались в плен около ста человек жандармов.
В этот момент военный городок был подвергнут бомбардировке с воздуха и лейтенант Шевцов был ранен осколками авиабомбы.
Пленные начали разбегаться, но лейтенант Шевцов, лежа, с левой руки открыл огонь с револьвера по убегающим и убил иранского офицера. Кроме того, в результата воздушной бомбардировки было ранено два красноармейца».

ВЫВОДЫ И УРОКИ ПО ИРАНСКОЙ ОПЕРАЦИИ
Они касаются прежде всего планирования операции и управления войсками.
Согласно Отчету о боевых действиях войск 44 армии в Иране в период с 21 августа по 10 сентября 1941 г., «никаких разработанных планов наступательной операции» на момент формирования штаба армии, то есть на 27 июля, не было.
Другими словами, на формирование плана операции, которая представляла собой ввод войск на территорию другого государства, оставалось менее месяца.
Между тем к разработке плана операции 44 армии были допущены только командующий армией, член Военного совета армии и начальник штаба армии.
На самом деле, как показывает опыт планирования операций Красной Армии в 1942-1945 годах, на уровне штаба армии в планировании принимают участие также начальники управлений: оперативного, тыла, связи, командующий бронетанковыми и механизированными войсками, командующие артиллерией и авиацией, начальник инженерных войск.
При этом они пользуются информацией, которую им поставляют их разведотделы и службы информации.
Между тем оперативный отдел штаба армии и штабов дивизий состояли из одного-двух человек, которые не справлялись со своими обязанностями.
По оценке штаба 44 армии, отрицательное влияние на подготовку операции оказало «полное отсутствие заблаговременных указаний по вопросам материального обеспечения и устройства тыла».
Недочеты планирования (если выражаться мягко) состояли в том, в частности, что директива штаба фронта, расшифрованная 21 августа 1941 г. в 12 часов, требовала от штаба 44 армии вывести части армии к госгранице к утру 24 августа. Между тем все части (за исключением одного полка) находились от места сосредоточения на границе на расстоянии от 60 до 125 км.
По расчетам штаба 44 армии, на это требовалось два напряженных перехода в условиях гористой местности и при дождливой погоде. И начинать марши частям армии нужно было в 20 часов 21 августа.
То есть штаб армии имел в своем распоряжении менее 8 часов, чтобы организовать марши своих частей к госгранице.
Неудивительно, что в ходе маршей происходило скопление автоколонн, что приводило к созданию пробок на горных дорогах и замедлению движения.
Несмотря на это, точно по директиве штаба фронта – в 5 часов 30 минут – части 44 армии перешли госграницу и вступили на территорию Ирана. И за один день, «благодаря отсутствию сопротивления со стороны иранских войск», выполнили задачу, рассчитанную на 2 дня.
* * *
Надо отметить, что штаб фронта тоже критически оценил по окончании операции деятельность штаба армии.
В разделе «Управление войсками» Донесения штаба Закавказского фронта наркому обороны от 6 сентября 1941 г. начальник оперативного отдела штаба фронта полковник Разуваев констатировал: «Как только войска перешли границу (переправились на противоположный берег р. Аракс), управление войсками было потеряно. Сам командарм, оставив штаб, находился с опергруппой в составе 3-х человек на своем КП, в штабе остался один начальник штаба. …Командарм почти до самого конца боевых действий в штабе не появлялся».
И вторым пунктом отметил: «Такие средства связи, как радио, использованы не были. В результате чего штаб не всегда знал, где находятся и что делают войска, а высылаемые в части делегаты на автомашинах возвращались обратно через сутки и больше. В результате штаб располагал всегда очень устаревшими данными. Штаб армии доносил в штаб фронта о действиях войск «предположительно».
В числе недочетов или недостатков работы штаба армии полковник Разуваев указал и такой: «Начальник штаба армии и начальник оперативного отдела, как правило, не докладывали и не доносили до тех пор, пока их не вызовешь с большими усилиями к аппарату».

ПОЛОЖЕНИЕ ВОЙСК КРАСНОЙ АРМИИ НА ТЕРРИТОРИИ ИРАНА ОСЕНЬЮ 1941 ГОДА
Естественно, что пребывание частей Красной Армии на территории Ирана требовало финансирования на их содержание.
Постановлением Государственного Комитета Обороны от 2 сентября 1941 г. был установлен особый порядок финансирования этих частей.
В частности, было предусмотрено, что заготовки продфуража сами воинские части не производят. Эта задача была возложена на аппарат Наркомата внешней торговли.
При этом по указаниям Торгпредства СССР в Иране интенданты частей имели право принимать продукты у купцов и выдавать им квитанции и приемные акты. Этот порядок распространялся и на приобретение топлива, аренду помещений и обеспечение арендуемых помещений коммунальными услугами.
Рядовому составу полагалось сверх получаемого денежного содержания ежемесячно выплачивать 10 риалов. Младшему начсоставу срочной службы – 20 риалов.
Сверхсрочникам ежемесячно полагалась выплата в сумме 75 риалов. До командира роты – 100 риалов. До командира батальона – 150 риалов. До командира полка – 250 риалов.
До командира дивизии – 400 риалов. От командира дивизии и выше – 700 риалов. Генералам – 1000 риалов.
При этом денежное содержание в советских рублях военнослужащим на руки не выдавалось, а хранилось как именные вклады в Полевых кассах Госбанка. Соответственно, и расходование советских денег в Иране было запрещено.
Естественно, коли есть трофейное имущество и регулярное сообщение между Ираном и СССР, в приказах по войскам нашли отражение темы хищений и нелегального проезда.
2 октября 1941 г. командующий 47 армией отметил в своем приказе по армии, что часть трофейного оружия разошлась по рукам отдельных командиров и красноармейцев, и потребовал его изъять, сосредоточить в складах и подготовить к отправке.
Он потребовал разъяснить личному составу, что «все захваченное трофейное имущество является государственным достоянием» и что «к лицам, не сдавшим и скрывающим трофейное вооружение, будут приняты строгие меры взыскания, вплоть до отдачи под суд, как за расхищение социалистической собственности».
В приказе по 47 армии от 3 октября 1941 г. речь уже идет о том, что при проезде из Ирана в СССР отдельные командиры и другие военнослужащие Красной Армии провозят через границу нелегальщиков. При этом имели место случаи провоза нелегальщиков, переодетых в красноармейскую форму.
Однако, отмечает приказ, «во всех случаях при попытке выяснить фамилии лиц, виновных в перевозе нелегальщиков, это не удавалось сделать вследствие отказа командиров помочь нашим контрольно-пропускным пунктам в выяснении этих лиц».
Соответственно, приказ требовал строго контролировать личный состав и транспорт при переходе границы. И привлекать к ответственности лиц, замеченных в провозе нелегальщиков.
* * *
Любопытно, что в числе лиц, чьи фамилии значатся под обоими приказами, стоит и фамилия начальника штаба армии комбрига Труфанова. И вот почему.
В числе рассекреченных документов, что выложены на портале «Память народа» и относятся ко времени пребывания соединений и частей Красной Армии на территории Ирана, есть и письмо командующего 47 армией генерал-майора Василия Новикова Военному Совету Закавказского фронта о поведении начальника штаба армии комбрига Н. И. Труфанова.
Под письмом есть резолюция командующего фронтом Дмитрия Козлова, и этой же рукой подчеркнуты предложения, которые характеризовали Труфанова и, очевидно, произвели самое сильное впечатление на Козлова.
«Вместо работы по руководству штармом самовольно выписал к себе жену из СССР и занимался личными делами».
«Допустил грубое нетактичное поведение к Военному Совету армии, приказав прогнать адъютанта командующего с узла связи в Тебризе во время переговоров его с командующим 5.10.41.
Не явился к аппарату после вызова Военного Совета армии, доложив через свой аппарат, что болен, и подошел к аппарату только после того, как Военным Советом было отдано приказание зам нач особого отдела армии проверить, где и в каком состоянии находится наштарм, при чем был совершенно здоров».
В конце своего письма командарм-47 Новиков от имени Военного Совета армии просил ВС фронта и Ставку отстранить комбрига Труфанова от должности начальника штаба 47 армии.
* * *
И в заключение отмечу, что 17 октября 1941 г., в 11 часов тегеранского времени, на городском ипподроме Тегерана состоялся парад советских войск, который принимали генерал-майор Василий Новиков, как командующий советскими частями в Тегеране, и командующий анг-лийскими войсками в Тегеране.
Согласно приказу генерала Новикова от 16 октября, на парад было выведено два кавалерийских полка, один батальон 54 мотострелкового полка, два батальона пехоты и один артдивизион 68 горнострелковой дивизии, один батальон танков 24 танкового полка.
Надо сказать, что на тот момент линия государственной политики СССР была направлена на поддержание дружелюбных отношений с англичанами.
3 октября 1941 г. Полевой штаб 47 армии направил командирам соединений и частей армии указание, в котором рекомендовал этим командирам «установить контакт с английскими консулами в пунктах дислокации частей. Ни в коем случае не избегать встреч с английскими консулами, оказавшими прием».
И требование: «Исполнение донесите».
* * *
Ввиду того, что части Закавказского фронта, в том числе впервые формируемые, испытывали в конце 1941 г. крайнюю нужду в оружии, командующий фронтом Дмитрий Козлов адресовал
16 декабря 1941 г. письмо на имя заместителя председателя Совнаркома Молотова, в котором указывал на возможность разместить в Иране заказ на изготовление оружия для Закфронта. Для этого, по словам Козлова, требовалось дать указание, «чем и как производить расчет за изготовленную продукцию и что можно дать из полуфабрикатов и сырья».
А 21 декабря 1941 г. Дмитрий Козлов направляет письмо на имя секретаря Сталина Поскребышева с просьбой закупленное в Иране оружие оставить для частей Закфронта, полагая вооружить им тыловые части. Тогда вновь формируемые дивизии будут обеспечены оружием оте-чественного производства.
Речь при этом шла всего-навсего о 21600 винтовках (из 100 тысяч) иранского производства и 1 миллионе патронов (из 10 миллионов) к ним, что были на тот момент поставлены в Казвин на территории Ирана.
Для справки: некомплект оружия для частей Закфронта, включая три вновь формируемые дивизии и одну бригаду, составлял: 126 тысяч винтовок, 4750 ручных пулеметов, 2460 станковых пулеметов.
* * *
На самом деле операция Красной Армии по захвату северной части Ирана сыграла ту роль, что обеспечила совместно с британскими войсками контроль над территорией, по которой в 1942-1945 годах происходили поставки вооружений, снаряжения, имущества для Красной Армии по соглашению о ленд-лизе.
Из книги «Морские секреты Второй мировой» (автор Андрей Почтарев) можно узнать, что по физическому объему поставки американской боевой техники и вооружения транзитом через Иран составили 33,7% (2 место) всех ленд-лизовских поставок США в СССР.
Валентин МАНУЙЛОВ

Прочитано 1041 раз

Поиск по сайту