Уличные торговцы, собравшиеся вокруг здания конгресса Бразилии, должно быть, были разочарованы. Полиция ожидала, что во время заключительной стадии импичмента Дилмы Русевой, президента Бразилии, здесь соберутся тысячи людей.
Но, когда сенат 61 голосом против 20 сместил её с должности, эспланада, разделённая забором, чтобы не допустить столкновений между её противниками и сторонниками, была пугающе пуста. Несколько часов спустя её бывший вице-президент Мигел Темер, с мая исполнявший обязанности президента, принёс присягу, чтобы руководить страной оставшиеся 28 месяцев её срока.
Неброский конец удивительной эпохи. Левая Партия трудящихся (ПТ) Русевой господствовала в политике последние 13 лет. Партия сломала многие барьеры. Луиж Инасиу Лула да Силва, предшественник и покровитель Русевой, стал в 2003 г. первым рабочим-президентом, а она сама оказалась первой женщиной, занявшей этот пост.
Мировой бум в области производства сырья позволил оплатить программы, вытащившие из бедности 40 млн человек. Многие бразильцы и по сей день испытывают чувство благодарности за это.
Однако страстная речь Русевой в свою защиту в сенате 29 августа мало кого тронула. Она настаивала, что обвинения против неё – искажение данных о состоянии государственного бюджета ради преуменьшения размеров бюджетного дефицита – не повод для импичмента. Она сравнивала свои мытарства с бесправием и пытками, которые ей пришлось пережить как участнице левого подполья в годы военной диктатуры в Бразилии в 1964-85 годах. Она утверждала, что консервативная политическая и деловая элита вновь преследует её, на этот раз, чтобы саботировать её политику в защиту бедных.
На самом деле её падение стало результатом самого тяжёлого в истории Бразилии кризиса, за который отчасти несёт ответственность её партия, многомиллиардного скандала вокруг Petrobras – контролируемой государством нефтяной компании – и её собственной политической неумелости.
Больше всего от её политики пострадали как раз те, на чью защиту она сильнее всего рассчитывала. Почти 12 млн бразильцев – каждый девятый трудящийся – сейчас не имеют работы. Это на треть больше, чем год назад.
31 августа правительство сообщило, что во втором квартале
2016 г. народное хозяйство сжалось на 3,8% по сравнению с тем же периодом прошлого года. В условиях почти 10% инфляции центральный банк вряд ли сможет снизить процентную ставку с нынешних 14,25%. И в этом тоже одна из крупнейших ошибок Русевой. Во время своего первого срока (2011-2014 годы) она давила на банк, настаивая на преждевременном ослаблении монетарной политики.
Темер теперь обещает оживить экономику в основном за счёт пересмотра её политики. Его слова о приватизации, дерегулировании и фискальной дисциплине широко приветствовали инвесторы. «Наш лозунг – тратить только то, что мы собираем», – заявил президент в своём первом телевизионном обращении. Его экономическая команда во главе с министром финансов Энрики Мейреллешем вселяет уверенность.
С тех пор как Темер взял бразды правления, биржевые котировки в Сау-Паулу выросли, а реал – бразильская валюта – подорожал. Стоимость страховки от дефолта по правительственным облигациям упала на четверть.
Однако среди простых граждан новый президент ненамного популярнее своей предшественницы. Согласно последним опросам, его деятельность одобряет менее 20% граждан. Его Партия бразильского демократического движения (ПБДД), как и ПТ – её союзница на протяжении уже более чем десятилетия – вовлечена в скандал вокруг Petrobras.
Половина бразильцев выступает за досрочные выборы президента. Это, конечно, позволило бы исцелить раны, нанесённые не лишённым недостатков процессом импичмента, говорит Жоау Каштру Невеш из консалтинговой компании Eurasia Group, но привело бы к откладыванию крайне необходимых экономических реформ. Темер пока не собирается уходить в отставку, чтобы открыть путь для проведения досрочных выборов.
Теперь за этот бардак отвечает Мигел
Ему предстоит повторить подвиг Геракла, чтобы расчистить авгиевы конюшни государственных финансов Бразилии. Русева начала своё правление с первичного профицита бюджета (без учёта выплат по долгу) в 3,1% ВВП, а закончила с дефицитом в 2,7%. Это привело к росту стоимости заимствований, что ещё более ухудшило финансовое положение страны. Дефицит консолидированного бюджета достигает тревожного уровня в 10% ВВП.
Если ничего не делать, предостерегает Вилма Пинту из мозгового треста FGV-IBRE, государственный долг достигнет 110% ВВП к 2022 г. (что в 2 раза выше, чем на момент прихода Русевой к власти) и продолжит расти. Это может привести к дефолту или к возвращению гиперинфляции, отравлявшей жизнь на протяжении десятилетия после 1985 г. Её тогда укротил Итамар Франку, предпоследний вице-президент, которому удалось пролезть на высшую должность (в результате импичмента по обвинению в коррупции Фернанду Коллора).
Темер рассчитывает повторить подобное чудо. Он делает ставку на два мероприятия: замораживание на 20 лет нынешнего уровня государственных расходов и реформу пенсионной системы, которая щедро вознаграждает пенсионеров, перекладывая бремя расходов на всех остальных.
Оба шага требуют внесения поправок в конституцию. Эти предложения были придержаны, пока шёл импичмент. Теперь, как обещает правительство, им будет дан ход.
Многие аналитики говорят, что правительство недостаточно амбициозно. Проект бюджета, представленный 31 августа, не развеял этих опасений. Он позволит лишь немного сократить первичный дефицит бюджета (до 2% ВВП).
С учётом предложений правительства по замораживанию расходов ему удастся достичь первичного профицита бюджета не ранее 2021 г., говорит Пинту. Государственный долг в таком случае достигнет максимального значения в 90% от ВВП в начале 2020-х годов.
Возможно, это предотвратит катастрофу, но всё равно не позволит Бразилии эффективно реагировать на экономические потрясения вроде внезапного внутреннего замедления экономического роста или бегства нервных иностранных инвесторов.
Быстрое сокращение бюджетного дефицита будет политически болезненным. Бразильцы хотят расширения, а не сокращения предоставляемых государством услуг. Исследование, проведённое в июле, показало, что за последний год треть бразильцев сократили свои взносы по частным медицинским страховкам из-за экономических трудностей; теперь они полагаются на государственные больницы. Примерно 14% родителей заявили, что забрали своих детей из платных школ.
Но Алберту Рамуш из инвестиционного банка Goldman Sachs полагает, что есть много статей расходов, сократить которые можно без ущерба для простых бразильцев. Расходы, не связанные с обслуживанием долга, в годы правления Партии трудящихся росли в 2 раза быстрее, чем экономика. «Трудно поверить, что все они были необходимыми и эффективными», – говорит Рамуш.
Из ПТ получится неэффективная оппозиция. Деморализованная кризисом и скандалом, она выдвинула на октябрьских местных выборах в два раза меньше кандидатов в префекты, чем четыре года назад. Её красную звезду уже не увидишь на агитационных листовках кандидатов. Лула, всё ещё самый популярный вождь, был обвинён в попытке сорвать расследование по делу Petrobras. Он говорит, что не делал ничего противозаконного. Ряд других вождей партии получили тюремные сроки.
Как часто бывает в бразильской политике, друзья президента могут доставить ему немало хлопот. Для замораживания бюджетных расходов и повышения пенсионного возраста необходимо набрать в обеих палатах конгресса три пятых голосов депутатов.
Партия бразильского демократического движения Темера хочет смягчить эти меры, например, защитив от сокращений часть расходов на здравоохранение и образование (в сумме это треть федерального бюджета). Шансы на проведение других структурных реформ – бразильского трудового права, сохранившегося почти в неприкосновенности со времён Муссолини, и византийской налоговой системы – невелики.
Так что Темеру есть о чём подумать во время долгого полёта на встречу «большой двадцатки» в Китае 4-5 сентября (это будет его первая официальная зарубежная поездка на посту президента). Он стремится стать новым Итамаром Франку, а может разделить судьбу Жозе Сарнея, вице-президента, неожиданно ставшего президентом в 1985 г., после окончания правления военных. Сарней предложил ряд половинчатых реформ для борьбы с инфляцией, которые привели лишь к ухудшению положения. В результате кризис привёл к появлению в 1989 г. телегеничного популиста Фернанду Коллора.
The Economist,
3 сентября 2016 г.
