Самое читаемое в номере

Вдоль линии соприкосновения

A A A

Конец войны в Восточной Украине никогда ещё не выглядел столь далёким, как сейчас. Прекращены даже мирные переговоры.

inopress
«Вы понимаете, куда направляетесь?» – спросил, изумлённо глядя на меня, Андрей, украинский солдат, нёсший службу на пропускном пункте через линию фронта в Восточной Украине.
По другую сторону линии фронта дородный пограничник Артем проводит свои дни в будке, украшенной гербом Донецкой народной республики и портретами русского президента Владимира Путина и Рамзана Кадырова, зверского правителя Чечни.
Здесь Артем допрашивает тех из прибывающих из-за линии фронта, кто кажется ему подозрительным. Он пытается понять степень их верноподданнических чувств, постоянно при этом теребя боевой нож, притороченный к левому бедру.
Война на Украине идёт уже пятый год, и конца ей не видно. Огромная часть Донбасса остаётся под контролем сепаратистов.
От остальной Украины её отделяет 500-километровая «линия соприкосновения», напичканная минами. С 2014 г. здесь погибло более 10000 человек. Число жертв продолжает увеличиваться, правда, не так быстро, как раньше. Вот и в этом месяце трое школьников подорвались на мине неподалёку от заставы Артема.
В Авдеевке – прифронтовом городке с украинской стороны – даже в нынешнем длительном периоде относительного спокойствия усматривают что-то зловещее. «Столь долгое затишье обычно плохо кончается», – говорит Ольга, местный врач. Переговоры об урегулировании конфликта оказались полностью прерваны накануне президентских и парламентских выборов на Украине.
Хотя внимание мирового сообщества к этому конфликту значительно уменьшилось, сами украинцы по-прежнему считают войну наиболее важным вопросом национальной жизни. Они ставят её выше коррупции и экономики.
Петро Порошенко, украинский президент, провозгласил: «Мы остановили агрессора и защитили страну!»
Мало кто верит во Второе минское соглашение, подписанное в 2015 г. и предусматривающее возвращение удерживаемых сепаратистами земель под власть Украины и предоставление им некоего туманного «особого статуса».
Эти земли охватывают значительную часть Донецкой и Луганской областей. Споры о воплощении в жизнь этого соглашения годами ходят по кругу.
Украина убеждена, что шагам по политическому урегулированию должны предшествовать разрешение вопросов безопасности и установление украинскими военными контроля над границей с Россией. Россия же настаивает, что прежде чем передать контроль над удерживаемыми ею землями Украине, она должна получить политические гарантии.
Многие на Украине считают это соглашение, подписанное во время свирепого русского наступления, гнилым. Полагаться на него – это всё равно что «скакать на дохлой лошади», утверждает один депутат парламента.
В частных разговорах чиновники признают, что для подлинного урегулирования необходимо дополнить, расширить и даже заменить Минское соглашение.
В частности, следует учесть возможность введения миротворческих сил ООН. Курт Фолькер, американский особый представитель по Украине, говорит, что некоторые страны, в частности Финляндия, Белоруссия, Турция и Австрия, уже согласились участвовать в такой миссии.
Впрочем, переговоры о её мандате с Россией приостановлены. Пока Путин не передумает, придётся смириться с существующим положением, когда в Восточной Украине продолжает тлеть конфликт.
Встречи между Фолькером и его русским коллегой Владиславом Сурковым не проводились с января. По-видимому, Россия решила подождать окончания выборов в надежде, что к власти в Киеве придут более уступчивые силы. Пусть им не удастся захватить кресло президента, зато они возьмут под свой контроль значительную часть парламента.
Тем временем сепаратистская республика в Донецке намерена провести свои собственные псевдовыборы в ноябре. Они назначены после убийства её номинального главы Александра Захарченко. Он погиб в августе в донецком кафе. Это последний в череде командиров, безвременно ушедших на своей собственной земле.
Русские и сепаратистские чиновники обвиняют в убийстве Киев и Запад, хотя, вероятнее всего, они сами всё и устроили. Россия старается избавиться от местных вождей, от которых столько проблем. Хотя по всему Донецку ещё висят плакаты с изображением человека, похожего на Захарченко. На них надпись: «Родина у нас у всех одна – Россия».
Разделение Донбасса носит искусственный характер, но чем дольше оно продолжается, тем сложнее будет воссоединение.
Как говорится в недавнем докладе Международной кризисной группы – наблюдательного органа, чья штаб-квартира находится в Брюсселе: «Стороны, похоже, намерены укрепить свои позиции и физически отгородиться друг от друга».
Даже если войска, в конце концов, отойдут, то потребуется предпринять такие шаги к политическому урегулированию, как, например, составление списков избирателей перед выборами. А это будет чертовски сложно. Беженцами стали более 1,5 млн человек.
Всю степень отчуждения иллюстрирует процедура пересечения линии соприкосновения: тем, кто покидает земли, контролируемые правительственными войсками, в паспорт ставят штамп, как при выезде в другую страну; тем, кто въезжает из-за линии фронта на земли, контролируемые сепаратистами, выдают «иммиграционные карты», как при въезде в Россию.
Сепаратистские власти реквизировали телекоммуникационную инфраструктуру и создали местную телефонную сеть «Феникс». Примечательно, что она никак не связана с украинскими мобильными сетями.
Мирные жители по обе стороны фронта считают, что политические игры зашли слишком далеко. Большинство хочет прекращения конфликта на любых условиях.
Несмотря на бои, они крепко цепляются за удовольствия мирной жизни. В Авдеевке Евгений, светловолосый подросток, возвращается домой из школы мимо изрешечённого снарядами многоэтажного жилого дома. Он признаётся, что «по ночам здесь всё ещё страшно». А на расположенной поблизости площадке местные жители играют в футбол.
По другую сторону фронта, в Донецке, коммунальные службы содержат в образцовом порядке скверы в центральной части города. Оперный театр приглашает посетить свои новые осенние постановки, в том числе «Турандот» и «Пиковую даму» по повести Александра Пушкина. Вот только мир ускользает от жителей Восточной Украины, как неуловимый туз в пушкинской драме.
The Economist, 13 октября 2018 г.

 

Прочитано 769 раз

Поиск по сайту