Полку диктаторов прибыло. В прошлом году 62-летний турецкий президент Реджеп Эрдоган, воспользовавшись неудачной попыткой государственного переворота против него, организовал свой ползучий контрпереворот и установил в стране диктатуру. Этот же путь стремительно повторяет
71-летний филиппинский президент Родриго Дутерте. Но обоснование и методы ползучего переворота на Филиппинах совсем другие. Здесь всё объясняют неожиданно возникшей срочной необходимостью борьбы с наркомафией.
Война с наркомафией как прикрытие государственного переворота
Свирепый Р. Дутерте был привержен идее использования эскадронов смерти из числа полицейских для внесудебных расправ над подозреваемыми в совершении преступлений ещё в годы своего 28-летнего руководства Давао – одним из крупнейших городов страны (1988-2016). В декабре 2015 г. будущий президент признался, что лично расстрелял трёх людей, подозреваемых в похищении и изнасиловании девушки в 1988 г.
Идея распространения опыта Давао на всю страну легла в основу его прошлогодней кампании по борьбе за пост президента. Он взял тогда на себя обязательство уничтожить за первые полгода работы путём внесудебных расправ 100 тыс. преступников, а также развязать руки полиции, оградив её деятельность от назойливого интереса прессы и борцов за права человека. По его словам, у Филиппин нет более важной задачи, чем борьба с наркомафией. Он даже назвал свою страну «наркогосударством».
По мнению специалистов, ситуация с потреблением наркотиков была намеренно преувеличена Р. Дутерте. По данным Управления ООН по наркотикам и преступности, потребление наркотиков в этой стране находится на уровне ниже средних мировых значений.
Хотя, безусловно, уровень преступности в целом в стране довольно высок, особенно по азиатским меркам. По данным ООН, по числу умышленных убийств на 100 тыс. населения (9,9 в 2014 г.) Филиппины занимают позорное 2-е место в Азии (после Мьянмы).
С этой программой Р. Дутерте и победил на выборах 9 мая 2016 г., завоевав 39% голосов.
Заняв пост президента 30 июня, Р. Дутерте не стал медлить с её выполнением. 3 сентября 2016 г. президент провозгласил «состояние беззакония». В стране были организованы 10 «особых подразделений» полиции по 15 человек в каждом. Они немедленно развернули общенациональную кампанию внесудебных расправ. За каждое убийство участникам эскадронов смерти, по их собственному признанию в анонимных интервью «Международной амнистии», выплачивают от 8 до 15 тыс. песо (160-300 долл.).
За эти 8 месяцев число жертв полицейских эскадронов смерти превысило 7,6 тыс. человек. Всё это происходит в стране, где официально запрещена смертная казнь.
Никто, естественно, не собирается проверять подлинную причастность жертв расправ к наркоторговле или другим видам преступлений. Часто жертвами полиции, превратившейся в крупнейшую банду страны, становятся обычные бедняки, никак не вовлечённые в преступную деятельность, или рядовые наркоманы. Их тела «в назидание» просто бросают на обочинах дорог.
При этом президент постоянно повышает планку взятых на себя обязательств по внесудебным расправам. 30 сентября 2016 г. во время визита во Вьетнам он заявил: «Гитлер убил три миллиона евреев. А теперь у нас есть три миллиона наркоманов. Я буду счастлив их уничтожить».
Как и предсказывали специалисты, кампания внесудебных расправ над подозреваемыми в наркоторговле и наркомании быстро вышла за пределы борьбы с преступностью и превратилась в мощный инструмент терроризирования политических оппонентов президента.
Ещё до вступления в должность 31 мая 2016 г. он открыто оправдывал убийства журналистов, широко распространённые на Филиппинах: «Большинство убитых, буду откровенен, что-то натворили. Их бы не убили, если бы они не сделали что-то не так».
28 ноября 2016 г. президент открыто призвал к убийствам борцов за права человека: «Правозащитники, говорю я, будут убиты».
Всё это привело к тому, что ни ведущие газеты, ни телеканалы не обсуждают развернувшийся в стране террор. Никто не хочет критиковать президента, опасаясь получить пулю в лоб.
С самого начала террор был направлен на политических противников президента. Ещё летом полиция стала публиковать «чёрные списки» десятков алькальдов, якобы подозреваемых в причастности к торговле наркотиками.
28 октября эскадроны смерти расстреляли алькальда крохотного городка Дату-Сауди-Ампатуан на Минданао. Вместе с ним были убиты ещё 9 человек, в том числе 5 охранников.
5 ноября алькальда городка Альбуэры (Центральные Филиппины), ранее брошенного в тюрьму, без суда и следствия расстреляли в камере.
Такой разворот событий заставляет молчать не только журналистов и правозащитников, но и судей, прокуроров, оппозиционных депутатов и сенаторов.
Лишь небольшая кучка сенаторов да церковь отважились противостоять президенту.
Сенатор-социалистка Ана Онтиверос-Баракель так попыталось вскрыть политическую сущность развернувшегося террора: война с наркомафией – это политический манёвр, призванный убедить людей в том, что «внезапно исторически самый важный вопрос о бедности перестал быть самым важным».
Внесудебные расправы осудил архиепископ Манилы Луис Тагле. На это президент ответил непристойностью.
Основным же оппонентом Р. Дутерте стала сенатор-либералка Лейла де Лима (бывшый министр юстиции), которая возглавила группу сенаторов, попытавшуюся начать расследование внесудебных расправ и привлечь к ним внимание Верховного суда. Но их усилия ни к чему не привели.
Убедить президента в безумии его политики пытались ведущие мировые политические деятели и учёные. Так, например, бывший либеральный президент Колумбии в 1990-1994 годах Сесар Гавирия Трухильо, опираясь на собственный опыт, пытался доказать Р. Дутерте, что решить проблему наркомафии таким образом невозможно. Необходимы последовательные реформы здравоохранения, полиции, борьба с коррупцией и, естественно, устойчивое экономическое развитие.
В ответ Р. Дутерте просто назвал непрошенного советчика «идиотом».
Однако в январе 2017 г. достоянием общественности стала история, которая, казалось, заставила президента приостановить волну расправ, начинавшую уже всерьёз угрожать основам экономики страны.
18 октября 2016 г. уже окончательно разложившаяся Национальная полиция похитила южнокорейского предпринимателя Чи Ик Чу и потребовала от его семьи выкупа в 8 млн песо. Корейца держали в заточении прямо в штаб-квартире Национальной полиции, где зверски пытали.
Его жена передала лишь 5 млн песо, потребовав, прежде чем передать оставшиеся 3 млн, доказательств, что её муж жив. Тогда бандиты-полицейские просто придушили предпринимателя, тело кремировали, а пепел спустили в унитаз.
Р. Дутерте понял, что такой разворот событий бьёт по отношениям с Сеулом – одним из важнейших инвесторов в экономику Филиппин. Президент 29 января объявил о приостановке «войны с наркомафией» и роспуске занимавшихся ею подразделений.
Но, как оказалось, протрезвление Р. Дутерте длилось недолго. 24 февраля было ознаменовано началом качественного нового этапа утверждения его личной диктатуры. Властями была арестована главный оппонент президента сенатор Л. де Лима. Со свойственным Р. Дутерте цинизмом ей были предъявлены «обвинения» в торговле наркотиками.
Впервые правящий режим поднял руку на члена парламента.
Это уже чётко указывает на то, что президент с помощью открытого террора смог сломать большинство ограничений, созданных демократическим режимом на пути установления диктатуры.
Культ Фердинанда Маркоса
Ползучий переворот на Филиппинах сопровождается возрождением поклонения бывшему бездарному и насквозь коррумпированному диктатору Фердинанду Маркосу (1965-1986), превратившему страну в заповедник произвола и насилия со стороны властей и свергнутому народной революцией.
Р. Дутерте страстно почитает Ф. Маркоса, при котором начинал свою карьеру прокурора. 18 ноября 2016 г. он организовал торжественное перезахоронение останков Ф. Маркоса на Кладбище Героев в Маниле.
Можно нисколько не сомневаться, о каком типе политического режима мечтает нынешний президент.
Что с экономикой?
Безумная политика Р. Дутерте неизбежно приведёт к тяжелейшим экономическим потрясениям. Ни о какой нормальной экономической деятельности в условиях, созданных президентом в стране, говорить не приходится.
В октябре бывший консервативный президент Филиппин в 1992-1998 годах Фидель Рамос, оценивая деятельность
Р. Дутерте, назвал её «огромным разочарованием». Он сказал, что, кроме борьбы с наркомафией, правительство ничем не занимается. Совершенно заброшены такие сферы деятельности, как борьба с бедностью и работа с иностранными инвесторами.
Пока Филиппины спасают заделы, сделанные прежними властями. Предыдущее либеральное правительство Бениньо Акино (2010-2016) придало огромное ускорение этой только-только выкарабкивающейся из нищеты новой индустриальной стране. Во II и III кварталах прошлого года были достигнуты рекордные темпы роста ВВП в 7%.
В IV квартале они начали снижаться (6,6%). Но пока ситуация ещё очень хороша, чтобы ожидать массовых протестов против недавно избранного президента. Безработица находится на рекордно низком значении в 4%.
Тревожные тенденции пока заметны лишь деловым кругам. Иностранные инвесторы, не желающие повторить судьбу Чи Ик Чу или пасть от пули эскадронов смерти, начинают потихоньку свёртывать свою активность в этой стране. Падает курс песо, лихорадит биржу.
Армия пока молчит, а в Конгрессе никто не решается даже заикнуться об импичменте, хотя оснований для него предостаточно.
Диктатура продолжает наступление.
Михаил Зелёв,
кандидат исторических наук
