«Саудовцы не понимают, что происходит, – говорит один житель столицы Эр-Рияда. – Это потрясение».
Одно по меньшей мере ясно: теперь власть сосредоточена в руках молодого наследного принца Мухаммада бин Салмана, который организовал это внезапное выступление от имени своего больного 81-летнего отца короля Салмана.
Несколько десятилетий саудовские короли пытались достичь согласия в своей разросшейся семье. Тщательно поддерживалось равновесие власти, особенно среди так называемой «семёрки Судайри» – сыновей короля Абдель-Азиза, основателя государства, от его любимой жены Хуссы бинт Ахмед ас-Судайри.
Один из Судайри – князь Султан – работал министром обороны 48 лет. Другой – князь Найеф (а потом его сын Мухаммад) – более 40 лет контролировал министерство внутренних дел. А Национальная гвардия с 1963 г. была закреплена за князем (а потом королём) Абдуллой и его кланом.
Теперь все три поста находятся под контролем принца Мухаммада и его союзников. Наследный принц стал министром обороны спустя всего несколько часов после того, как его отец (тоже Судайри) вступил на престол в 2015 г. В июне правящий дуумвират сместил министра внутренних дел Мухаммада бин Найефа, бывшего наследного принца, и посадил его под домашний арест.
4 ноября они закончили своё дело, сместив князя Мутаиба, второго сына покойного короля Абдуллы, которого многие когда-то рассматривали в качестве будущего монарха. Они также произвели ряд перестановок в правительстве и создали новый антикоррупционный комитет, который одобрил аресты. Возглавил его, конечно же, принц Мухаммад.
Железный престол
Кое-кто считает, что эта перетряска – свидетельство дальнозоркости принца. Принц Мухаммад выдвинул программу широких преобразований, призванных отучить королевство от нефти, модернизировать его экономику и привлечь иностранные инвестиции. Он рассчитывает продать в следующем году часть Aramco – государственной нефтяной компании. Недавно было объявлено о намерении построить за 500 млрд долл. напичканную роботами экономическую зону НЕОМ.
Старая, склеротическая система управления затрудняла проведение реформ. Если бы разложившимся и пользующимся широкими привилегиями князьям позволили продолжать доить королевство, то на преобразованиях можно было бы ставить крест.
«Нельзя реформировать эту страну, не порвав с прошлым», – говорит Бернар Хайкел из Принстонского университета.
Принц Мухаммад готов далеко зайти в своих усилиях по ослаблению удушающих нравственных правил, развитию культуры и продвижению «умеренного ислама, открытого всему миру и всем религиям».
Такой подход сильно отличается от той пуританской версии веры, экспортом которой долго занималось это королевство. В этой сфере уже заметны достижения.
В сентябре королевским указом женщинам было разрешено водить машину (этот запрет действовал на протяжении многих десятилетий). Возможно, что скоро саудовцам разрешат ходить в кино.
«Чтобы пойти на такие меры, нужна железная хватка», – говорит Хода аль-Хелайсси, член Шуры – назначаемого королём протопарламента.
Дворец высказался предельно ясно: поддерживайте реформы, а не то…
Власти с необычайным рвением взялись подавлять несогласных с королём Салманом. Критикующих программу принца Мухаммада бросают в тюрьмы. В сентябре за решётку попали десятки недовольных: от представителей духовенства до борцов за права человека.
В прошлом году наследный принц смог обуздать религиозную полицию. Он велел исламским вождям высказаться в поддержку веротерпимости. Совет старших богословов – высший религиозный орган Саудовской Аравии – поддержал последние повальные аресты, заявив, что ислам «учит нас бороться с коррупцией; этого требуют и наши национальные интересы».
В последних репрессиях чувствуется сильный привкус популизма. В рамках своей программы реформ принц Мухаммад намерен резко сократить субсидии, в частности на электроэнергию и воду. Рядовые саудовцы крайне недовольны этим и пытаются заставить правительство сдать назад. Зарплаты и премии государственным служащим были урезаны в апреле. Ряд других мер экономии был отложен.
Некоторые саудовцы стали задаваться вопросом, почему они должны приносить жертвы в то время, как князья продолжают вовсю пользоваться государственной кормушкой. (Сам принц Мухаммад в 2015 г. купил яхту за 500 млн долл.)
Облава на жирных котов была хорошо воспринята улицей, особенно молодёжью. (70% населения здесь моложе тридцати.) «Пояса затягивают все!» – гласит заголовок в одной принадлежащей Саудам газете. Многих обрадовало падение князя Турки бин Нассера, махинатора, стоявшего за сделками по покупке оружия у Британии. А над князем Альвалидом давно издевались за его любовь к дорогим самолётам.
Несмотря на ворчание по поводу мер экономии, молодёжь в основном поддерживает принца Мухаммада. Некоторые сравнивают его с Ли Гуанъяо, самодержцем, модернизировавшем Сингапур. Что неприятно удивило саудовцев, так это опасения иностранных инвесторов по поводу произвольного характера арестов.
Внутренняя напряжённость проявилась на фоне и без того тяжёлого положения Саудовской Аравии. Страна погрязла в трясине длящейся уже два с половиной года дорогостоящей войны в Йемене, которая была призвана сокрушить повстанцев-хуситов, свергших правительство в 2015 г. Хуситы отступили, но продолжают контролировать большую часть Северного Йемена, включая столицу Сану.
4 ноября саудовцы перехватили баллистическую ракету, запущенную по Эр-Рияду. Адель аль-Джубейр, саудовский министр иностранных дел, обвинил Иран в том, что тот поставляет ракеты, а Партию Бога (ливанских добровольцев, поддерживаемых Тегераном) – в том, что та запускает их из Йемена. «Мы рассматриваем это как акт войны», – сказал Джубейр.
Если подобные атаки со стороны Йемена продолжатся, то, как говорят аналитики, это может подвигнуть Эр-Рияд на новые зарубежные авантюры.
Принц Мухаммад уже оказался втянут в дипломатическое противостояние с Катаром, которое было призвано заставить этот богатый газом эмират прекратить поддерживать исламистские группировки. Вместо этого произошёл раскол в Совете сотрудничества арабских государств Персидского залива, а Катар обратился за помощью к Ирану, который укрепил своё влияние в регионе.
В тот день, когда принц Мухаммад устроил перетряску, ушёл в отставку просаудовский премьер-министр Ливана Саад Харири. Харири сделал своё заявление в Эр-Рияде, обвинив Иран в дурном влиянии на свою страну.
Кое-кто полагает, что ошибки принца за рубежом могут подорвать его позиции дома. Считается, что последняя чистка говорит о том, что дворец сильно нервничает по поводу внутреннего сопротивления.
Впрочем, оставшиеся на свободе члены королевской семьи слишком запуганы, разобщены и ленивы, чтобы бросить ему вызов. Без князя Мутаиба попавшие в чёрный список чиновники ни на что не способны.
Тем не менее аресты явились хорошим предостережением для возможных критиков и противников. Принц Мухаммад стал единственным человеком, кто принимает решения в саудовской политике. Никто не добивался здесь подобного положения уже много десятилетий. Теперь саудовцы чётко знают, кого винить, если его планы провалятся.
The Economist, 11 ноября 2017 г.
