В день рождения Владимира Путина в октябре его министр обороны Сергей Шойгу преподнёс ему подарок – свежие донесения о ходе русской военной кампании в Сирии. Среди них было сообщение о том, что крылатые ракеты, выпущенные с Каспийского моря, поразили цели на расстоянии 1500 км.
«Мы знаем, насколько сложны операции подобного рода», – одобрительно откликнулся Путин. Тот вечер эта парочка отпраздновала участием в хоккейном матче с любительским клубом. Путин забил семь шайб, а Шойгу тактично – одну. Их команда победила.
С тех пор, как Шойгу стал министром обороны в конце 2012 г., их товарищество с Путиным процветает не только на льду. Русские вооружённые силы стали главным инструментом путинской внешней политики.
В Крыму и в Восточной Украине, у границ воздушного пространства стран НАТО и теперь в Сирии Россия демонстрирует свою силу с вновь обретённой эффективностью. При Шойгу русские вооружённые силы «показали ранее невиданные нами возможности, организацию и логистические навыки», говорит Эвелин Форкош, до недавнего времени высокопоставленная сотрудница Пентагона, отвечавшая за русское направление.
Но Шойгу – не просто министр обороны России. В свои 60, будучи на 3 года моложе Путина, он – член русского правительства с самым большим стажем. Его работа на министерских постах началась в 1990 г., ещё до развала Советского Союза, когда Путин ещё прозябал в неизвестности, работая чиновником санкт-петербургской ратуши.
Он сделал себе имя, работая в министерстве по чрезвычайным ситуациям – полувоенной спасательной службе с широкими полномочиями, которую он сам создал и возглавлял почти 22 года. Ловко лавируя в среде византийской бюрократии России, он увеличил свои полномочия и популярность, не нажив при этом серьёзных врагов.
«В правящем классе других таких нет, – говорит Евгений Минченко, аналитик, изучающий русскую элиту. – Это совершенно беспрецедентная история».
Россия – страна чрезвычайных ситуаций: от засух и лесных пожаров до тонущих подводных лодок, взрывающихся многоквартирных домов и драм с захватом заложников в школах. Самый последний случай – катастрофа самолёта, совершавшего чартерный рейс над Синайским полуостровом, ставшая, возможно, результатом террористического акта. Так что неудивительно, что министр по чрезвычайным ситуациям стал одной из наиболее известных фигур в русской политике. Хотя Шойгу не принадлежит к тесному путинскому кружку петербуржцев-выходцев из КГБ, он свой надёжный человек.
Минченко, выпустивший широко обсуждаемый доклад «Политбюро 2.0», ставит Шойгу на 2 место по влиянию среди сподвижников Путина. Его опережает только глава администрации президента Сергей Иванов. Когда принимаются такие крупные решения, как по операциям на Украине или в Сирии, Шойгу незаменим. Сочетание в нём лояльности, компетентности и популярности позволяет включить его в число примерно 5 возможных преемников Путина.
Шойгу вырос в Южной Сибири, в малоизвестной Республике Туве. Он занимался спортом, был драчуном и любителем проделывать опасные трюки, например, прыгать с льдины на льдину на могучем Енисее. За такие забавы его прозвали Шайтаном.
После получения диплома инженера в Красноярске он реализовал ряд успешных строительных проектов, что привело к его переводу руководством Коммунистической партии в Москву в 1990 г. Поработав в архитектурном комитете, Шойгу возглавил только что созданный корпус спасателей, превратив его в высокоэффективную организацию, в конце концов ставшую МЧС.
Он также продемонстрировал полную лояльность, придя на помощь Борису Ельцину во время попытки переворота в августе 1991 г., а затем снова во время конституционного кризиса в октябре 1993 г.
В хаосе 1990-х годов сам факт присутствия Шойгу внушал людям уверенность. Помимо борьбы с пожарами и стихийными бедствиями, Шойгу выступал посредником в конфликтах от Южной Осетии до Таджикистана и Чечни.
В 1999 г., когда Ельцин готовился передать бразды правления Путину, его команда поручила Шойгу возглавить новую политическую партию Единство, которая позднее была преобразована в ныне правящую Единую Россию. Ельцин называл Шойгу «нашей величайшей звездой».
Когда Путин пришёл к власти, его политические советники стремились сформировать в глазах общественного мнения более чёткий образ тогда ещё аморфного нового вождя. Глеб Павловский, бывший кремлёвский советник, говорит, что администрация «сознательно формировала» образ Путина, ориентируясь на образ Шойгу: «Предполагалось, что Путин тоже будет спасателем». Шойгу, никогда не стремившийся заниматься публичной политикой, мудро ушёл в тень. Он понимал, как утверждает Павловский, «что двум медведям в одной берлоге не ужиться».
Вместо этого Шойгу постарался снискать расположение нового президента. В 2000 г. он подарил Путину чёрного лабрадора Кони, ставшего любимой собакой президента. Он сопровождал Путина в приключенческих походах, где тот позировал обнажённым в стиле мачо. Он патриотично проводит отпуск среди русских лесов, а не на французских пляжах. Он разделяет интерес Путина к истории; Шойгу стал президентом Русского географического общества – возрождённого клуба русской элиты царских времён.
Офицер и джентльмен
После того, как прежний министр обороны Анатолий Сердюков утратил доверие, Путин передал вооружённые силы в руки Шойгу. Сердюков проводил крайне необходимые реформы, но столкнулся с враждебностью генералитета.
Шойгу в основном сохранил в неприкосновенности проведённые преобразования, восстановив в то же время боевой дух. «При Шойгу армия начала верить в саму себя», – говорит Михаил Ходарёнок, редактор Военно-промышленного курьера – еженедельника, посвящённого вопросам обороны.
Шойгу сосредоточился на повышении боевой готовности и работе с общественным мнением. Он увеличил число учений и внезапных проверок, говорит эксперт по русской армии из Гарвардского университета Дмитрий Горенбург. Ранее принятые решения, например, замена архаичных портянок носками, помогли восстановить репутацию армии, над которой насмехались всю послесоветскую эпоху.
Поначалу его прагматичная позиция также способствовала поддержанию отношений с Западом. Шойгу по-дружески обращался к тогдашнему министру обороны Чаку Хагелю просто по имени. «Если многие русские силовики считают необходимым возводить на пути всё новые препятствия, то ему нравится, наоборот, избавляться от них», – говорит Дерек Шойе, бывший помощник министра обороны.
Украинский кризис положил конец подобной открытости. Когда Путин решил захватить Крым, Шойгу поручил своему заместителю Олегу Белавенцеву руководить вторжением. (Белавенцев теперь является представителем президента в Крыму). Опыт Шойгу как кризисного менеджера сослужил ему хорошую службу. «Крымская операция продемонстрировала новую русскую армию, – говорит Минченко, – а Шойгу стал символом армии».
9 мая во время празднования 70-летия победы Советского Союза над нацистской Германией камеры русского телевидения были прикованы к чёрному автомобилю с откидным верхом, вёзшему Шойгу по Красной площади. Одетый в парадную форму, он перекрестился, проезжая через кремлёвские ворота. Этот крайне неожиданный жест был, похоже, призван снять все сомнения по поводу христианского вероисповедания этого полутувинца-полурусского.
Это внимание к Шойгу стало темой для новых спекуляций: что, предполагается его выдвижение на более высокий пост?
Крайне чрезвычайная ситуация
Вопрос о том, что будет после Путина, часто обсуждается в русской политической системе. Крепкая хватка президента за власть отчасти основана на идее безальтернативности. Если появится настоящий № 2, это могло бы «стать началом игры, которую, как опасается [Путин], он не сможет контролировать», – утверждает Павловский. Но если всё же короткий список претендентов существует, то Шойгу, видимо, входит в него. Он остаётся наиболее популярным и пользующимся наибольшим доверием политиком, если не считать Путина. Он избежал скандалов и воспринимается как относительно не запятнанный коррупцией человек. (Алексей Навальный обвинил его в строительстве безвкусного дома в форме пагоды стоимостью в 18 млн долл. Эти обвинения представители Шойгу опровергают).
Шойгу давно отрицал наличие у него политических амбиций. Возможно, это работает в его пользу. «Он, очевидно, не собирается карабкаться по скользкому ярмарочному столбу, – говорит Марк Галеотти, исследователь России из Нью-Йоркского университета, – что, видимо, означает, что он один из тех, кто уже находится на вершине».
Когда возникнет крайне чрезвычайная ситуация, русские, возможно, обратят свои взоры к своему первому главному спасателю.
The Economist,
7 ноября 2015 г.
