Самое читаемое в номере

Экономика СССР: мифы и реальность

A A A

Настоящая статья посвящена анализу книги экономистов Николая Шмелева и Владимира Попова «На переломе: экономическая перестройка в СССР». Есть возможность сравнить ситуацию в России в 80-е годы с нынешней ситуацией и выяснить, что изменилось за 25-30 лет.


Паровая машина времени
«Наш паровоз, вперед лети. В Коммуне остановка».  Эти строки из советской песни имеют прямое отношение к теме данной статьи.
Сегодня мы уже начинаем привыкать к тому, что наши «экономисты» наперебой  пророчат нам крах, спешат рассказать, как все плохо будет в России в ближайшие годы.
А когда в феврале 2011 г. с похожим заявлением выступил Алексей Кудрин, это нам было еще в новинку. Настолько в новинку, что «Улица Московская» собрала в марте того же года группу интеллектуалов и бизнесменов для обсуждения речи Кудрина.
В ходе дискуссии выяснилась интересная вещь: некоторые предприниматели рассказали о своем ощущении, что страна вернулась в ситуацию 1985 г., или даже 1980 г. По мнению редактора «УМ» Валентина Мануйлова, эти ощущения не случайны.
Он сравнивает историю страны с паровозом, который катит себе по рельсам. Теоретически, в годы перестройки Россия попыталась резко свернуть в сторону от намеченного ранее пути.
Однако железная дорога (как и история) устроена не так. Там нельзя повернуть резко, под углом, скажем, в 90 градусов: паровозы так не ходят. Сила исторической инерции слишком велика. Вероятно, Россия действительно сменила направление своего хода, но всего на несколько градусов. А в целом, и паровоз сейчас тот же самый, и идет он примерно в ту же сторону.
Эту версию мы и попробуем рассмотреть на примере книги «На переломе»: действительно ли реалии 80-х годов окажутся сходными с нынешними реалиями.
Книга издана на излете СССР, в 1989 г. Оба автора – экономисты. Николай Шмелев 2 года назад умер, Владимир Попов до недавнего времени сохранял активность.
Книга написана в позднесоветском стиле: существующее положение дел критикуется, но в целом авторы не отрекаются от социалистического пути развития.

parovoz


Основная концепция
В предисловии есть такая фраза: «Мы  убеждены в исторических преимуществах именно коллективистской, социалистической организации общества, в жизнеспособности нашей социальной системы и в том, что нет такой силы ни внутри, ни вовне, которая могла бы навязать нам сегодня или в будущем нечто такое, что не соответствует национальному выбору, сделанному в Октябре 1917 года, нашим традициям и нашему пониманию жизни».
Сейчас это читать достаточно смешно, однако есть большая вероятность, что авторы действительно верили в это, когда писали свою книгу.
Николай Шмелев и  Владимир Попов воспринимали перестройку именно как попытку исправить наш социализм, вернуть его на правильный путь. При этом социализм не равнялся административной системе, утверждали авторы.
Они говорили о том, что в народе сложилось такое представление: прямое планирование в экономике и существовавшая тогда структура собственности – это и есть единственно возможное практическое воплощение нашего общественного строя. Считалось, что эту систему можно корректировать, совершенствовать, но в принципиальных основах она неприкосновенна.
Однако сами авторы доказывали, что это не так, что такие воззрения ложны. На самом деле, существовавшая в конце
80-х административная система зародилась в весьма специфических условиях и не являлась имманентно присущей социализму. Более того, эта административная система и была главным злом, мешавшим развитию страны.
Соответственно, перестройка – это не идеологическое отступление, а возвращение к здравому смыслу, к истинно ленинским нормам хозяйственного управления.
Логика авторов такова. В годы военного коммунизма все нормальные механизмы экономики страны были приостановлены, однако это была вынужденная мера. Но после окончания Гражданской войны встал вопрос: как должна развиваться социалистическая экономика в нормальных, а не чрезвычайных условиях?
Ответом стал НЭП. Организация труда в этот период строилась на принципах материального стимулирования, пришедших на смену внеэкономическому принуждению эпохи военного коммунизма. Авторы на протяжении многих страниц доказывают, что во времена НЭПа страна смогла встать на ноги и продемонстрировать впечатляющие темпы экономического развития.
Однако затем возникла необходимость проводить индустриализацию, причем сделать это можно было только при помощи Запада, западных технологий. А для закупки станков и обустройства целых заводов требовалась валюта. Основным источником валюты в СССР тогда была торговля хлебом.
Хлеб у крестьянина можно было взять двумя способами. Первый – с помощью экономического стимулирования: поднять закупочные цены, чтобы хлеборобы несли зерно государству, а не частным скупщикам. Второй способ – насильственное изъятие.
Парадоксально, но Сталин, разгромив своих оппонентов-троцкистов, выбрал именно их рецепт добычи зерна – за счет обескровливания деревни. НЭП был свернут, появились колхозы, и стала развиваться командная экономика.
Авторы не ставят под сомнение тот факт, что Сталин «принял Россию с сохой, а оставил с ядерным оружием». Однако они утверждают, что без свертывания НЭПа индустриализацию все равно удалось бы провести, но только без многочисленных жертв, массового голода, репрессий и надрыва экономики. Большая часть книги посвящена доказательствам этого утверждения.
Цитата: «Ко времени войны мы могли бы иметь куда более мощный экономический потенциал, чем в действительности имели, без того неимоверного напряжения и тех тяжелейших потерь, которые до сих пор, по крайней мере отчасти, списываются на необходимость индустриализации страны. На самом же деле индустриализация здесь ни при чем. Все потери лежат «на совести» административной системы, крайне расточительной и неэффективной с чисто экономической точки зрения».
Авторы полагают, что свертывание НЭПа стало, по сути, победой аппарата над народным государством, бюрократическим перерождением России. Многочисленная прослойка чиновников стала главной действующей силой сворачивания «новой экономической политики» и переходу к плановой экономике. Бюрократия подчинила себе экономику и политику страны, действуя сообразно собственным интересам, а не интересам населения.
Сегодня в России на 10000 человек приходится примерно 100 чиновников. Во времена расцвета бюрократии в СССР, в 1985 г., на 10000 человек приходилось 73 чиновника.


Ложь, наглая ложь и статистика
Еще одно сравнение – как работает статистика сейчас, и как она работала во времена СССР. Авторы утверждают, что с 20-х годов ХХ в. данные о темпах роста производства и о темпах роста цен в Советском Союзе систематически искажались. Масштабы статистических искажений были таковы, что порой числа менялись на порядок.
В частности, авторы утверждают, что на самом деле с конца 50-х годов темпы экономического роста СССР постоянно падали и к середине 80-х снизились практически до нуля (хотя официально показывался рост в 3-4%).
 В книге приводится пример искажений: статистика утверждала, что с 1970 г. по 1985 г. индекс государственных розничных цен на товары народного потребления возрос лишь на 8%. Но личный опыт домохозяек убедительно доказывал, что цены за этот период выросли в 1,5-2 раза, а по некоторым позициям – еще больше.
Ситуация, очень сходная с нынешней, когда нам называют цифры официальной инфляции, а мы смотрим на растущие цены и видим совсем другую картину.
Авторы подробно рассказывают о способах искажения данных: где-то допускались грубые ошибки в методике статистических расчетов, где-то лукавили с показателями, которые брались для исследований.
Активно использовался такой прием, как приписки. В автотранспорте, например, расчет шел в тонно-километрах. И к результатам работы приписывалось до трети километража, причем на эту «бумажную» часть списывались вполне реальные ГСМ и запчасти.
Эта тема нам тоже вполне знакома. Когда для большегрузных машин начали вводить новую систему «Платон», способную контролировать движение транспортного средства, какая поднялась волна протестов!
Авторы делают вывод, что к данным советской статистики надо относиться очень настороженно, и опираться в своих рассуждениях здесь можно только на примерные расчеты. Насколько точны эти оценки, можно понять из одного примера. По официальным данным, национальный доход СССР вырос за период с 1928 по 1985 гг. в 85 раз. По альтернативной оценке, он вырос всего в 6-7 раз, а по другой альтернативной оценке – в 17 раз.
Сегодня, как и прежде, не стоит безоглядно доверять статистическим выкладкам и данным социологических исследований. Скажем, недавно появилась благая весть о том, что Пенза заняла 17 место в рейтинге городов по качеству жизни.
Но если копнуть глубже, то выяснится, что исследование проводилось не солидной социологической службой, а каким-то невнятным департаментом Финансового университета. Что данные собирали всего по 38 городам – крупным и средним (всего в России около 1100 городов, из них крупных и средних – 324). Что оценивались не только объективные данные, а еще и мнения населения (а эти субъективные мнения выявляют не «качество жизни», а «удовлетворенность качеством жизни», что является уже совсем другим показателем).
В результате новость о 17 месте Пензы из победной реляции превращается в пустышку.
А вот если наши чиновники от статистики станут говорить, что экономические показатели в этом году будут неплохие, – можете им верить. Показатели действительно будут, какие надо.

Прочитано 1705 раз

Поиск по сайту