Теневая экономика
Одним из факторов расцвета теневой экономики СССР в 80-е годы ХХ в. стало введение в оборот избыточной массы денег. В 1971-1985 гг. количество денег в обращении выросло в 3 с лишним раза. При этом производство товаров народного потребления возросло лишь в 2 раза.
Опережающий рост наличности (в сравнении с расширением товарооборота) закономерно стал стимулировать подпольную экономику.
Авторы книги дают следующие данные: нелегальным частным сектором в СССР выполнялось 50% ремонта обуви и ремонта квартир, 40% ремонта автомобилей и 33% – сложной бытовой техники.
Теневой рынок медицинских услуг составлял порядка 2,5-3 млрд руб. На черном рынке видео можно было найти около 10000 фильмов, тогда как на государственном – менее 1000.
В стране ежегодно возводилось порядка 16-18 млн кв. м личного жилья, хотя государственных организаций, принимающих подряды от индивидуальных застройщиков, тогда практически не было. То есть около 15% всей строящейся жилплощади в СССР возводилось неофициальным способом.
Оказанием услуг в теневом бизнесе занималось примерно 20 млн человек. Всего теневая экономика в сфере услуг составляла 14-16 млрд руб. в год (это 30% от стоимости услуг, оказываемых государством).
Цитата: «В отдельных сферах частник занимает даже более прочные позиции, чем государство. В 1986 г. за ремонт и строительство, например, «леваки» зарабатывали почти в 2 раза больше, чем государственные предприятия службы быта этого профиля».
Однако авторы отмечают, что даже столь развитая теневая экономика не была всемогущей. Черный рынок не мог полностью удовлетворить имеющегося в стране спроса.
Поэтому прирост денежных доходов населения в значительной степени уходил на счета в сберегательные кассы. Авторы называют это «отложенным потребительским спросом».
Понятно, что структура нашей экономики с тех пор в значительной степени поменялось. Если раньше, говоря о теневой экономике, представляли «барыг» и «спекулянтов», то теперь речь обычно идет о «серых» зарплатах и уходе от налогов. Плюс, конечно же, криминальный бизнес.
В конце 2014 г. пензенский экономист Дмитрий Маслов дал такую оценку: в нашей стране криминальная и полукриминальная экономика составляет порядка 35-40% от ВВП, и еще 25-30% – нерегулируемая экономика (не «теневая», но и не «белая»).
С той поры в малом бизнесе произошли значительные сокращения. В связи с этим вырос теневой сектор экономики. По оценкам экспертов ВШЭ, неформальная занятость увеличилась до 17-18 млн человек. Это пятая часть от всех работающих россиян. Впрочем, те же эксперты оценивают общий объем теневой экономики в районе всего лишь
15-17%.
Точных характеристик теневого рынка по понятным причинам дать невозможно. Однако можно с достаточной уверенностью утверждать, что во время кризиса теневая часть экономики будет увеличиваться.
Кредиты и вклады
«Храните деньги в сберегательной кассе», – призывала советская реклама, а вслед за ней и Жорж Милославский. В действительности это был довольно-таки лукавый призыв. По оценке авторов книги «На переломе», те 2-3%, которые выплачивались по вкладам, не покрывали даже ежегодного роста цен. Финансовый рынок отличался неразвитостью и зарегулированностью.
Та же зарегулированность и высокая централизация банковского дела создавали проблемы и в сфере кредитования советских промышленных предприятий. В США от 30 до 50% инвестиций фирмы финансировались за счет заемных средств, а в СССР – только 3% капиталовложений покрывались за счет банковского кредита.
По мысли авторов, именно кредит мог бы помочь советским предприятиям в условиях форс-мажора обеспечить неучтенные планом нужды производства.
К сожалению, банковский кредит в СССР выродился, утратил свою гибкую природу и превратился в еще одну разновидность планового финансирования. Банки в советской экономике превратились в плановые органы с высокой централизацией. Серьезные решения по кредитам принимались только «на самом верху».
В результате большая часть всех ссуд (80%) выдавалась на краткосрочное кредитование. Долгосрочный же кредит в 80-е годы был практически не развит.
Отсутствие «длинных денег», проблемы в сфере долгосрочного кредитования отмечаются и сегодня. Владимир Путин в апреле 2015 г. говорил о том, что в нашей стране с «длинными деньгами» сейчас вообще непросто, поэтому их так сложно получить.
На самом деле существуют специальные программы для получения кредитов под относительно низкие проценты. Вот только войти в эти программы способны далеко не все. В итоге деньги достаются лишь немногим избранным счастливчикам.
Зарегулированность и высокая централизация банковской системы по-прежнему характерны для нашей страны.
Автаркия и колониальная структура торговли
Под автаркией можно понимать систему с минимальной зависимостью от внешней среды, замкнутую на себе систему. Шмелев и Попов отмечают, что административная система СССР явно тяготела к автаркии, и даже внешнеэкономические связи страны воспринимала как досадный раздражитель, без которого, к сожалению, невозможно обойтись.
Цитата: «Импорт расценивался как средство для «затыкания дыр» в несбалансированной по всем статьям экономике, экспорт – как неприятная, но неизбежная плата за импорт».
Интересно, что бурный рост внешней торговли СССР пришелся на 70-е годы, когда значительно повысились цены на нефть и газ, то есть главные советские конкурентоспособные товары, вывоз которых мог быть быстро расширен.
Авторы отмечают: «Втягивание нашей страны в международное разделение труда происходило в минувшие 15-20 лет на основе усиления и закрепления архаичной, отсталой и по существу «колониальной» структуры торговли. Экспорт рос за счет расширения вывоза энергоносителей – нефти и газа, импорт – преимущественно за счет увеличения ввоза продовольствия, прежде всего зерна, и потребительских товаров».
Здесь интересно даже не то, что на рассвете СССР мы активно вывозили зерно, а на закате вынуждены были его активно ввозить, а то, насколько легко наша страна попалась дважды в одну и ту же ловушку.
Еще одна цитата из книги: «Сегодняшняя внешняя торговля СССР, таким образом, это в значительно мере распродажа невоспроизводимых природных богатств, осуществляемая с целью поддержать достигнутого уровня потребления; это в буквальном смысле слова проедание нашего будущего, «жизнь взаймы».
Напомним, это написано в конце 80-х
и написано про Советский Союз, а не про Россию.
В наше время, как и во времена СССР, дождь нефтедолларов скрыл на время структурную ущербность экономики, создав видимость благополучия. Сегодня доходы от продажи сырья упали, и административная система опять начала инстинктивно двигаться в сторону автаркии. Программа импортозамещения – лишь один из признаков этого движения.
По данным за I полугодие 2015 г., доходы России от экспорта сократились на 28,8% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Впрочем, есть и положительны сдвиги: доля топливно-энергетического сектора товаров сократилась с 75,3% до 68,1%, а экспорт машин и оборудования вырос до 5,1% (3% в прошлом году).
Сила инерции в истории действительно способна достаточно зримо проявлять себя. К счастью, инерция – лишь одна из сил, действующих на «паровоз» нашей страны.
История никогда не повторяется в точности, и всегда есть шанс вовремя свернуть в нужную сторону.
