В библиотеке пензенского губернатора Николая Селиверстова хранилось письмо историка Николая Карамзина, теперь оно находится в областной Лермонтовской библиотеке.
Аккуратно вклеенное в первый том сочинений писателя, изданный полтора века назад, письмо как минимум раз извлекалось на свет: в день, когда на рубеже XIX-XX веков кто-то поставил на него печать фундаментальной библиотеки Пензенского художественного училища, сформированной на основе частного книжного собрания Николая Дмитриевича Селиверстова.
Но Карамзин тогда был не в моде. Поэтому на находку внимания не обратили. И вот через 100 лет письмо оказалось единственной нитью, что связывает (пока) Карамзина и Пензу. Если, конечно, не считать того, что отец историка Михаил Егорович Карамзин был капитаном Пензенского пехотного полка.
Послание адресовано сводному брату Николая Карамзина Александру Михайловичу (у них был общий отец, но разные матери). Написано 4 апреля 1816 года.
Николай живет в Москве; Александр – в Бугуруслане, Оренбургской губернии: «Любезнейший братец Александр Михайлович! Братское письмо ваше получил я в Петербурге, где мне было много хлопот. С разрешения ваших любезных сыновей и моих племянников, я без сомнения сделаю все, что будет возможно. Думаю в мае опять ехать в Петербург; но вы можете еще застать меня в Москве. В пажи принимают только после отпуска. Надобно также знать, чего вы хотите: отдать ли детей на казенное содержание или в пансион при корпусе?
Одно другова труднее; а милость Двора бывает не всегда постоянна и верна. Ручаюсь вам только за мое усердие. Лучше, если бы вы погодили и не ездили в Петербург до моего извещения, если весною отправлюсь туда. Вам уже известно, думаю, что государь пожаловал мне чин, анненскую ленту через плечо и деньги на печатание моей истории в Петербурге. Вы, как добрый брат конечно взяли искреннее в этом участие. Я уверен в вашей нелестной дружбе; и вы будьте уверены в моей. Целую ручку у любезнейшей супруги Натальи Борисовны, а вас, милого брата, со всеми детьми обнимаю. Жена и дети мои свидетельствуют всем вам свое дружеское почтение. Мы часто говорим об вас и воспоминаем ваши родственные ласки. Будьте здоровы и любите пьески преданного вам доброго брата Николая Карамзина».
Обнаруженное письмо известно ранее не было. Оно написано в крайне важный для Карамзина момент – получения долгожданного разрешения на издание первых восьми томов «Истории государства Российского».
Из петербургских писем Николая Михайловича видно, с каким нетерпением он ожидал встречи с Александром I, как волновалась его супруга Екатерина Андреевна, находившаяся в Москве: «Душа моя, жена милая! Письмо твое от 6 марта не только растрогало, но даже испугало меня намерением твоим кинуть детей и ехать в Петербург…я все надеюсь, что дело мое кончится на сих днях: как скоро увижу императора, то без сомнения на третий день выеду…Теперь уже дело зашло далеко: не могу пристойным образом и просить дозволения возвратиться в Москву, не видав Государя: мне со всех сторон кладут в рот, что он расположен сделать для меня все справедливое и пристойное».
С Александром I Карамзин встретился 15 марта 1816 г. Разговор был «искренний, милостивый, прекрасный» и продолжался час сорок минут. Император выделил деньги на издание первых томов истории, пожаловал Карамзину чин статского советника и орден Святой Анны 1 степени. «…Главное сделано, – сообщал Николай Михайлович супруге, – так ли, милая? Еду к тебе. Твой навеки». 22 марта он покинул Петербург.
В найденном письме Карамзин обещает устроить племянников в столичные учебные заведения. Как следует из письма,
об этом Александр просил Николая, когда тот был еще в Петербурге.
В сентябре 1816 г. Александр Карамзин приехал с сыновьями в столицу. «Брат Александр Михайлович здесь уже с месяц и в беспокойстве: двое из его сыновей нездоровы. – Писал Николай Михайлович своему старшему брату Василию. – Он живет от нас далеко и почти не выезжает. Езжу к нему раза два в неделю».
«Двое его сыновей» – это Михаил и Василий. В 1816 г. им было 15 и 14 лет соответственно. В Петербурге Александр Карамзин оставался до февраля 1817 г., когда похоронив скончавшегося из-за болезни Михаила, уехал в Бугуруслан.
Сын Василий остался в столице и поступил в военную службу. В августе 1817 г. в письме брату из Царского Села Николай Карамзин сообщает, что «Василий был на маневрах».
Историк заботился и о Борисе, еще одном сыне Александра, учившемся в пансионе барона Шабо. Он пишет брату: «Вчера обедали у нас и Василий и Борис; один служит, другой учится порядочно. Когда буду выезжать, то увижусь с Шабо и поговорю с ним».
В Лермонтовскую библиотеку письмо Н. М. Карамзина попало, скорее всего, в начале 30-х годов XX в., после разорения библиотеки художественного училища. Этот разгром с болью в сердце описал в воспоминаниях художник Горюшкин-Сорокопудов: «Начато было с библиотеки, в которой был прекрасный фундаментальный материал для учеников, откуда они черпали многое для своего художественного образования. Много ценного было вывезено на бумажную фабрику «Маяк Революции» как утиль. После библиотеки принялись за картинный музей…»
Карамзинскому трехтомнику, где находилось письмо, повезло. В утиль он не попал и сохранился среди немногих уцелевших книг громадной библиотеки Н. Д. Селиверстова. В ней он оказался, скорее всего, в 1866 г., в столетний юбилей Карамзина.
Сочинения знаменитого писателя будущему губернатору Пензы, а тогда начальнику штаба войск, расквартированных в Симбирской, Самарской, Казанской и Саратовской губерниях, подарил присутствовавший на юбилее в Симбирске Александр Александрович Карамзин, сын сводного брата историка.
Он знал Н. Д. Селиверстова как симбирского помещика (усадьба Николая Дмитриевича находилась в селе Румянцево Карсунского уезда), известного библиофила и владельца прекрасной личной библиотеки.
Само же письмо Карамзина, вероятно, вклеил в издание его брат Александр Михайлович (он умер в середине XIX в.).
Для Николая Селиверстова, что через год станет пензенским губернатором, это был неожиданный бонус к приятному подарку.
Дмитрий Мурашов,
ученый секретарь областной библиотеки им. М. Ю. Лермонтова
