«Политический кошмар, с которым столкнулся мой коллега, – заявил Марк Хэтфилд 7 сентября 1995 г., – подошёл к концу».
Коллегой был Боб Пэквуд, сенатор от Орегона, которому пришлось уйти в отставку.
«Кошмаром» было расследование сенатского комитета по этике, которое пришло к выводу, что Пэквуд с 1960-х годов занимался сексуальными домогательствами в отношении своих подчинённых.
Пэквуд сражался в комитете три года, пытаясь подорвать доверие к показаниям свидетелей и выказывая «свои недоумение и замешательство… по поводу того, что считать сексуальным домогательством».
Когда он уходил в отставку, ему выражали свою поддержку один сенатор за другим. Ни у одного из них тогда не нашлось ни слова сочувствия к его многочисленным жертвам.
Сейчас времена изменились.
За последний год – с тех пор как на волне отвратительных обвинений в сексуальном насилии против владельца киностудии Харви Вайнштайна зародилось движение #MeToo – девять членов Конгресса были вынуждены уйти в отставку или отказаться от борьбы за переизбрание из-за убедительных обвинений в сексуальных домогательствах.
Два чиновника из Белого дома ушли в отставку из-за обвинений в насилии в семье (сами они отрицают это). Три кандидата в депутаты Конгресса проиграли выборы либо вынуждены были снять свои кандидатуры.
Однако перемены распространяются неравномерно по политическому спектру. Республиканцы остаются преданны президенту Дональду Трампу, несмотря на то, что существует запись, где он бахвалится своими способностями в области сексуальных домогательств, и, несмотря на то, что по меньшей мере 19 женщин обвинили его в приставаниях.
Его второй выдвиженец в члены Верховного суда Бретт Кавано был обвинён в сексуальных приставаниях по меньшей мере четырьмя женщинами. Выдвижение Кавано вызвало такую ярость в обществе, что превратилось в своего рода референдум по поводу движения #MeToo. Да и само это движение стало характерным культурным явлением эпохи Трампа.
Оно начиналось с обвинений против Харви Вайнштайна. Но они явились всего лишь бензином, который плеснули в огонь, разож-жённый избранием Трампа. 21 января
2017 г., через день после его вступления в должность, миллионы людей по всей Америке (и по всему миру) вышли на Женский марш.
Многие из его участниц говорили, что крайне болезненно восприняли поражение первой женщины, выдвинутой кандидатом в президенты от одной из главных партий страны. Но больше всего их приводило в бешенство то, что она проиграла мужчине, который называл некоторых женщин «суками» и «жопами».
Всё это оказалось весьма вдохновляющим. Во время предыдущих выборов Список ЭМИЛИ – комитет политического действия, занятый продвижением на выборные посты женщин-демократок, выступающих за аборты, – поддерживал 920 кандидаток.
После избрания Трампа их число выросло до более чем 42000. Половина кандидатов от Демократической партии, впервые баллотирующихся в Палату представителей в этом году, это женщины.
В 2016 г. их было всего 27%. Это много больше, чем у республиканцев, где среди кандидатов-новичков женщин менее 20%.
Наверняка на выборах 2020 г. демократы выдвинут кандидатом в президенты или в вице-президенты женщину. Это может быть кто-то из сенаторов: Элизабет Уоррен, Камала Харрис, Кёрстен Гиллибранд или Эйми Клобюшар.
Сколь быстро женщины стекаются к демократам, столь же быстро они бегут от республиканцев. В 2016 г. половой разрыв на выборах достиг своей высшей точки за всю историю – 24 процентных пунктов (женщины поддержали Хиллари Клинтон большинством в 13 процентных пунктов, а мужчины – Трампа большинством в 11 процентных пунктов).
По данным Национального общественного радио, которое проанализировало данные трёх недавних опросов общественного мнения, на приближающихся промежуточных выборах этот разрыв сохранится, правда, сильно сдвинувшись влево. Женщины поддерживают демократов с перевесом в 21 процентный пункт, а мужчины – республиканцев с перевесом в 3 процентных пункта.
Поскольку женщины ходят на выборы более активно, чем мужчины, это должно встревожить республиканцев. В 2016 г. Трамп победил с минимальным отрывом, хотя сам он утверждает обратное.
Чтобы республиканцы победили в этом и в 2020 г., он должен расширить свою коалицию. Вместо этого, он лишь отталкивает возможных союзников. Его уровень поддержки упёрся в потолок на уровне чуть более 40%. Если брать женщин, особенно небелых и образованных, то он ещё ниже.
Конечно, всё это не только из-за сексуальных домогательств. Впрочем, опросы общественного мнения показывают, что сторонников обеих партий интересует эта тема.
В таком случае республиканский ответ на движение #MeToo выглядит просто провальным. Когда движение только набирало силу в конце прошлого года, демократы заставили сенатора Эла Фрэнкена уйти в отставку из-за обвинений в том, что он хватал женщин за грудь и приставал к ним с непристойными предложениями.
Республиканцы же поддержали на выборах сенатора от Алабамы Роя Мура, несмотря на многочисленные обвинения его в том, что он, уже будучи взрослым мужчиной, приставал к несовершеннолетним.
Трамп громко защищал многих мужчин, обвинённых в сексуальных домогательствах, в том числе Мура, Роба Портера, своего помощника, обвинённого в насилии в семье, и Билла О’Рейлли, который вынужден был покинуть Fox News из-за обвинений в сексуальных приставаниях.
Билл Шайн также вынужден был покинуть Fox News из-за многочисленных обвинений в сексуальных приставаниях. Тогда Трамп просто назначил его директором по связям с общественностью Белого дома.
Трамп защищает Кавано и всячески очерняет тех, кто его обвиняет. Неудивительно, что его партия во всём следует за ним. Мич Макконнелл, вождь сенатского большинства, призывает «преодолеть это» и обещает добиться утверждения кандидатуры Кавано «в ближайшем будущем».
Ряд других сенаторов-республиканцев, как оказалось, уже составили ещё до слушаний собственное мнение о личности тех, кто обвиняет судью. Последняя из них – бывшая государственная служащая – имела множество допусков к секретной информации и дала показания (под угрозой наказания за лжесвидетельство) о том, что подверглась групповому изнасилованию на вечеринке, где присутствовал Кавано.
Иные, похоже, считают, что сексуальное насилие – это не так важно. Кевин Крамер, кандидат в сенаторы от Северной Дакоты, назвал этот случай «попыткой или чем-то, что ни к чему не привело». Джина Соза, которая баллотируется в Конгресс от Флориды, недоумевает: «Ну чего только мальчики ни делают в старших классах?»
Кое-кто удивляется, почему Трамп не отзывает кандидатуру Кавано. Ведь вместо него можно было бы выдвинуть столь же консервативного судью, вроде Эйми Кони Барретт. Но задаваться таким вопросом – значит не понимать сути политики современных республиканцев, возглавляемых Трампом. Она не про идеалы, а про власть и господство. Отозвать кандидатуру Кавано – значит признать, что давние обвинения в сексуальных домогательствах могут стать причиной дисквалификации, а это ударит по самому президенту.
В своей книге о Белом доме времён Трампа Боб Вудворд цитирует президента, дававшего советы своему другу, обвинённому в сексуальных домогательствах: «Отрицай, отрицай, отрицай и отталкивай этих женщин… Если признаешь свою вину хоть в чём-то, то ты покойник».
Если подобные подходы приведут республиканцев к поражению на промежуточных выборах на волне высокой явки женщин (и большого числа кандидатов-женщин), это может заставить эту партию начать переоценку такого явления, как трампизм.
The Economist, 29 сентября 2018 года.
