Родился я в 1947 году. Отец мой в начале 50-х годов работал заместителем председателя облисполкома, и потому жили мы в доме на ул. Богданова, 21, где тогда всем руководителям дали квартиры.Меня на руках нянчил Федор Давыдович Кулаков. Он тогда был в Пензе председателем облисполкома (в 1950-1955 гг. – ред.), начальником моего отца.
Кулаков потом был второй, после Брежнева, человек в СССР. Мужик он был здоровый, метра 2 ростом, но в 60 лет застрелился. Хотя я думаю, его убили. Тогда ведь шла борьба за власть.
В 1962 г. я пошел на завод «Пензмаш» работать токарем, 15 лет мне исполнилось за станком.
Учился в вечерней школе № 1, что была на ул. Красной, напротив краеведческого музея. Вообще-то, мог пойти и в обычную школу, в 9-10 классы. Но тогда шла реформа – переход на одиннадцатилетку. А в вечерней школе так и оставалось 10 лет. Таким образом я сэкономил год.
После двух лет работы на «Пензмаше» завод послал меня учиться в Пензенский политехнический институт, на специальность «инженер-механик». В 21 год я получил высшее образование, и меня забрали в армию (в 1969 г.). Там я работал помощником начальника отдела, потом начальником ОТК базы. Военная часть № 42699, как сейчас помню. Располагалась база в Курской области.
Я чуть было не остался в армии. Должность начальника ОТК базы была высокая, подполковничья, и меня уговорили остаться. Дали мне 10 суток, чтобы съездить домой и обсудить это с родителями. Но родители уговорили меня не оставаться в армии, а вернуться домой.
В Пензу я вернулся уже женатым человеком, а буквально перед увольнением у меня родилась дочка. В 23 года я был уже мужем.
* * *
После армии пошел работать на
Приборостроительный завод в Заречном (сейчас это ПО «Старт»). Там трудился мастером, затем – инженером. Проработал на заводе больше года, а затем меня перевели в объединение «Пензаоблрембыттехника», начальником производственно-технического
отдела.
А в 1974 г. в области организовали отдел местной промышленности и бытового обслуживания населения. Тогда очень серьезное значение придавали бытовому обслуживанию. Под этим понималось очень многое: ремонт и пошив швейных изделий (была фабрика «Березка», где работало свыше 3000 человек, трикотажная фабрика «Пушинка» – около 1500), ремонт бытовой техники и радиоэлектроники (только мы ее ремонтировали, больше никто), парикмахерские услуги, химчистка, услуги фотографии, ремонт и изготовление мебели, прокат был у нас очень большой, плюс разные бытовые услуги (в том числе свадьбы и похороны).
В общем, все услуги, которые только есть, были у нас централизованы. Министерство бытового обслуживания было вторым после потребкооперации по ресурсам и численности работающих.
И меня в марте 1974 г. пригласили работать начальником отдела местной промышленности и бытового обслуживания населения Пензенского горисполкома. Сейчас бы эта должность называлась «начальник Управления городской администрации».
Я был самый молодой руководитель, 27 лет еще не исполнилось. Дело в том, что председателем горисполкома тогда был Щербаков, тоже молодой. Кроме того, у меня были хорошие рекомендации. Вообще подбор кадров тогда был очень серьезным.
Мы все базировались в здании нынешней картинной галереи. Первый этаж занимал горисполком, второй – горком партии. И все умещались.
В те времена мы строили значительно больше, чем сейчас. Каждый год вводились сотни объектов. Дороги и путепроводы – это же в наше время построили, Щербаков этим занимался.
Пенза при Щербакове росла как на дрожжах. Мы вводили новые микрорайоны и совместно обсуждали, что нужно там организовать. Помню, когда построили первые дома в Арбекове, там вообще не было ничего. Куда жителям идти? Мы взяли первые этажи, организовали там торговлю, бытовое обслуживание.
Жизнь в горисполкоме, конечно, была интересная. Все завидовали нашему сплоченному коллективу. Александр Щербаков – председатель горисполкома, мой товарищ Геннадий Куликов был секретарем партийной организации, а я – председателем местного комитета горисполкома. И везде мы выезжали вместе с коллективом.
* * *
В 1979 г. организовывался Первомайский район. И меня туда двигали заместителем председателя райисполкома. А я знал, каково это – работать «старшим дворником». Я не хотел туда идти.
Я уже чувствовал себя хозяйственником. И обком партии направил меня работать генеральным директором «Рембыттехники». Объединение включало в себя организационные структуры по ремонту сложной бытовой техники, холодильников, стиральных машин, часов, транспортных средств, радиоэлектронного оборудования. И мы обслуживали всю область.
В 1979 г. Рембыттехника была чуть ли не банкротом. Был особый режим кредитования – даже лампочку сложно было купить. И мы стали очень серьезно работать.
Уже в 1979 г. мы выполнили план, получили премию. А дальше мы план выполняли и перевыполняли всегда.
Рембыттехника стала единственным предприятием в Пензенской области, которое 5 лет подряд (1981-1986) получало в соцсоревновании знамя ЦК КПСС, Совета Министров СССР, ВЦСПС и ЦК ВЛКСМ. Два последних года наше предприятие висело на Доске почета ВДНХ СССР.
По пятилетке нам присудили Памятный знак ЦК КПСС, Совета Министров, ВЦСПС и ЦК комсомола. Таких знаков в Советском Союзе было всего 600. Это сегодня можно орден или медаль купить, а раньше ничего не покупалось.
Добивались мы этого с помощью внедрения новых технологий. Мы внедрили технологию ремонта хладоагрегатов поточно-операционным методом. За это мы получили серебряную медаль ВДНХ СССР.
Внедрили поточно-операционный метод ремонта часов. Я этот метод давно подсмотрел в «Мосремчас». Это был как конвейер, только не по сборке, а по ремонту. Наше предприятие стало лучшим в Советском Союзе по ремонту часов.
Мы внедрили программу производственного цикла. Я в любой момент мог открыть данные и увидеть, на каком этапе находится ремонт и каких запчастей не хватает.
Кроме почета, полученные награды обеспечивали коллективу большие премии. Мне же присвоили звание Заслуженного работника бытового обслуживания РСФСР. Вообще-то, в 39 лет такого никому не дают. Обычно это звание присуждают, когда человек уже уходит на пенсию.
Для наших рабочих мы построили одноэтажный корпус в доме отдыха «Прибрежный» на Белом озере. До 200 человек отдыхали там в сезон с семьями. И еще мы реконструировали двухэтажный деревянный корпус в санатории им. Володарского в Ахунах.
* * *
В 1986 г. начальник Пензенского областного управления бытового обслуживания уехал в Москву, на повышение. За это управление развернулась серьезная борьба.
Раньше сотовых телефонов не было. Меня нашли тогда в Одессе, где я был в отпуске, с трудом, но нашли. И говорят: «Срочно приезжай в Пензу».
На эту должность претендовали где-то 5 человек, в основном первые секретари. Но Алексей Николаевич Власов, заместитель председателя облисполклома, «встал грудью»: «Только Кондратьев может возглавить это управление». И сам расписался.
В нашем управлении работало порядка 15000 человек. В принципе, мы доходили до каждого жителя каждого села.
Мы построили в каждом районном центре Дом бытовых услуг. Я прикидывал – мы строили по объемам больше, чем Трест «Жилстрой», хотя прямого отношения к строительству и не имели.
Я загорелся идеей-фикс: построить в каждом селе на центральной усадьбе Дом бытовых услуг. Но сделать это было сложно.
Построить – еще ладно. Но нужно было еще подготовить кадры, достать оборудование, материалы, оборотные средства.
Мы создали программу строительства системы бытового обслуживания. Я начал с того, что вытащил председателя облисполкома Виктора Карповича Дорошенко, чтобы показать ему нашу систему. Раньше никто не был вхож к такому высокому начальству. Мы ездили по городу 2 дня. Дорошенко мне сказал: «А я и не знал, что тут есть такая система».
Потом я вытащил первого секретаря обкома партии – Федора Михайловича Куликова. С ним мы ездили 3 дня. И после того, как они поняли, что это такое – бытовое обслуживание, у меня появилась такая поддержка от первых лиц, которой раньше ни у кого не было.
Министром бытового обслуживания РСФСР был в те годы Иван Григорьевич Дуденков. Очень хороший мужик был, очень сильный министр. Сам он отсюда, из Сердобского района.
Мы с Дуденковым были в очень хороших отношениях. Я у него бывал дома, на даче. Он был мне как старший товарищ. От него поддержка шла колоссальная.
Вообще, личный контакт раньше все решал. Не деньги, как сейчас, а личный контакт.
Мы начали выполнять свою программу. За 2,5 года мы построили на центральных усадьбах 250 Домов бытовых услуг. Центральные усадьбы – это главные объединяющие здания нескольких небольших сел. Практически во всех хозяйствах у нас были Дома бытовых услуг. А в районных центрах были большие «головные» дома.
Мы доходили до каждого. Мы знали – у тебя в селе такой-то холодильник, такой-то телевизор. Карточку заводили на каждого человека.
* * *
Года 4-5 я проработал там. Потом меня пригласил к себе председатель облисполкома Дорошенко и сказал: «Будешь моим заместителем».
А я на тот момент еще не закончил свои дела по строительству Домов бытового обслуживания. Я знал, что никто, кроме меня, не сможет их закончить – слишком большие у меня были связи в Минэкономики, в Минфинансов, в области.
Я стал объяснять, что еще не все дела закончил. Дорошенко подводит меня к окну и показывает: «Вон, я тебе уже машину пригнал».
А у меня еще с Борисом Федоровичем Зубковым отношения были не ахти. «Ты только мне будешь подчиняться», – успокаивал Дорошенко.
Потом Куликов позвал меня к себе, показал мне проект решения бюро обкома партии. Там уже стоит «заместитель председателя облисполкома А. А. Кондратьев».
«Смотри, – прямо сказал мне Куликов. – Сколько мне лет? Я тебе в отцы гожусь. Дорошенко и Щербаков – тоже. Я хочу еще поработать.
Значит, кто-то из «пенсионеров» должен уйти. Обязательно должен быть кто-то молодой. Или молодой первый секретарь при старом председателе обкома, или наоборот».
Поговорили мы, и Куликов дал мне полгода на доделывание всех дел. Так в тот день бюро обкома отложило вопрос о моем назначении заместителем председателя облисполкома.
Продолжение следует.
Фото из личного архива А. Кондратьева
