Приговор по «Олимпии»: неясные эпизоды

A A A

В выпуске «Улицы Московской» от 8 августа 2014 г. были опубликованы материалы «Приговор по «Олимпии»: 281  год лишения свободы» и «ОПГ «Олимпия»: взгляд профессионалов». Публикуемый ниже материал, который поступил в наше издание со стороны, предлагает, не ставя под сомнение обоснованность и правомерность проведенного следствия и правосудия, посмотреть на отдельные эпизоды, которые легли в основу приговора, более пристально и внимательно.

Здравствуйте, уважаемые читатели!
«Олимпия». Суд. Приговор. Организованное преступное сообщество...
И всё же, давайте ещё раз спокойно и внимательно посмотрим на это дело.
Многим из нас свойственно, в силу грешной нашей природы, не утруждая себя анализом, верить наклеенным ярлыкам – как на людей, так и на события.
Прожив с соседом бок о бок полжизни, мы в большинстве своем быстро забываем, как среди ночи он вез тебя с острым, как оказалось, аппендицитом, в ливень и ветер, на своем стареньком «Урале» в районную больницу за тридевять земель. Как часто давал в долг до получки из своего тощего кошелька.
Зато запоминаем на всю жизнь, как его собака задрала нашу курицу и что он совсем недавно купил подержанную иномарку. И уже не дай Бог, если к нему вдруг нагрянула полиция, а в районной газетенке через день-другой написали, что сосед – вор.
И вот тут у нас «открываются» глаза: точно,  и прищур-то у него какой-то жуликоватый, и поросенок очень уж упитанный, и иномарка опять же появилась. И вот человек – уже «негодяй».   
Ярлыки, штампы, наклейки. Как быстро и крепко вы приклеиваетесь   к человеку. И как же порой тяжело отодрать вас. И как же часто не имеют они ничего общего с действительностью.
Без сомнения: каждый из нас имеет право на ошибку. Но есть категория людей, профессия которых обязывает их предельно внимательно, можно сказать, скрупулезно, относиться к возможности совершения ошибки в их сегменте принятия решения.
Очень уж велики и значимы последствия. Прежде всего, это люди, наделенные властью над своими собратьями – над нами с вами. От их решения часто зависят благополучие, здоровье, судьба и сама жизнь человека, попавшего волею судеб в критическое положение. Правители, судьи, врачи…
Именно на их решения мы надеемся, находясь в патовой ситуации, когда сами ничего уже не можем предпринять и вынуждены только надеяться: на объективность, непредвзятость, профессионализм этих людей. На операционном столе. В кабинете чиновника. В тюрьме, ожидая приговора.
Я, собственно, вот к чему. Прошел суд первой инстанции над «олимпийцами». Ярлык – бандиты. В этой статье я коснусь только Сергея Максименко, наиболее яркую и наиболее пострадавшую фигуру этого процесса. Заслуженно ли пострадавшую?!
Читаю дело «олимпийцев», и у меня возникает масса вопросов. На суд читателя я выношу только несколько из них.


Эпизод первый. Артур Мелконян
В него стреляли. Ранен в живот. Кто и зачем стрелял в Мелкояна?  По версии К. Климантовича (основной свидетель по делу), Мелконян якобы грубо разговаривал с Сергеем Максименко, и тот дал указания Хренову и  Ефимюку (фигурант дела ) наказать  Мелконяна.
Правда, никто, кроме г. Климантовича, этого не слышал. Да и сам К. Климантович в дальнейшем отказался от этой версии. Он вдруг вспомнил, что, оказывается, Хренов был с ним на рыбалке в Камызяках.
Память освежилась у него после предоставления им же в суд фото, где  К. Климантович  и Хренов запечатлены вместе в селении Камызяки Астраханской области в момент совершения преступления, что должна подтвердить дата на фото. Хренов отпадает автоматически.
 Остается один А. С. Ефимюк, работающий, обратите внимание, дорогие читатели, на тот момент водителем у господина Климантовича и признавший свою вину.
Да, именно А. С. Ефимюк стрелял в  А. Мелконяна. Он это признаёт и показывает, что именно К. Климантович подвозил его к месту преступления и именно он дал поручение выстрелить  А. Мелконяну в ногу за то, что тот якобы изнасиловал девушку.
Был ли вообще у С. Максименко конфликт с А. Мелконяном, не понятно. Складывается ощущение, что следствию и суду это не интересно. Во всяком случае, вопросы по этому поводу Мелконяну никто не задавал. Только слова «всеслышащего» и  «вездесущего» Климантовича.
Истинной же причиной нападения на себя А. Мелконян считает конкуренцию в игровом бизнесе.
Появляется новая фигура. Некто Спирин Сергей Генадьевич. Брат жены Климантовича. Он также занимается игровым бизнесом в городе Пензе. И Спирин Сергей Генадьевич и А. Мелконян работают в сфере игрового бизнеса в г. Пензе от одной и той же московской фирмы «Рио», но абсолютно автономно, то есть являются прямыми конкурентами.
Интересно,  не правда ли?
Суду не очень.
И последнее по этому эпизоду: Климантович предоставил суду фотографии, которые запечатлели его в селении Камызяки, на рыбалке, в момент совершения вышеназванного покушения. Проставленная дата на фото должна была подтвердить нахождение К. Климантовича в момент преступления в Камызяках. Дату на фото можно проставить или при желании переставить. Это  подтвердит любая экспертиза.
А что же делать с показаниями людей, которые в момент преступления точно находились на базе в Камызяках?
В. Ивочкин, В. Подложёнов, Алексей Баранов, Штырбул – все в один голос утверждают, что  Климантович был на базе и уехал оттуда 14 марта 2003 г. Преступление же было совершенно 17 марта 2003 г.
Зачем эта ложь нужна Климантовичу?
Вспомните статуэтку, олицетворяющую правосудие, Фемиду с завязанными глазами и весами.
Представьте на одной стороне весов дату на фото и обвинения в организации преступления с «огнестрелом», мотивом которого являются непочтительные слова, якобы высказанные в адрес Сергея Максименко потерпевшим. Что ничем не подтверждено. И даже не было  попытки это выяснить со стороны следствия и суда.
А на другую аккуратно сложим вышеназванные факты. По-моему, Фемиду перекосит не на шутку. 


Эпизод второй. Покушение на Музафярова в садовом товариществе  в поселке Бурчиха
Сюжет напоминает голливудский боевик.
Со слов все того же «законопослушного»  К. Климантовича, Хренов (фигурант в деле) рассказал  ему якобы про операцию на даче в приватной беседе.
Дело было так. Задумали люди то ли убить, то ли напугать преступного авторитета Рафа Черного (в миру  Рафаэля Музафярова), который в день проведения «операции» безмятежно отмечал что-то на даче за рекой, вернее недалеко от старого русла Суры.
 Климантович вещает, что Максименко дал указание Ощепкову, а тот, в свою очередь, всё организовал. Со слов Климантовича, Ощепков (фигурант в деле) подвёз Хренова и Бурмистрова (фигурант дела) на машине к месту на берегу, откуда Харчилин (фигурант дела) на лодке доставил их почти к даче.
Дача находится на берегу старого русла реки Суры (около 300 метров). Это больше похожее на ручей, мелкое, очень узкое, заваленное сгнившими деревьями и перегороженное мостиками место, доплыть к которому физически не представляется возможным.
Это показывает в суде сотрудник ГИМС.
Но судья и этому факту не уделяет никакого внимания, объясняя это тем, что во время инцидента ручей мог быть рекой.
Проверить это легко. Было бы желание. А может быть, там вообще гора была?  
Ведь если к месту преступления физически нельзя добраться на лодке, значит,  Климантович в очередной раз лжёт.
Так же где-то, как-то Климантович, наверное, услышал, что Харчилин имеет жилье в месте, называемом Песками, и предположил у него наличие лодки, на которой тот якобы и подвёз  Хренова и Бурмистрова .
Не живёт и не жил там Харчилин никогда. А жил и прописан был у своей матери, совсем в другом месте, в 40 километрах от Песков. Да и лодки у него нет и не было. Это легко было проверить.
Но суд не счёл это необходимым. Почему? Ведь это несложное действие доказало бы очередную ложь  Климантовича.
Далее. По показаниям Музафярова (отбывает срок), с расстояния в 5-10 метров из автоматического оружия, количеством два или три, были обстреляны он и его товарищи. В результате была пробита шапка, находящаяся на его голове, и ранен  Тагиров в ногу.
Вот что рассказывает суду Левкин, на тот момент являвшийся заместителем начальника отдела по борьбе с организованной преступностью: он (Лёвкин) посылает на место преступления сотрудника Колодяжного.
Колодяжный говорит, что при посещении места преступления не обнаружил ни гильз от автоматического оружия, ни пулевых отверстий от него. Вернее, от них. Ни одного при такой-то пальбе.
Гильзы никто не собирал. Где же они? Скорее всего, их и не было. Ну не испарились же они на самом деле?
Найдены же две гильзы от пистолета Макарова. А вот пистолет Макарова, коему принадлежат эти гильзы, числился на тот момент за действующим сотрудником милиции Никитиным. Кстати, этот же сотрудник милиции убил Салтыкова по «просьбе» Музафярова, в чём признался, и был за это осуждён.
Если по этому инциденту  возбуждалось уголовное дело, в рамках которого Лёвкин допрашивал Музафярова и при этом демонстрировал шапку с дыркой, то почему она не была изъята в качестве вещественного доказательства?
Почему она осталась у Музафярова?
Это что, была дружеская беседа двух товарищей?
С ранением Тагирова также сплошная неразбериха.
Так в 2005 г. Тагиров и Музафяров были арестованы и помещены в следственный изолятор. Никаких ран на ногах Тагирова не было зафиксировано. А в этом заведении с этим строго.
Было подано пять ходатайств с просьбой проверить этот факт. Но суд проигнорировал их.
Почему?
На запрос в областную больницу пришел ответ: никто в больнице 21 октября 1999 г., то есть во время эпизода, и позднее с огнестрельным ранением  не поступал.
Когда был ранен Тагиров, кем и вообще был ли ранен, неизвестно. Нет доказательств!
Реплика прокурора, прозвучавшая, видимо, от отчаянья, что у Рафа Чёрного врагов не было, кроме «Олимпии», вообще за гранью юриспруденции.
Но даже на эту реплику защита попросила зачитать приговор по делу Рафа. (В этом приговоре отмечены множественные преступления, но «Олимпии» там нет). Судья в запросе  отказал. Почему?
Я слабо себе представляю. 1999 год: стрельба из автоматического оружия в черте города. Есть раненый, вроде.
И что? Дело-то где? Почему всё ограничилось беседами с Рафом и Калимулой (вор в законе, старший товарищ Рафа)? А если дело было, то что с ним стало?
Далее. Хренов и Бурмистров показали, что во время преступления были на рыбалке в Астрахани. Этот факт подтвердили три человека. Но это суд не учёл. Почему?
Есть еще много чего интересного. Например, госпожа Кислова, являясь адвокатом Музафярова, одновременно стала защищать Климантовича.
После чего «олимпийцам», по показаниям Климантовича, предъявили обвинение в совершении преступления по делу, в котором ранее обвинялся Раф.  
До этого у Климантовича было два адвоката, и ничего...
И вдруг выгодно вспомнил. Странно как-то.
Если перечислять все несоответствия и несуразности можно написать роман.
А может, это было так: собралась тёплая компания товарищей, похожих друг на друга в психологическом плане, обсудить то да сё под водочку и огурчик. Раф Чёрный – криминальный авторитет, Калимула – вор в законе и мент-расстрига со товарищи. Накатили одну, другую...
Все крутые. Слово за слово, и понеслось. Тем более прецедент такого предполагаемого поведения уже существовал.
Пригласил как-то уже знакомый нам Калимула к себе на день рождения авторитетного в узких кругах Тараса. Выпили, закусили и Тараса повезли с пулей в животе. Нервы, однако.


Эпизод третий. Бареев
5 февраля 2004 г. в районе торгового центра «Метро» было совершено убийство криминального авторитета О. З. Бареева. В момент убийства в машине находился сотрудник милиции в звании полковника В. А. Лемдянов.
Причём здесь Сергей Максименко? Как вы уже догадались, исключительно благодаря рассказу всеслышащего Климантовича.
Следователь в обвинении, основываясь на показаниях Климантовича, утверждает, что убийство совершил Иванов, которого  озадачил Ощепков,  таким способом отомстивший за убийство своего друга.
Курировал же и был идейным вдохновителем этой операции Максименко. Наверное, от нечего делать. Мотив и участие Максименко как минимум непонятны.
Климантович показывает, что слышал, как Сергей Максименко при стечении большого количества людей сказал Ощепкову: «Чтобы без ответа не оставалось». Причём сказано это было не как указание, а как пожелание. Это утверждает сам Климантович.
Ни один из этого большого количества людей сие утверждение не подтвердил. Также он слышит, что Максименко спрашивал у Ощепкова: «Как дела?» На что тот ответил: «Найти не можем».
И Максименко будто говорит: «А что его искать? Он в определённый день встречается с Лемдяновым (полковник УВД) около торгового центра «Метро».
И всё. Больше ничего. Ни одного свидетеля.
Никакой больше связи Максименко с этим эпизодом.
Допустим,  что Климантович на самом деле что-то подобное слышал. И что доказывает это голословное утверждение?
Разве подобный диалог говорит о преступлении или о подготовке к нему? Но это так, к слову. Конечно, не слышал Климантович ничего подобного, так как не было такого диалога и в помине.
Напоминаю: со слов Климантовича, Ощепков отомстил за смерть своего друга  Репина. Правда, за убийство  Репина ранее уже был осужден Сорокин. И вина его полностью доказана. И признался в этом он сам. Зачем же Ощепкову надо было мстить О. З. Барееву?
Далее Климантович говорит, что, со слов Максименко, встречи Лемдянова и О. Бареева проходили всегда в одно и тоже время в одном и том же месте. Но полковник УВД Лемдянов показывает, что встречи с Бареевым не планировались заранее и не носили регулярного характера.
А в день убийства встреча вообще была спонтанной. Сначала планировалась у кинотеатра «Родина», затем – у Центрального рынка и только потом – у ТЦ «Метро».
Этот факт подтверждают Игорь Новичков и Жарков,  друзья О. Бареева, которые были с ним вместе во время инцидента. Это же показывает в суде и Жаткин (на тот момент заместитель начальника УВД по Пензенской области).
И вообще, почему суд решил, что хотели убить именно Бареева? А может быть, хотели убить Лемдянова? Ведь только по счастливой случайности пуля не задела полковника. Суд эту версию вообще не рассматривает. Почему?
Сначала Климантович говорит, что Бурмистров передал Ощепкову оружие. Затем запутался в своём сочинительстве и показал, что у Ощепкова самого было много оружия.
Вернёмся к Иванову, по мнению следствия, стрелявшего в Бареева.
Присяжные заседатели не признали виновным Иванова. Всё.
Остаётся Ощепков. Но и его не опознал никто из свидетелей. Опознание происходило по фото, так как Ощепкова нет.
Таким образом, следствие и суд называют Сергея Максименко заказчиком и организатором убийства Бареева. При этом они считают, что мотив преступления был у Ощепкова.
Но очень странный какой-то мотив. Он, со слов Климантовича, мстил за убийство своего друга господином Бареевым, который его не убивал, что доказано судом.
Убил же его друга совсем другой человек (Сорокин ), в чём признался и был осуждён за это?
Судья Потапов сомневается в справедливости приговора своего коллеги?
Ощепков знал, что убил его друга  Сорокин, но мстил Барееву?
Паранойя. Кто непосредственно стрелял, также непонятно. Во всяком случае, доказательств нет.
И главное: при чём здесь Максименко? Где его умысел, господин судья?


Эпизод четвёртый. Байрамов
В 2001 г. в подъезде дома на ул. Суворова был ранен из огнестрельного оружия А. Н. Байрамов и впоследствии скончался в городской больнице № 6.
Человек, стрелявший в него, дал признательные показания. Его зовут А. Н. Шматко. Он признался, что им было совершено преступление с применением огнестрельного оружия. А именно: в 2001 г. он по заданию Зинкина в тёмное время суток подождал А. Н. Байрамова в подъезде дома, в котором тот проживал, и выстрелил в него один раз без цели убийства последнего.
К месту преступления его подвёз товарищ – Колозимов. После этого он поехал в баню на ул. Ульяновская к своему патрону  Зинкину с докладом о проделанной работе.
Зинкин – это персонаж этого эпизода, который организовал притон проституток по вызову, на месте и «всяко там разно».
Шматко работал у него охранником. Проституток охранял. В суде показал (дословно): «Что касается того, что именно Максименко с Ефимюком были инициаторами данного преступления, то по данному факту мне сказать нечего, так как мне лично дал указание Зинкин».
Зачем это надо было Зинкину? А вот зачем.
Байрамов был соучредителем в 1/3 долей в баре «Лилия». Хороший был бар, спокойный, приличный. Но вот там появляется «король» пензенских проституток Зинкин, и хороший бар заканчивается. Начинается бордель.
Приличные люди перестали ходить. Выручка резко упала.
Один из учредителей был за бордель (товарищ Зинкина), а вот Байрамов резко против. Возникает конфликт и ...
Зачем Зинкин приплёл (по-другому не скажешь) к этому делу Максименко? А затем, что при таких-то показаниях  гражданина Шматко Зинкин на свободе, а Максименко отправляют за колючую проволоку на 25 лет. У следствия явно прослеживается обвинительный уклон в отношении Максименко с самого начала.
Зинкин показывает, что при сомнении в совершении покушения на Байрамова поехал консультироваться именно к Климантовичу.
А Климантович показывает, что о роли Зинкина в этом преступлении ничего не знает (том 54, протокол дополнительного допроса свидетеля от 24 марта 2012 г.).
Опять ложь. Зачем?  Почему Зинкин поехал именно  к Климантовичу?  
К тому же на вопрос, откуда Зинкин знал, что Максименко – «старший», он ответил – негласно. То есть это область предположений, догадок.
В обвинительном заключении последовательность ранений одна, а в вопросе № 45 к присяжным заседателям – другая. В первом – сначала ранение в живот, а затем в плечо. Во втором – обратно. А это очень важно.
Подобные казусы говорят, помимо всего прочего, о степени внимательности судьи к выяснению обстоятельств дела.
Климантович говорит, что Максименко ставит задачу по инциденту с Байрамовым Ефимюку, тот, соответственно, Зинкину, а Зинкин – Шматко со товарищи.
Но Ефимюк ещё на следствии показывает, что Максименко никаких указаний в отношении Байрамова ему не давал (том 91, лист 114 протокола судебного заседания).  
Повторяю вопрос: почему Зинкин при сомнении побежал именно к Климантовичу?
Зинкин в суде сказал, что Максименко ему никаких задач не ставил (том 88-89, лист 159-160 протокола судебного заседания).  
Другой участник этого эпизода гражданин Колозимов в суде показывает, что Зинкин поставил им задачу после встречи с Климантовичем около драмтеатра (том 90, лист 65-67 протокола судебного заседания).
Климантович в суде рассказывает, что узнал о преступлении от Зинкина.
А именно, что Ефимюк приказал убить Байрамова. А подробности злодеяния – от Ефимюка. Но Зинкин говорит, что не помнит, что ему конкретно говорил Ефимюк.
А. Н. Шматко (человек, непосредственно стрелявший в Байрамова) и на суде и на следствии показывает, что заказчиком выступал Климантович, а организатором – Зинкин. А Максименко ему никаких указаний не давал.
Почему это все проигнорировал господин судья?
Климантович вещает, что основным мотивом совершения данного преступления Максименко было предотвращение появления на «игровом» рынке нового конкурента. Вроде как была попытка завезти в город 500 игровых автоматов Байрамовым, и таким образом создавалась  конкуренция Подложёнову и Жулябину (люди, имеющие отношение к игровому бизнесу).
Максименко, со слов Климантовича, являлся так называемой «крышей» у выше названных граждан.
Только они про это ничего не знают. А Климантович знает. У него  вообще игровой бизнес – краеугольная камень, и мотив, и цель. Мечта что ли?
Для того чтобы приобрести 500 игровых автоматов, нужна сумма в 5000000 долларов. Для менее чем средней руки предпринимателя – сумма астрономическая. Да и никто из окружения Байрамова про эту затею не слышал. Во всяком случае братья Байрамова и его партнёры по бизнесу не в курсе.


Итак
Прокурор сказал, что у Рафа Чёрного врагов, кроме «Олимпии», не было. Ходатайство о том, чтобы зачитать приговор по Музафярову, судом было отклонено. Перечень преступлений там приличный, но вот «Олимпии» нет.
Ходатайство о проведении экспертизы на предмет судоходности старого русла реки Сура – отказ. Ходатайство о предоставлении справки из СИЗО на предмет наличия раны на ноге Тагирова – отказ. Ходатайство о наличии лодки у Харчилина – отказ.
Ходатайство Харчилина сделать запрос в УВД о том, что в отношении него было розыскное дело по делу об убийстве Калимулы и проверка установила, что он жил и работал в Москве на момент совершения преступления (это же подтверждают многочисленные свидетели и гражданская жена Харчилина) – отказ.
Из  150 ходатайств стороны защиты было удовлетворено только 30.
Для сравнения:  из 140, поданных прокурором, удовлетворены 130.
На следствии и в суде не нашли ни одного человека, который бы сказал о том, что Максименко или другие спортсмены, занимавшиеся в спорткомплексе «Олимпия», вымогали деньги, навязывали «крышу».
* * *
Вчитываясь в это дело, я вдруг ловлю себя на странной, казалось бы, мысли: если бы я не знал заранее приговор, я бы, наверное, склонился к мысли, что   руководство фантомом ОПС «Олимпия», если такой существовал, осуществлял не Сергей Максименко, а главный свидетель по делу – Константин Климантович.
Это лишь мои ощущения. Человеку свойственно ошибаться: и чиновнику, и монтажнику, и судье. А каковы ваши ощущения, дорогие читатели?

Прочитано 12252 раз

Поиск по сайту