В марте 2011 г. цунами накрыло АЭС «Фукусима-1» в Японии, что, в конечном счёте, привело к расплавлению активной зоны её реакторов.
Произошла крупнейшая катастрофа в атомной энергетике со времён Чернобыля. Она нанесла тяжелейший удар по этой отрасли, и так находившейся в состоянии депрессии с 1980-х годов.
По всему миру стали закрываться атомные электростанции. За два года выработка электроэнергии на АЭС по всему миру упала на 11%, и впоследствии восстановления не произошло.
В итоге в этой клонящейся к упадку отрасли осталась только одна страна, которая теперь господствует на рынке проектирования и строительства АЭС. Это Россия. Отсутствие роста спроса на электроэнергию в самой России привело к сворачиванию там строительства новых АЭС. Это заставляет Росатом – государственную энергетическую компанию – активно предлагать свои услуги за рубежом.
Он сосредоточивается на том, что Степан Солженицын, специалист по атомной энергетике из McKinsey, называет «великой серединой»: это страны, не являющиеся близкими союзниками ни Соединённых Штатов, ни России.
В апреле Россия начала строить первую атомную электростанцию в Турции стоимостью в 20 млрд долл. Её первый ректор должен быть сдан в эксплуатацию в 2023 г.
Росатом заявляет, что у него в портфеле есть заказы на строительство 33 новых энергоблоков на сумму примерно в 130 млрд долл. В настоящее время строятся 12 реакторов, в том числе в Бангладеше, Индии и Венгрии.
Долгое время энергетический экспорт был основой русской внешней политики. В основном это были обильные поставки нефти и газа.
Строить АЭС за рубежом сложнее, но в известном смысле это более верная ставка, говорит Солженицын. Строительство реакторов приносит больший доход, чем поставки минеральных энергоносителей.
К тому же строительные подряды, как правило, сопровождаются предоставлением целого комплекса сопутствующих услуг: поставками ядерного топлива, подготовкой персонала и регулярными консультациями.
Каждая АЭС – это многомиллиардный проект, доходы от которого никак не зависят от колебаний цен на энергоносители и который на десятилетия привязывает потребителей к России.
После завершения строительства АЭС становятся очевидным дипломатическим рычагом, поскольку под контроль России переходит значительная часть производства электроэнергии в той или иной стране. Теоретически Россия может угрожать повышением цен на уран или просто закрыть реактор, управляемый Росатомом.
Особенно тесные отношения между поставщиком и потребителем наблюдаются в первые годы после запуска АЭС, когда местный персонал нуждается в обучении, а страна-подрядчик напрямую вовлечена в управление предприятием.
Особенно велика угроза для тех стран, где на долю атомной энергетики приходится значительная часть вырабатываемой электроэнергии. Например, мощность строящейся Россией в Бангладеше АЭС «Руппур» составит 2400 МВт, что равно 15% мощности всех электростанций этой страны.
Иные страны давно привыкли к русскому обычаю использовать энергетику в качестве геополитического оружия. Ультиматумы по поводу поставок газа стали привычной приметой восточноевропейских зим.
Правда, потом Россия стала действовать тоньше. В 2015 г. она организовала компьютерное нападение на украинскую систему энергоснабжения. На прошлой неделе американское министерство внутренней безопасности заявило, что русская военная разведка взломала компьютерные сети американских АЭС. Так что тем странам, где русскими строятся новые АЭС, следовало бы задуматься, не станут ли они жертвами подобных нападений.
Тем не менее Айнета Ризинь, генеральный директор Всемирной ядерной ассоциации, говорит, что не стоит преувеличивать геополитическую составляющую зарубежных планов Росатома.
Любое влияние Кремля посредством построенных им АЭС ограничено благодаря надзору со стороны Международного агентства по атомной энергии.
Влияние Росатома со временем ослабевает, поскольку заказчики, как правило, настаивают, чтобы он обучил местных инженеров для управления АЭС. Заказчики могут приобретать ядерное топливо и в других странах, а не только в России. Наконец, если Россия займётся вредительством на АЭС, то этим она распугает всех потенциальных клиентов. Впрочем, опасения сохраняются. В 2017 г. южноафриканский суд заблокировал сделку с Росатомом стоимостью в 76 млрд долл., за которой стояла тайная договорённость между президентами Джэйкобом Зумой и Владимиром Путиным.
В этом году Росатом начал строительство реактора в Венгрии. Это произошло спустя всего несколько месяцев после того, как Путин был тепло принят в Будапеште венгерским премьер-министром Виктором Орбааном.
Сделка будет профинансирована за счёт выделенного Россией кредита в 10 млрд евро. Росатом будет управлять АЭС и снабжать её топливом. Это вызвало опасения, что Россия получит возможность использовать АЭС в качестве дипломатического рычага.
Гонка двух государств
Русская ядерная программа преуспевает по двум причинам. Её проекты дёшевы, а Росатом может опереться на поддержку со стороны государства и переложить на него многие риски.
У его конкурентов дела обстоят плохо. Французская Areva (ныне Orano) за последнее десятилетие начала строительство только двух реакторов (в Финляндии и в Китае). Обе стройки ведутся с отставанием от графика и не укладываются в смету.
Южнокорейская энергетическая компания KEPCO сталкивается с растущим неприятием атомной энергетики у себя дома, а американская Westinghouse только что завершила реорганизацию, вызванную банкротством.
Единственным подлинным конкурентом России является Китай – ещё одна страна, где правительство и бизнес тесно переплетены.
До недавнего времени Китай был поглощён решением задачи удовлетворения стремительно растущего внутреннего спроса на электроэнергию.
Но теперь он начинает поглядывать и на зарубежные рынки. В конце концов, импорт сырья и экспорт технологий – это более надёжная ставка.
Китайская государственная компания принимает участие в финансировании строительства АЭС «Хинкли-Пойнт» в Британии, а другие фирмы вовлечены в строительство электростанций в Аргентине и Турции.
Впрочем, Китаю ещё только предстоит нагнать Россию, так что пока у неё нет крупных конкурентов в экспорте ядерных технологий.
Если человечество всерьёз возьмётся за сокращение доли углеводородов в энергобалансе, то ему не обойтись без атомной энергетики. Так что Россия на правильном пути.
The Economist,
4 августа 2018 года.
